– Не много, – согласился Хэнк.
– Подумайте об этом, мистер Белл. Тут есть чего испугаться! Двенадцать человек с бутылками! Обязательно подумайте.
– Подумаю.
– Подумайте и о том, что эти трое ни в чем не виноваты. Об этом вам стоит подумать.
– Вот как?
– Да. – Дьябло помолчал и улыбнулся. – Жалко, что вы не можете дождаться кофе, мистер Белл! Мы так хорошо поговорили! Ну прямо как я с Дэнни в тот день, когда угостил его горячим шоколадом. Я вам рассказывал об этом, мистер Белл, правда? О том, как я угостил его шоколадом? И о том, как потом двенадцать человек избили его в тот же вечер? – Улыбка Дьябло стала шире. – Тут есть чего испугаться!
Их взгляды встретились. Хэнк ничего не сказал и неторопливо вышел из кондитерской. Вслед ему, все еще улыбаясь, Дьябло проговорил:
– Мы еще увидимся, мистер Белл!
Глава 6
Не успел Хэнк вернуться, как к нему в кабинет вошел Холмс.
– Как дела?
– Прекрасно, – сказал Хэнк.
– У меня есть для вас кое-что интересное. Хотите послушать?
– Конечно. Кстати, вы уже завтракали?
– Нет. Вы пойдете куда-нибудь, или перекусим тут?
– Я бы просто съел бутерброд прямо в кабинете. Вон там, в ящике, меню.
Пока Хэнк снимал пиджак, закатывал рукава рубашки и расстегивал воротничок, Холмс разыскал меню.
– Мне закажите какао и бутерброд с ветчиной, – сказал Хэнк.
Холмс кивнул и стал набирать номер телефона.
– Кстати, я слышал, что вы просили о полицейской охране. Почему?
– На днях я получил угрожающее письмо. Мне совсем не улыбается, чтобы они отыгрались на моей семье.
– А! – сказал Холмс и стал заказывать по телефону завтрак. Повесив трубку, спросил: – Вы по-прежнему считаете, что у нас достаточно доказательств?
– Да.
– Вы говорили еще раз с матерью этого мальчугана?
– Нет. Но установил, что в этом случае она, безусловно, сказала мне правду. Ди Паче действительно не был членом банды.
– Ну, вряд ли это ему поможет.
– Да, конечно. К тому же был так тесно связан с бандой, что, в общем, может считаться ее членом. Его нежелание вступить в нее официально было, в сущности, самообманом.
– То есть?
– По каким-то одному ему известным причинам Дэнни Ди Паче предпочитал считать себя одиноким воякой, хотя принимал участие в деятельности банды и по существу являлся ее членом.
– Понимаю. Как по-вашему, какой линии будет придерживаться защита?
– Для Рирдона и Ди Паче они будут доказывать самооборону. А для Апосто – умственную неполноценность.
– И вы сумеете опровергнуть их доводы?
– Что касается самообороны, то мы все еще не отыскали ножа, который якобы вытащил Моррез. А его слепота, несомненно, исключает нелепые теории, будто он напал первым. Ну, а Апосто следует направить на психиатрическую экспертизу. Вы займетесь этим, Эфраим?
– С удовольствием. Ну, а что вы еще предполагаете сделать?
– Завтра я иду в испанский Гарлем. Хочу точно установить, что именно кроется за этой историей с ножом. Если защита пустит ее в ход, я хочу быть к этому готов. А что вы хотели сообщить мне, Эфраим?
– Во-первых, это дело поручено судье Сэмэлсону.
– Что?
– Я знал, что вы удивитесь. Защита подняла страшный шум. Утверждала, что он ваш друг, что он был вашим преподавателем в Нью-Йоркском университете и, следовательно, склонен действовать в вашу пользу.
– Это чепуха.
– Конечно. Но они все-таки просили о передаче дела в другой судебный округ.
