разгневана.
– Бедная маленькая девочка, которая воображает, что это она правит Шераном! – сказал Храор. – Пускай и дальше считает, что так оно и есть. Пусть думает, что может повелевать нами.
– Но я в самом деле не понимаю, почему глаз Тени ничего не увидел, – сказал Кирис.
– Идемте в башню, я вам кое-что скажу, – предложил Храор.
Младшие маги переглянулись – они не ожидали этих слов. Дорога из дворца Хем-Аштанира до Башни Магов заняла не менее получаса, и все это время Храор молчал. Лишь когда маги вошли в покои Храора, архимастер сказал:
– Скажите мне, братья, нужны ли Тени наши глаза, чтобы видеть королеву Маргиану?
– Нет, – ответил за обоих магов Кирис.
– Почему, Кирис?
– Потому что ей для этого не нужно наше зрение, мастер. Королева Маргиана еще при рождении отмечена Отцом Теней. Она часть Теневой Стороны.
– Все верно, Кирис. Тень может видеть только Тень, а Плоть – только Плоть. Пока не найдены все три Дара Бездны, мир остается поделенным на Светлую Сторону и Теневую Сторону, – сказал Храор. – Только Чаша позволяет нам соединять их на короткий срок, и на этом основано наше могущество. Только нашим зрением можно увидеть мир Теней, и только нашим зрением Тени могут смотреть на мир людей.
– Все это так, архимастер, – кивнул Кирис, который не совсем ясно понимал, к чему Храор это говорит. – Однако это не объясняет, почему наши глаза не увидели того, кого искали.
– Чтобы увидеть Теневую Сторону, надо стать тенью, – продолжал архимастер, – и надо иметь плоть, чтобы увидеть плоть. Получая благословение Чаши, мы можем увидеть недоступное плотскому зрению. Мы способны разглядеть невидимые сущности нашего мира – царства Плоти. Когда мы искали нашего врага, мы смотрели глазами Тени и искали тень, душу, которую невозможно увидеть человеческим оком. Но мы не нашли ее. Значит, этой души нет.
– Слова архимастера туманны, – произнес Рахус. – Что ты имеешь в виду, владыка?
– Человек, получивший камень Айвари, лишен души.
– Живой мертвец? – Кирис недоверчиво посмотрел на верховного мага. – Или гомункул, созданный магией?
– Возможно, что и так. Но вероятнее другое. Это может быть человек с чужой душой. Плоть одна, тень – другая. – Храор помолчал. – В это трудно поверить, но другого объяснения просто нет. Надо посмотреть древние тексты по магии психостаза. Быть может, нам удастся найти какие-то подсказки. Этим займусь я сам. Для вас у меня будут другие поручения. Ты, мастер Рахус, – Храор перевел взгляд на мага, – сегодня же отправишься на север, в Хейлан. Надо покончить с Удаем и орками. Наши командиры медлят, это непозволительно. Заставишь их шевелиться. Голова Удая порадует нашу королеву, и она перестанет разговаривать с нами недовольным тоном.
– Хорошо, владыка.
– Тебе же, мастер Кирис, придется снова совершить поездку в Дарнат, – продолжал Храор. – Ты должен быть в Гале, когда Сабея падет. Привези Венец Бездны. Надо ли говорить тебе, какой важности дело я тебе поручаю?
– Это честь для меня, владыка. – Кирис склонил голову.
– Тогда займемся каждый своим делом, – провозгласил Храор и добавил: – И пусть наши враги трепещут!
С вершин Хейлана дул пронизывающий ледяной ветер, но король орков Удай не чувствовал холода. Сегодняшняя ночь принесла ему надежду. Он видел во сне дух Тулькана, и Тулькан сказал, что камень Айвари теперь в человеческих руках. То, что должно было случиться, случилось. Остается только ждать.
Еще до рассвета он отправил гонца в Асукир – там сейчас укрылись остатки армии герцога Ар-Саха, больше двух тысяч воинов. Почти столько же, сколько под началом у самого Удая. Если гонцу удастся пробраться через занятые врагом земли, он будет в Асукире через три-четыре дня. В том, что Ар-Сах в точности выполнит все его приказы, Удай не сомневался.
– Отец!
– Чего тебе, Манхо?
Юноша подошел ближе.
– О чем ты думаешь, отец?
– Просто смотрю на горы. – Удай помолчал. – И радуюсь, что еще жив.
– Отец, почему мы все время отступаем? Это наша земля, а мы отдаем ее шеранитам без боя.
– Ты задал вопрос, на который я не хочу отвечать.
– И все-таки, отец! – В глазах молодого орка была мольба. – Мы должны сражаться. Мы должны отбить у шеранитов наш священный город.
– Сейчас важнее сохранить войско.
– Войско рвется в бой!
– Манхо! Ты дерзишь мне.
– Прости, отец. Но я не понимаю тебя.
– Однажды ты поймешь, что победа в войне достигается не только силой и мужеством, которых у тебя в избытке. Порой победа может быть достигнута хитростью. А пока мы должны сохранить то, что имеем. – Удай показал рукой в долину, туда, где горели костры его маленькой армии. – Доверься мне, сынок. И учись воевать не как отважный воин, а как вождь. Воевать так, как твой брат Айлуг.
– Почему ты всегда сравниваешь меня с покойным братом?
– Потому что теперь ты мой наследник. И в бою воины будут смотреть на тебя, наследного принца Орсианы. Куда ты их поведешь? Прямо на шеранские копья? Или сумеешь разбить врага, сохранив жизни своих воинов?
– Ты стал совсем седой, отец, – неожиданно сказал Манхо.
– А ты стал совсем взрослый. – Удай потрепал юношу за плечо. – Утро уже наступило. Иди к своим воинам и постарайся сделать так, чтобы они поверили в нашу победу.
– Тревога! Тревога!
Удай бросился вниз, по тропе, петляющей по склону горы, навстречу бегущим воинам. Манхо побежал следом за отцом.
– Государь! – Огромный красноглазый орк в панцире из крупных бронзовых колец и в косматом шлеме упал перед Удаем на колено. – Только что вернулись дозоры, посланные мной к Ханирану. Враг ночью вышел из города и теперь большими силами идет сюда.
– Встань, Шевлакк… Я предвидел, что это случится.
– Какие будут приказания, государь?
– Что будем делать, Манхо? – неожиданно спросил Удай сына.
Юноша вздрогнул.
– Сражаться, – сказал он после некоторой заминки. – А разве есть другой выбор?
– Выбор есть всегда. – Удай повернулся к красноглазому воину. – Говоришь, шеранитов много?
– Очень много. Пращники, лучники, тяжелая пехота. Похоже, они бросили против нас всю Северную армию. Разведчики говорят, что шераниты идут тремя большими колоннами – на Кайсан, к Пустым ущельям и к Семи родникам.
– Верные ли это сведения, Шевлакк?
– Я доверяю своим воинам, государь.
– Значит, они все знают. Хотят во что бы то ни стало отрезать нас от дорог на Логар. И очень скоро они будут здесь. Видишь, Манхо, – Удай посмотрел на сына, нервно переминавшегося с ноги на ногу, – оказывается, был прав ты, а не я. Теперь я и сам вижу, что выбора нет. Встретим гостей. Готовьтесь к бою!
С помощью двух оруженосцев король Удай облекся в доспехи. Сначала надел латные сапоги и поножи из черной бронзы, затем кожаную рубаху, а на нее – бронзовую кирасу с чеканным изображением головы демона-воителя Маа. На спину король повесил тяжелый круглый щит, тоже украшенный ликом Маа. Опоясался поясом с широким кинжалом. Надел шлем с черным конским хвостом на
