Новой Шотландии идет транспорт; третьего дня мы получили оттуда пару новых драконов и поэтому довольно хорошо знаем его местоположение. До него, по моим расчетам, меньше ста миль. Мы вас проводим. Если Отчаянный устанет, Летификат поддержит его и даст ему отдохнуть.
Лоуренс отнесся к плану Портленда одобрительно, но сам разговор наделил его гнетущим чувством собственного невежества. Без авиатора, развеявшего его страхи, он не сумел бы спланировать перелет даже в самых общих чертах. Сто миль — тоже приличное расстояние, занимающее по времени больше трех часов, но тут хотя бы есть уверенность, что они справятся. Накануне они трижды облетели весь остров, навестив сэра Эдварда, и Отчаянный как будто ничуть не устал.
— Когда же вы располагаете вылететь? — спросил Лоуренс.
— Чем раньше, тем лучше, поскольку транспорт от нас удаляется. Можете собраться за полчаса?
— Пожалуй, — опешил Лоуренс, — но почти весь мой багаж понадобится переслать на борт «Надежного».
— Зачем? Ваши вещи понесет Летти, а Отчаянный полетит налегке.
— Но у меня ведь ничего не уложено. Я привык дожидаться прилива — теперь, похоже, придется отвыкать и поворачиваться гораздо быстрее.
Портленд, войдя в дом через двадцать минут, удивленно окинул взглядом морской сундучок, заполненный едва ли наполовину.
— Что-то не так? — спросил Лоуренс, укладывая сверху пару одеял. По его мнению, размеры и вес сундука не должны были причинить Летификат особого неудобства.
— Неудивительно, что вам требуется столько времени. Вы всегда так старательно укладываетесь? Предлагаю запихать остальные вещи в мешки, и мы приторочим их к сбруе.
Лоуренс проглотил ответ, навернувшийся ему на язык. Теперь ему стало ясно, почему все без исключения авиаторы ходят такими помятыми — раньше он приписывал это каким-то изощренным летным приемам.
— Нет, благодарю вас. Все остальное Фернау отошлет на корабль. Я вполне обойдусь тем, что здесь. — Лоуренс затянул поверх одеял ремни и запер сундук. — Готово, теперь я к вашим услугам.
Нести сундук Портленд поручил двум своим мичманам. Лоуренс впервые видел воздушный экипаж в полном составе. Он и Отчаянный с большим интересом наблюдали, как грузят Летификат. Она стояла терпеливо, а крыльманы сновали вверх-вниз по ее бокам, висли под брюхом, взбирались на спину. Сверху и снизу к ней прикрепили два сооружения наподобие маленьких скособоченных палаток с большим количеством гибких металлических полос. Холщовые передние полотнища, видимо, должны были оказывать наименьшее сопротивление ветру, боковые и задние представляли собой обыкновенную сеть.
Всем крыльманам на вид не было и двенадцати лет; мичманы, как и на флоте, выглядели немного постарше. Четверо из них притащили к самой морде Летификат тяжелую, оплетенную кожей цепь. Драконица сама подняла ее, набросила себе на холку перед палаткой, и прапорщики быстро закрепили ее с помощью пряжек.
К этому стропу внизу подвесили что-то вроде сплетенного из цепей гамака, куда закинули сундук Лоуренса вместе с другими мешками и свертками. Моряк только глазами захлопал при виде столь бесцеремонного обращения с багажом. Хорошо еще, что он уложился так тщательно: теперь сундук может трястись и переворачиваться сколько угодно, все равно ничего не помнется.
Наложив сверху шерстяную, крытую кожей подушку в руку толщиной, мальчики пристегнули края гамака к сбруе как можно шире, чтобы ровнее распределить вес. Все это показалось Лоуренсу весьма примитивным, и он решил, что со временем придумает для Отчаянного что-нибудь поизящнее.
Преимущество этой процедуры перед морскими работами состояло, однако, в быстроте: всего через пятнадцать минут зрители увидели перед собой дракона в полной служебной оснастке. Летификат поднялась на задние лапы, развернула крылья, сделала с полдюжины взмахов. Крепкий ветер, так и пронизывавший Лоуренса, не оказал никакого заметного действия на багаж.
— Все уложено как надо, — объявила Летификат и хлопнулась на четыре лапы так, что земля содрогнулась.
— Наблюдатели по местам, — скомандовал Портленд. Четверо крыльманов, пристегнувшись к сбруе, расположились у плеч и бедер драконицы. — Верховые и низовые. — Четыре мичмана забрались в верхнюю палатку, четыре — в нижнюю. Лоуренс подивился вместительности этих шатров: маленькими они казались лишь по сравнению с самой Летификат.
Следом погрузились двенадцать стрелков, которые тут же принялись заряжать свои ружья. Заметив среди них Дейса, о котором в суете совсем позабыл, Лоуренс нахмурился. Дейс так перед ним и не извинился, а теперь они, по всей вероятности, долго не увидятся. Пожалуй, это и к лучшему: после рассказа Отчаянного Лоуренс не был уверен, что примет извинения лейтенанта. На дуэль его тоже вызвать нельзя, так что положение, мягко говоря, складывается неловкое.
Портленд обошел Летификат кругом, прошел у нее под брюхом.
— Наземная команда на борт. — Оставшиеся пристегнулись к подбрюшной сбруе, и лишь после этого Летификат подняла наверх самого Портленда. Он проинспектировал ее спину, передвигаясь по сбруе не менее ловко, чем любой из его крыльманов, и занял командирское место у основания шеи. — Думаю, мы готовы. Капитан Лоуренс?
Лоуренс, захваченный подготовкой к взлету, так до сих пор и стоял на земле. Но Отчаянный, подражая Летификат, сам водрузил его на себя.
— Спасибо, — пристегиваясь, с тайной усмешкой сказал ему Лоуренс. Портленд, правда нехотя, признал импровизированную сбрую Отчаянного годной для перелета. — Готовы, сэр.
— Тогда взлетайте. Меньший по размеру поднимается первым. В воздухе мы выдвинемся вперед.
Лоуренс кивнул. Отчаянный одним прыжком оторвался от земли, и она стала быстро удаляться.
Воздушный штаб помещался за городом, юго-восточнее Четема — достаточно близко от Лондона, чтобы ежедневно совещаться с Адмиралтейством и Главным штабом, а от Дувра лететь всего час. Внизу словно шахматная доска разворачивались холмистые зеленые поля, так хорошо знакомые Лоуренсу, лондонские шпили смутно лиловели на горизонте.
Депеши с извещением о прибытии намного опередили Лоуренса, но в штаб его вызвали только на следующее утро и продержали в приемной адмирала Повиса почти два часа. Войдя наконец в кабинет, он с невольным любопытством взглянул на обоих адмиралов — Повиса и сидевшего справа Боудена. Он слышал в приемной, как они спорили, хотя и не разбирал слов. Боуден до сих пор сидел насупленный и весь красный.
— Входите, капитан Лоуренс, — махнул толстопалой рукой Повис. — Отчаянный просто великолепен. Утром я наблюдал, как он ест, — на мой взгляд, в нем уже не меньше девяти тонн. Похвально, похвально. Принимая во внимание, что первые две недели и во время транспортировки вы кормили его исключительно рыбой, результат превосходен. Надо будет внести поправки в рекомендованный рацион.
— Все это не имеет отношения к делу, — нетерпеливо вмешался Боуден.
Повис нахмурился и продолжил с несколько излишней горячностью:
— Во всяком случае, он вполне созрел для обучения, да и вас следует подтянуть. Мы, разумеется, сохраним за вами капитанское звание, но поработать вам придется с большим усердием. Десять лет тренировки за день не наверстаешь.
— Мы с Отчаянным оба к вашим услугам, сэр. — Лоуренс поклонился, но сдержанно: он видел, что адмиралы, как и Портленд, питают какие-то непонятные сомнения относительно его ученичества. За две недели, проведенные на транспортном судне, Лоуренс нашел этому предрассудку объяснение, хотя и малоприятное. Семилетний мальчик, взятый из дому, когда его характер еще полностью не сформировался, способен выдержать то, что ни одному взрослому не под силу и что авиаторы, сами через это прошедшие, полагают необходимым. Ничем другим их уклончивые высказывания на сей счет объяснить он не мог.
— Итак, мы вас отправляем в Лох-Лэгган, — сказал Повис, и Лоуренс окончательно пал духом: как раз это название порождало у Портленда столь сильное беспокойство. — Это, безусловно, для вас будет лучше всего. Вас обоих нужно подготовить без промедления, и я не удивлюсь, если Отчаянный к концу лета уже наберет нужный боевой вес.
