Глава 3
Увидев ее, Майрон застыл на месте как вкопанный.
Он только что вошел в бар, глубоко задумавшись и всматриваясь в окружающее затуманенным взором, словно телекамера, которую нужно навести на фокус. Мысли Майрона витали вокруг увиденного и услышанного в комнате Кристиана, он пытался свести факты воедино, чтобы принять взвешенное решение.
Это ему не удалось.
Свернутый журнал лежал в кармане его плаща. «Порнографический журнал в моем плаще, — думал Майрон. — Господи Иисусе!» В голове крутилась навязчивая мысль: неужели Кэти Калвер жива? И если так, что с ней произошло? Какие превратности судьбы вытащили Кэти из ее девичьей комнаты в общежитии и забросили на страницы отвратительного журнала «Укус»?
И в этот миг Майрон увидел самую красивую женщину, которая когда-либо попадалась ему на глаза.
Она сидела на табурете, скрестив длинные ноги и медленно потягивая пиво из бокала. На ней были белая блузка с открытым воротом, короткая серая юбка и черные колготки. Одежда шла ей как нельзя лучше. Майрону на мгновение показалось, что эта женщина — призрачное видение, которое явилось из грез, чтобы подвергнуть его чувства испытанию несбыточными надеждами. Внутри Майрона все стянуло тугим узлом, возвращая его к реальности. Даже горло пересохло. Затаенные мечты всколыхнули душу, словно волна морского прибоя, нежданно нахлынувшая на берег.
Майрон проглотил застрявший в горле комок и заставил себя шагнуть вперед. От взгляда на женщину захватывало дух.
Окружающий мир отодвинулся на задний план, словно был декорацией на сцене, ожидающей ее выхода.
— Вы часто здесь бываете? — спросил Майрон, приблизившись.
Женщина посмотрела на него, словно на старичка, пробегающего мимо трусцой.
— Оригинальное вступление, — заметила она. — Очень остроумное.
— Слова, может быть, не ахти, зато какая дикция! — отозвался Майрон и растянул губы в улыбке, которая казалась ему победной.
— Рада за вас, — сказала женщина, отворачиваясь и вновь поднимая бокал. — А теперь оставьте меня в покое.
— Изображаете из себя недотрогу?
— Отвалите.
Майрон ухмыльнулся:
— Хватит притворяться. Вы занимаетесь самообманом.
— Что-то я вас не пойму.
— Это понятно всякому, кто на нас смотрит.
— Неужели? Объясните.
— Вы влюбились в меня по самые уши.
Губы женщины тронула легкая улыбка.
— Неужели заметно?
— В этом нет вашей вины. Дело в том, что я совершенно неотразим.
— Ага. Будьте добры, поддержите меня, если я вздумаю хлопнуться в обморок.
— Я рядом, моя конфетка.
Женщина глубоко вздохнула. Она была прекрасна, как всегда, как и в тот день, когда ушла от Майрона. Майрон не видел ее четыре года, однако воспоминания о ней по-прежнему ранили его душу. Даже смотреть на нее было мучением. Он вспомнил выходные, проведенные вместе в домике Уина на острове Мартас-Виньярд. Он до сих пор помнил дыхание океана, шевелившее ее волосы, ее манеру склонять голову во время разговора, помнил, как она выглядела, надевая его старенький свитер, помнил ее тело… Осколки былого счастья. Узел в его животе продолжал затягиваться.
— Здравствуй, Майрон, — произнесла женщина.
— Привет, Джессика. Ты отлично выглядишь.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она.
— В этом здании находится мой кабинет. Я практически живу здесь.
Женщина улыбнулась:
— Ну да, конечно. Теперь ты представляешь интересы спортсменов.
— Совершенно верно.
— Куда лучше, чем работать тайным агентом.
Майрон пропустил слова женщины мимо ушей. Она посмотрела на него и тут же отвела глаза.
— У меня назначена встреча, — внезапно заговорила Джессика.
— С мужчиной?
— Перестань, Майрон.
— Извини. Старая привычка. — Майрон бросил взгляд на левую руку женщины и, не увидев кольца, почувствовал, как его сердце радостно подпрыгнуло. — Так ты не вышла замуж за этого…
— Его звали Даг.
— Совершенно верно. Даг. Или Дагги?
— Тебе ли насмехаться над чужими именами?
Майрон пожал плечами. Один-ноль в пользу Джессики.
— Куда же он подевался?
Женщина рассматривала мокрый кружок, образовавшийся на стойке от донышка бокала.
— Я никогда его не любила, и ты это знаешь.
Майрон открыл было рот, но промолчал. Ворошить горькие воспоминания было ни к чему.
— Что привело тебя обратно в город? — спросил он.
— В течение этого семестра я буду преподавать в Нью-Йоркском университете.
Сердце Майрона вновь учащенно забилось.
— Где ты поселилась? Опять на Манхэттене?
— Переехала туда в прошлом месяце.
— Я очень огорчен тем, что случилось с твоим отцом…
— Мы получили твои цветы, — прервала его Джессика.
— Я с удовольствием сделал бы и больше…
— И хорошо, что не сделал. — Джессика допила пиво и добавила: — Мне пора. Была рада тебя увидеть.
— А мне казалось, ты собираешься с кем-то встретиться.
— Я ошиблась. Извини.
— Я по-прежнему тебя люблю.
Джессика поднялась на ноги и кивнула.
— Может, попробуем еще раз? — спросил Майрон.
— Нет, — ответила она и двинулась к выходу.
— Джесс…
— Что?
Майрон размышлял, стоит ли сообщить Джессике о фотографии ее сестры в порнографическом журнале, но сказал лишь:
— Ты не согласишься как-нибудь пообедать со мной? Посидим, поговорим.
— Нет.
Джессика отвернулась и ушла, вновь оставив Майрона в одиночестве.
Уиндзор Хорн Локвуд Третий слушал Майрона, сцепив руки. Сплетенные пальцы прекрасно сочетались
