– Нет.
– Почему?
– Просто никогда не приходилось нанимать их, вот и все.
– У вас нет против них никаких предубеждений?
– Да нет, просто мне никогда не приходилось их нанимать.
– Мистер Белл, – опять прервал его Сэмэлсон, – насколько мне известно, в этом деле не замешаны никакие негры. Это заседание может оказаться довольно долгим и я не вижу необходимости еще больше удлинять его, спрашивая свидетелей по вопросам, совершенно не относящимся к настоящему делу.
– Мне просто хотелось узнать, ваша честь, как далеко простирается терпимость мистера Эбени.
– Тем не менее, его отношение к неграм никоим образом не может быть связано с настоящим делом.
– В таком случае у меня нет больше к нему никаких вопросов.
Окончательный состав присяжных был утвержден только через неделю.
Затем прокурор и защитники произнесли вступительные речи. Хэнк сказал, что неопровержимо докажет, что подсудимые виновны в совершении предумышленного убийства. Защитники же, естественно, объявили присяжным, что они докажут полную невинность обвиняемых.
– На этом суде вы услышите много пламенных речей, – сказал один из адвокатов защиты, – услышите и много бесстрастных речей о расовой терпимости, о физической неполноценности и об этом бедном невинном слепом мальчике, который был безжалостно зарезан обвиняемыми. Но во имя правосудия, во имя справедливости, во имя самого господа бога, мы просим вас выслушать все это умом, а не сердцем. Мы представим на ваше рассмотрение ясные и логически обоснованные факты, и эти факты, бесстрастно суммированные, подскажут вам, какой приговор вам следует вынести из той комнаты, в которой вам предстоит решить, надо или не надо лишать жизни этих трех юношей. И я уверен, что приговор этот будет: невиновны!
А потом начался сам процесс. Суду были представлены свидетели, полицейские, производившие арест, помощник прокурора, который был вызван в отделение, лейтенант Ганнисон, сыщик Ларсен, – и все они показали, что вечером 10 июля одежда трех обвиняемых была в крови. На второй день процесса Хэнк вызвал для дачи свидетельских показаний Энтони Апосто. Когда Апосто произносил слова присяги, в зале воцарилась тишина. На нем был опрятный синий костюм, белая рубашка и темный галстук. Когда он сел, Хэнк подошел к нему, внимательно на него посмотрел и сказал:
– Будьте добры сказать суду свое имя.
– Энтони Апосто.
– Вас, кроме того, называют Бэтмэн?
– Ага.
– Откуда у вас это прозвище?
– Я его себе выбрал.
– А почему Бэтмэн?
– Не знаю.
– Вы не знаете, почему взяли именно это прозвище?
– Он же есть в комиксах. Бэтмэн то есть.[11]
– Да, я знаю. Вы любите читать комиксы?
– Ага. Люблю смотреть картинки.
– А читаете плохо?
– Да, не очень хорошо.
– Но комиксы вам читать нравится?
– Ага.
– Почему вам нравятся комиксы о Бэтмэне?
– Он смелый. Потом он всегда хорошо одет – в черный костюм. И у него есть друг Робин, с которым он вместе живет. Они с ним почти как братья.
– Кем вам больше хотелось бы быть: Бэтмэном или Робином?
– Бэтмэном.
– Почему? – спросил Хэнк.
– Потому что он сильнее и храбрее. И ходит в хорошем черном костюме. Сказать по правде, Робин немного похож на девчонку.
– Вам нравится учиться, Энтони?
– Нет, не очень.
– На кого вы учитесь?
– На механика по самолетам.
– Вы хорошо учитесь?
