Вергун усмехнулся своим мыслям, забыв о том, кто привел все эти орды сюда. Карна забавлялась, ставя над ничего не понимающими слабыми людьми последний роковой эксперимент.
– Я только одного не могу понять, – нарушила молчание Дева Клинка, – каким образом твоя госпожа осталась в живых?
Похоже, что они думали об одном и том же.
– Ведь вирус уничтожил абсолютно всех взрослых особей! Он легко просочился и сюда, но она каким-то чудом уцелела!
– Может, находилась в изоляции? – предположил Ловчий, вспоминая зачумленные города.
– Все возможно, – согласилась Мара, – хуже, если она единственная имеет врожденный иммунитет, скажем, вследствие некой биологической патологии, которую невозможно предусмотреть. А что, если эта патология передается по наследству потомству.
– Тебя беспокоят непонятные для меня вещи!
– Так и должно быть, не обращай внимания. Или это задевает тебя?
– Нет, что ты, мне всегда интересно слушать. Я еще много чего не знаю. Иногда прямо дух захватывает, когда представляешь, сколько еще предстоит узнать, если только…
– Если только что?
– Наша безумная затея осуществится.
Обогнув уничтоженное поселение, беглецы устремились на север, всюду встречая кровавый след арденцев, прошедшихся огнем и смертью по чужой цветущей земле. Казалось, весь мир медленно, но неумолимо погружался в Серую Зыбь.
– А как же реки? – удивился Вергун. – Неужели они уже потекли вспять?!!
– Скорее всего тут метафора, – проговорила Дева Клинка. – Очередная легенда о конце света. Эти легенды есть у каждого народа любой обитаемой планеты. В этом наша общность с другими разумными существами. Думаю, тут все дело в философии смерти.
– Но почему именно смерти? – удивился Ловчий.
– Потому что конец света та же смерть, только большего масштаба. Пока живая плоть будет смертна, легенда не исчезнет.
– Начало и конец, – кивнул Сын Карны. – И новое начало.
– Именно так! – подтвердила Мара.
– Но какое право имели Ушедшие вмешиваться в жизнь чужого самостоятельного мира, почему они выбрали именно нас?
– Война! – коротко ответила Дева Клинка. – Она задела даже тех, кто не имел к ней ни малейшего отношения. Вся ваша вина в том, что вы оказались того же биологического вида, что и враги Ушедших, вот поэтому они и пришли сюда.
– Но ведь Карна тоже выглядит как… человек.
– Возможно, она обладает способностью менять форму. Мне попадались интересные сообщения о том, что враг использовал особые динамические доспехи, меняющие внешний вид. Хотя нельзя исключать и прямого воздействия на психику, когда ты видишь не то, что есть на самом деле, а то, что хочешь увидеть. Собственный разум обманывает тебя, только и всего.
– А что, если она все-таки человек?
– Исключено. Та сила, которой она обладает… Тогда вся наша теория рушится. Это так важно для тебя?
– Да, важно, но теперь и не узнать…
– Ты жаждешь встречи с ней?
– Встречи с ней? – переспросил Вергун. – С Ушедшей невозможно встретиться помимо ее воли, если она захочет, я увижу ее, если же нет… пожалуй, так будет лучше для нас обоих.
Какое-то время они ехали в полном молчании, нарушаемом лишь стуком копыт и свистом ветра над головой. Мимо пролетали леса, поля, догорающие кострища деревень, а один раз вдалеке им даже удалось разглядеть осажденный город. Вовсю работали баллисты, кипело масло в огромных чанах, установленных прямо на стенах. Северяне волна за волной накатывали на каменные стены и тут же отходили назад, оставляя после себя изувеченные тела товарищей.
– Неужели ими даже сейчас управляет Карна? – спросил Ловчий, поглядывая по сторонам.
– Не думаю, – ответила Дева Клинка. – Она их всего лишь подтолкнула, а большего и не требовалось.
Они приближались к Черной Меже, хотя как таковой Межи уже не существовало. Осталась только выжженная земля, незаживающий шрам, ознаменовавший страшное начало того, что происходило сейчас.
«Отпустит ли она меня, если я ее встречу?» – терзался Сын Карны, стараясь скрыть от Мары свое волнение, чувствуя с каждым мгновением, что эта встреча неизбежна.
Ее нельзя было избежать, нельзя было отложить на потом, потому что никакого «потом» уже не будет.
И это произошло…
Нет, он не увидел ее первым, просто в одно мгновение понял, что пора… Резко натянув поводья, Вергун остановил коня, быстро спешившись. Мара испуганно смотрела на него, но так и не решилась заговорить, понимая, что любые слова сейчас могут по-настоящему ранить, изменить будущее, приблизить то неотвратимое, от которого они сейчас бежали…
– Ты останешься здесь! – Ловчий внимательно осмотрел лес, но ничего подозрительного так и не заметил.
Место выбрано верно, достаточно далеко, и главное, если что, Дева Клинка сможет за себя постоять.
– Не вернусь до захода солнца – продолжишь путь без меня.
– Я никуда без тебя не поеду.
– Не глупи. Что тебя держит здесь?
– Ты!
– Я постараюсь вернуться.
– А если нет?
– Тогда… судьба…
– Я уничтожу ее.
– Нет, я запрещаю тебе даже думать об этом. Она сильнее тебя, в этом поединке ты не выстоишь.
Мара молчала. По ее лицу трудно было понять, о чем она сейчас думает. Неподвижное совершенство. Непредсказуемость. Именно ее непредсказуемости он и боялся сейчас больше всего. Очень важно, что она ему ответит, да и ответит ли?
– Хорошо, я подожду тебя здесь.
Вергун облегченно вздохнул.
Затем он повернулся и решительно зашагал через лес, чувствуя ее взгляд у себя на затылке.
– А как же твой меч? – успела крикнуть ему в спину Дева Клинка. – Ты ведь безоружен!
Ему показалось – или он действительно услышал в ее голосе отчаяние?
Он встретил ее раньше, чем ожидал, увидев два десятка всадников, несущихся через равнину, которая начиналась прямо за лесом. Всадники спешили, спешили в то самое место, где он недавно был. Вергун не ожидал, что их будет так много, почти все Ловчие, кроме, возможно, нескольких, почти все… Конечно же, ведь в мчащейся прямо на него кавалькаде не хватало Сына Карны по имени Вергун. Самого талантливого, любимчика, главной разменной фигуры… слабого звена…
Она ехала во главе отряда. А разве могло быть иначе? Богиня впервые за многие годы покинула свое надежное убежище. От кого же она пряталась? Думала, что по-прежнему идет война? Тогда что побудило ее начать эту страшную игру, перекроившую судьбу целого мира. Он не станет ее спрашивать. Его интересовало только одно. Отпустит? Или все-таки нет?
Все должно было решиться сейчас.
Черный плащ трепетал за спиной стройной, тоненькой девушки, черные легкие доспехи, казалось, поглощали окружающий свет: ни одного отблеска, абсолютная чернота, сотканная из самой тьмы. Именно
