Какие же?
— Быть может, мы просто клоуны, стоящие на цыпочках на краю пропасти?
Выражение на моем лице, наверное, было очень странным. Коидзуми рассмеялся звуком больного астмой петуха.
— Это просто шутка.
— Я вообще не понимаю, что ты несешь!
Я ясно сказал, что у меня нет времени на глупые шутки. Может, мне здесь выйти? Или развернемся и поедем назад? Если можно, я бы предпочел второе.
— Антропный принцип я упомянул просто для примера. Разговор о Судзумии-сан еще впереди.
Да что такое! Почему это тебе, Нагато и Асахине так нравится Харухи?
— Думаю, потому что она очаровательна. Но оставим это. Помнишь, я говорил, что мир, возможно, был создан Судзумией-сан?
Да, хоть мне это и не понравилось, но в памяти осталось.
— Она обладает способностью материализовывать свои желания в реальности.
Серьезное утверждение, однако.
— Я не могу сказать менее категорично. Мир меняется так, как хочется Судзумии-сан.
Это что тебе, рисунок, что ли?
— Судзумия-сан желала, чтобы существовали пришельцы из космоса, поэтому здесь Нагато Юки. Она хотела, чтобы были путешественники во времени, поэтому здесь Асахина Микуру. Я тоже здесь всего лишь по причине того, что она так пожелала.
— Откуда ты это знаешь?
— Все началось три года назад.
Опять «три года назад». Меня это уже достало!
— Однажды я вдруг почувствовал, что обладаю особой силой и обнаружил, что знаю, как ее следует применять. Кроме того, я почувствовал, что аналогичные способности проснулись и у других людей, подобных мне, и что силы эти вызваны Судзумией Харухи. Я твердо это знаю, хотя и не в состоянии объяснить.
— Я все равно не могу поверить в то, что Харухи на это способна.
— Мы тоже не могли поверить. Мир, изменяемый девчонкой, нет, даже, возможно, созданный ей! Как это может быть? И вот сейчас эта девчонка считает мир вокруг себя неинтересным. Это же просто страшно!
— Почему это?
— Я разве не говорил? Раз она способна создать мир, она может его и уничтожить, а затем с самого начала создать заново по своему желанию. Конец света может наступить в самом буквальном смысле. Мы никак не можем выяснить, так ли это. Возможно, мир, который мы считаем уникальным, на самом деле является результатом многих проб и ошибок?..
Вместо того чтобы просто спросить, а верит ли он сам в это, я сказал другое:
— Если в этом дело, так объясните все Харухи. Если б она узнала, что экстрасенсы и впрямь существуют, она была бы на седьмом небе от счастья. Может, и перестала бы думать, что с этим миром делать.
— Тогда мы столкнемся с еще большей проблемой. Если Судзумия-сан посчитает, что экстрасенсы в мире — обычное дело, то мир таким и станет. Нарушатся все законы физики: закон сохранения массы, второй закон термодинамики… Вся Вселенная превратится в хаос!
— И все-таки мне кое-что непонятно, — продолжал я. — Ты сказал, что Харухи желала, чтобы существовали пришельцы, путешественники во времени и экстрасенсы, поэтому, здесь появились ты, Нагато и Асахина.
— Да.
— Раз так, почему же сама Харухи вас до сих пор не обнаружила? Наоборот, знаете об этом только вы да я. Странно как-то, тебе не кажется?
— Думаешь, нашел противоречие? Однако здесь противоречия нет, оно в душе у Судзумии-сан.
Говори проще.
— Другими словами, она хочет надеяться, что пришельцы, путешественники во времени и экстрасенсы существуют. Здравый смысл, однако, говорит ей, что ничего этого нет, создавая тем самым внутренний конфликт. Может, она и эксцентрична в словах и поступках, но мышление у нее такое же, как у обычного человека. Ее бурный энтузиазм во время учебы в средних классах за последние несколько месяцев сошел на нет и лично мне хотелось бы, чтоб так и продолжалось. Однако на место бури пришло торнадо.
— Что ты имеешь в виду?
— Все из-за тебя, — Коидзуми улыбнулся одними губами. — Если б ты не натолкнул Судзумию-сан на все эти странные мысли, мы бы все еще следили за ней из-за кулис.
— Да что я такого сделал?!
— Ты натолкнул ее на создание этого странного кружка. Именно после разговора с тобой она придумала устроить кружок, собранный из одних только необычных людей. Так что ты и несешь всю ответственность за последствия. В результате три группы, проявляющие интерес к Судзумии Харухи оказались в одной упряжке.
— …Это нелепые обвинения! — я неуверенно попытался защититься.
Коидзуми легко улыбнулся:
— Возможно, но это не единственная причина.
Сказав это, он замолчал. Прежде чем я успел продолжить, водитель объявил:
— Приехали.
Машина остановилась, и двери открылись. Мы с Коидзуми ступили на оживленную улицу. Водитель, даже не взяв с нас денег, тут же уехал, что меня ничуть не удивило.
Наверняка здесь было излюбленное место для прогулок всех людей, живущих вблизи этого района. Железнодорожные терминалы шли один за другим, всевозможные универмаги вперемешку с диковинными строениями делали город выдающимся произведением японской провинциальной городской архитектуры. Закат купал суматошную, полную прохожих улицу в своем свете. Появившаяся будто из ниоткуда толпа людей при зеленом сигнале светофора пришла в движение. На секунду на пешеходном переходе мы потеряли друг друга из вида.
— И зачем тебе понадобилось меня сюда сопровождать?
— У тебя еще есть возможность передумать, — произнес Коидзуми, неторопливо переходя улицу и глядя перед собой.
— Я уже здесь, поздно.
Шедший сбоку Коидзуми взял меня за руку. Это еще что? Не нравится мне это.
— Извини, ты не мог бы закрыть глаза, пожалуйста? Совсем ненадолго.
Я с трудом увернулся, чтобы не задеть плечом идущую навстречу фигуру в деловом костюме. Зеленый свет начал мигать.
Ну ладно! Я послушно закрыл глаза. Звук тысяч шагов, автомобильных двигателей, непрекращающийся людской гвалт, шум…
Коидзуми тянул меня за руку. Шаг, второй, третий. Стоп.
— Все.
Я открыл глаза.
Мир был окрашен серым.
Темно. Я непроизвольно взглянул на небо. Ослепительного оранжевого солнца нигде не было, а небеса были затянуты сумрачными серыми тучами. Тучами ли? Ровная темная гладь безбрежно расстилалась во всех направлениях. Лишь только неясный фосфоресцирующий свет, вместо исчезнувшего солнца слегка подсвечивающий темное серое небо, мешал провалиться этому миру в кромешную тьму.
Вокруг никого не было.
