Он включил обзорный экран, чтобы взглянуть еще раз на взлетное поле с высоты корабля, но увидел лишь гигантские клубы пыли и дыма: видимо, от высокой температуры горела земля…
— Их осталось на поле единицы, — успокоил он себя и зло скосил глаза на Таяра, все еще пристегнутого в кресле. — В основном твои друзья — заговорщики!
— Ты ничего не понял, Главный! Это не заговор, это взрыв справедливого гнева. Те, кто виноват в трагедии планеты, удирают в первую очередь, а невиновные обречены на смерть. Разве это справедливо?
— Молчи! Не до тебя! Начался подъем.
Корабль и в самом деле пошел вверх. Перегруженный людьми, он не сумел оторваться от стартовой площадки в расчетное время, да и сам подъем был затяжным, словно корабль нехотя покидал родную Ауэну… Куанг увидел уменьшающиеся здания столицы и скрывающуюся в дымке священную гору Харанг Ту. Он почувствовал, что грудь наполняется щемящей болью… Неизвестно, когда еще удастся вернуться на родную землю, а и удастся ли вообще. Перед этой болью отступили все другие чувства…
— Смотри, Таяр. Может, последний раз видим все это…
Иуз дернулся в кресле, но не смог приподняться. Куанг хотел ему помочь, но какая-то неодолимая сила вдавила его в кресло. Понял не только умом, но и ощутил то, к чему подспудно готовился: возросшую силу тяжести. Исчезла непринужденная легкость владения своим телом. Он с трудом дотянулся рукой до пульта и включил общую связь.
— Говорит Ум Куанг. Всем немедленно лечь! Тем, кто сидит в креслах, нажать красную клавишу на левом подлокотнике и перевести кресла в горизонтальное положение.
В ответ послышались стоны, хриплые возгласы и неожиданно ясный голос жены.
— Куанг, мне плохо!
Он переключился на свою каюту. На экране справа высветилась откидная тахта, на которой лежала У Киу. Левее, в глубине каюты, сидели с напряженными лицами Гианг и Ур Атан…
— Я тебе велел сидеть в кресле! Почему ты оказалась на ложе?
— Мне захотелось полежать…
— Тогда лежи и не мешай работать.
— Ты не муж! Приди и помоги.
— Поднимись!
У Киу пошевелила руками, попыталась приподнять голову, но не смогла, только покраснела от напрасных усилий.
— Не могу.
— Я тоже. Через пять аун выйдем на орбиту, будет легко. Совсем легко! Посмотри, твой отец и высокочтимый Кеа Гианг выполнили инструкции и пристегнуты к креслам, а ты даже не привязана. Наступит невесомость, и ты в довершение ко всему, набьешь себе шишек. Чуть почувствуешь легкость, сразу хватайся за что-нибудь. Все! Извини, некогда! Связь прекращаю!
Ум Куанг включил снова общую связь. Еще раз объяснил, как принять более удобную позу и как вести себя при наступлении невесомости, одновременно поглядывая на приборы пульта управления. Скоро в окошке указателя гравитации цифры медленно поползли в обратную сторону. Поспешный отлет корабля нарушил рассчитанную орбиту. Теперь необходимо внести поправку, иначе корабль уйдет с большим отклонением от нужного курса. Когда Куанг почувствовал достаточную легкость, он приподнялся с кресла и, нажав клавишу, освободил Таяра. Тот должен был сделать дублирующий расчет поправки. Куанг не мог допустить ни малейшей ошибки в первом полете, от этого слишком многое зависело, да и по инструкции полагалось делать дублирующий расчет.
— Внимание, Таяр! Выходим на планетарную орбиту!
Отсчет ошибки времени тысяча триста сорок таинаун по системе счета Белых богов. Начали.
Но Иуз Таяр угрюмо смотрел перед собой, то ли не понимая, что от него хочет Куанг, то ли продолжая свое сопротивление.
— Таяр! Во имя жизни своей и жизни твоей жены! Очнись! У нас мало времени!
— У нас достаточно времени, Главный. Можно задержаться на орбите Ауэны и несколько раз проверить расчеты, но я хотел бы прежде знать, что все это значит? Почему такая спешка? Куда мы летим? И что будет с ними? — инженер кистью руки указал на экран, где в инфракрасном излучении смутно темнели материки Ауэны, и тотчас почувствовал, что его тело выскальзывает из кресла. Судорожно схватившись за подлокотник, он втиснулся обратно на сиденье, пристегнулся и сердито глянул на Куанга.
Тот, несмотря на серьезность положения, не удержался от смешка, и это разрядило напряженность. Тут же посерьезнев, Куанг пояснил причины тайного отлета и спешки.
— Ты поторопился назвать почетных гостей бездельниками. Здесь, на корабле, собран цвет всех профессий нашей страны. Если бы ты знал об этом, то давно бы сообразил, что мы отправляемся не на праздничную увеселительную прогулку. Там, на неведомой земле, нас ожидает нелегкая жизнь, и нужно не только высадиться, но и обеспечить место для тех, кого мы успеем перевезти с Ауэны. И чем больше мы совершим рейсов, тем больше будет уверенности, что мы сохраним свой народ, свои знания, свою культуру. Ты об этом подумал?
— И всякий раз улетать с Ауэны обманом, с такими трудностями и жертвами? Не хочу! — непримиримо мотнул головой Таяр.
— Что ты понимаешь? — снова начал злиться Куанг и, непроизвольно сжимая челюсти, процедил сквозь зубы: — Планета гибнет, люди обречены. Будут обезумевшие толпы, значит, придется брать тех, кто пробьется к входу, а затем очищать поле любыми средствами и сжигать в пламени плазмы при взлете тех, кто остался у корабля… Неуправляемая толпа — это стихия, и нет такой силы, которая бы ее удержала в условиях, когда нет выбора погибнуть от лучевого пистолета, или позднее задохнуться от газов, или сгореть в лаве вулкана. Надо представлять себе все последствия умирания планеты… Любая жестокость во имя спасения части людей, способных к возрождению нации оправдана! Нет другого выбора!
— Возрождения для чего? Чтобы погубить новую планету? Надо сменить форму правления. Нужно равенство для всех. Нельзя допускать, чтобы один человек распоряжался судьбами всех!
— Об этом я позабочусь. А сейчас не время для рассуждений, Таяр. Невесомость вредна для организма. Не забывай, что у нас на борту десять раз по двадцать народу, который не только не обучен поведению в невесомости, но даже не проинструктирован толком.
Куанг включил общую связь. Рубка наполнилась шумом, ойканьем, руганью, хохотом, стонами, криками о помощи…
— Считаем, — сразу забыл свои обиды Таяр и потянулся к пульту.
— Говорит Главный Советник Ум Куанг! Приказываю всем пристегнуться и привязаться! Запрещается делать резкие движения. В течение пятнадцати-двадцати аун всем оставаться на своих местах.
Выключив связь, Куанг принялся за расчеты. Теперь приходилось принимать во внимание и положение на орбите. Когда расчеты каждого были закончены, они сверили их и обнаружили расхождение в начале промежуточного старта на несколько таинаун. Несмотря на сравнительно небольшую ошибку, Куанг решил пересчитать. И снова получилось расхождение…
— Вот во что обходится твое сопротивление и дискуссия, — хмуро заметил Куанг. — Берем новую точку отсчета. Раз, два, три!
Одновременно зафиксировав местоположение корабля на орбите, они ввели исходные данные для определения точки старта и точного времени запуска главных двигателей. На этот раз вычисления почти совпали, хотя оба едва уложились с решением задачи к началу старта. Куанг заложил программу и приказал всем приготовиться к перегрузкам. Начальную часть пути он собирался пройти с большим ускорением, чтобы обеспечить кратчайшую траекторию, а дальше двигаться с ускорением, близким к силе тяжести Ауэны. Это создавало некоторый комфорт людям, не привыкшим к космическим путешествиям и невесомости.
— Сколько нам лететь? — спросил Таяр, когда корабль закончил стартовый разгон и перешел на постоянный режим ускорения.
— Месяц и восемь суток. Траектория не очень удобная. Мы пойдем на перехват, хотя лучше было идти по гиперболе с постоянным ускорением.
— Именно такие орбиты я рассчитывал.
— Все они проходят вблизи Аукана, а сейчас, в период его сильной активности, это опасно. Придется
