Конечно, если я молчал, то уж Харухи-то и подавно никак себя не проявляла. К тому же, когда я пытался завести разговор о вчерашнем телешоу, погоде и тому подобном — обо всём, что, по её мнению, было «дурацкой темой» — она меня просто игнорировала. С учётом этого я осторожно подбирал темы для разговоров.
Когда ей надоедало, она просто раздражённо отворачивалась.
— Ну и как, есть ли здесь какие-нибудь интересные кружки? Я, пожалуй, и сам не прочь куда-нибудь записаться.
— Нет, — отрезала Харухи. — Ни одного.
Подчеркнув это тоном, она тихонько вздохнула. Расстроена она, что ли?
— Я думала, в старших классах будет интереснее. А тут — всё то же самое, что и средней школе. Никаких отличий. Похоже, я поступила не в ту школу.
Мадмуазель, а по каким критериям вы вообще выбирали себе школу?
— Спортивные секции и литературные кружки — все на одно лицо. Эх, попадись мне хоть один нормальный кружок в этой школе!..
— Кто вообще дал тебе право называть чужие кружки ненормальными?
— Заткнись. Если мне нравится кружок — он хороший, иначе — бездарность.
— Да? И почему я так сразу и подумал?
— Хмпф!
Она раздражённо отвернулась, закончив этим сегодняшнюю дискуссию.
В другой раз:
— Я, кстати, тут однажды слышал… ну, не то, чтобы это было особо важно… ты что, правда бросала всех, кто пытался с тобой встречаться?
— А тебе-то какое дело?
Она откинула прядь волос себе за плечо и уставилась на меня своими сверкающими чёрными глазищами. Похоже, у неё в запасе имеются два настроения: никакое и злое.
— С тобою что, Танигути беседовал? Боже, не могу поверить, что снова оказалась с этим кретином в одном классе. Может, он маньяк и специально меня преследует?
— Вот уж не думаю.
— А, ладно — понятия не имею, чего он там напридумывал, но почти наверняка он угадал.
— И что, тебе действительно совершенно никто на свете не интересен?
— Ни капельки.
Безусловное отрицание, похоже, у неё в крови.
— Все они — сплошные недоумки. Я просто представить себе не могу, какие с ними могут быть серьёзные отношения. Каждый приглашает на свидание в воскресенье — «встретимся на станции в десять часов». Ну а потом, разумеется, кино, кафешки, парки развлечений или футбол. А если мы обедаем вместе, то мы обязательно должны сидеть в кафе и хлебать чай. А в конце все прощаются, машут ручками и говорят «увидимся»!
«Ну и чего же в этом плохого?!» — подумал я про себя, но огласить свою мысль не осмелился. Если Харухи недовольна — наверное, ей такое не по душе.
— А потом, конечно же, они будут мямлить признания по телефону! Охренеть можно! Такие серьёзные вопросы нужно обсуждать с глазу на глаз!
Я про себя немного посочувствовал Харухиным ухажёрам. Такие серьёзные вопросы крайне сложно обсуждать с тем, кто смотрит на тебя, как на червяка. Да одного твоего взгляда достаточно, чтобы вышибить из оппонента любые намерения признаваться в любви! Я живо представлял себе этих несчастных парней, отвечая Харухи:
— Наверное, ты права. Будь я на их месте, я бы всё-таки попробовал сказать прямо.
— Да провались ты хоть пропадом! Какая мне разница?
О чёрт, я опять сказал что-то не то?
— Я просто не могу поверить, неужто все парни на свете — такие сопливые безмозглые животные? Меня этот вопрос ещё в средней школе беспокоил.
Похоже, что тебе и сейчас не полегчало.
— Ну и кого же ты тогда сочла бы «интересным»? Пришельца, что ли?
— Пришельцев и тому подобное я сочла бы интересным вне зависимости от пола.
— Да почему ты так упорно избегаешь обычных людей? Чем они тебе не угодили?
В ответ на мою подколку Харухи презрительно окинула меня взглядом.
— С обычными людьми не происходит ничего интересного!
— Э?.. Да, в этом есть некий смысл.
Даже я не мог ничего возразить: если вдруг какая-нибудь милая девчонка в нашей школе окажется наполовину пришельцем, даже я подтвержу, что это весьма круто. Или Танигути, сидящий прямо передо мной и подслушивающий наш диалог с Харухи — детектив из будущего; это даже круче той девчонки. А уж если бы Асакура Рёко, зачем-то улыбающаяся мне вторую минуту подряд, обладала бы какими-нибудь суперспособностями — моя школьная жизнь была бы самой увлекательной во вселенной.
Но всё это невозможно — пришельцев, гостей из будущего и экстрасенсов не существует. Их не бывает. Ну ладно, пусть даже они существуют. Вы думаете, они просто так выйдут из-за угла, помашут перед нами ручкой и скажут, «Знаешь, а я вообще-то пришелец»?!
— ПРАВИЛЬНО!
Харухи внезапно вскочила и опрокинула свой стул. Со всех сторон начали оглядываться.
— ВОТ ПОТОМУ-ТО Я И ИЩУ ИХ ПОВСЮДУ!!!
— Прошу прощения за опоздание!
Как всегда оптимистичный, но порядком запыхавшийся Окабэ-сэнсей ворвался в комнату. Как раз в тот момент, когда аудитория смотрела на Харухи, грозно протягивающую кулаки к небу и сверлящую взглядом потолок. Окабэ-сэнсей удивился.
— Простите… Урок начинается!
Харухи тут же уселась за парту, и свирепо глянула на край своего стола. Фух!
Я развернулся к доске, и тотчас же начали разворачиваться остальные. Окабэ-сэнсей, заметно растерявшись от таких беспорядков, взобрался на возвышение и мягко кашлянул.
— Прошу прощения за опоздание… Ладно, приступим!
Когда он повторил это, атмосфера в классе наконец начала приходить в норму — как раз в ту самую норму, которую Харухи более всего ненавидела.
Но, может быть, просто такова жизнь?
Говоря по правде, в глубине души я завидовал Харухиному отношению к жизни.
Она до сих пор надеялась однажды встретить кого-нибудь из мира грёз — надежда, которую я оставил давным-давно — и более того, она с энтузиазмом пыталась воплотить её в жизнь. Раз уж пришельцы не появляются, если просто сидеть и ждать, ну так давайте обратим на себя их внимание! Потому-то Харухи и рисовала круги на асфальте, загадочные символы на школьной крыше и расклеивала повсюду древние китайские заклинания.
Эх!
И действительно, всё это могло показаться диким, но преследовало вполне определённые цели. Ведь ожиданием чуда действительно ничего не добьёшься — так почему бы не попробовать делать что-нибудь хотя бы наудачу? В результате, впрочем, удачи никогда не случалось. Наверное, поэтому у Харухи всегда такое раздражённое выражение на лице?…
— Эй, Кён.
После уроков ко мне подошёл Танигути с загадочным выражением на лице. Эй, Танигути, с такой физиономией ты похож на придурка!
— Молчать! Это всё неважно. Скажи лучше, что за заклинание ты использовал?
— Какое заклинание? — спросил я, вспоминая все свои заклинания. Говорят, всё, что кажется магией — просто работа профессионала.
Танигути указал на пустующее место Харухи.
