– Ведь мы с тобой так мало знакомы…
– Не так уж и мало.
– Всего три месяца.
– Три месяца, две недели и пять дней, – уточнил он.
Надо же! Запомнил! – радостно подумалось ей тогда. Впрочем, у него всегда была память как у компьютера.
– Ты же сам знаешь, какие мы с тобой разные, – проговорила она.
– По-твоему, я похож на идиота? Конечно, знаю!
– Нашему браку выстоять так же сложно, как нам с тобой дожить до падения Берлинской стены.
– Пожалуй, еще сложнее. Но что до меня, то я всегда любил рисковать.
Рассудок подсказывал ей, что у них и в самом деле шансов продержаться вместе – как у снежка в раскаленной печке. Но если разум говорил «нет», то сердце… сердце твердило другое: да-да-да! Надо было прислушаться к голосу рассудка, думала Кэтлин, рывком распахивая дверцу машины.
– Еще раз привет!
Кэтлин подняла голову. Снова он! И направляется в ее сторону!
– Ты когда-нибудь уходишь домой, Ригз? – раздраженно проговорила она.
– А как же! Прямо сейчас как раз туда и направляюсь.
Пока он шел к своей машине, припаркованной дальше, Кэтлин провожала его взглядом. Как ее угораздило оказаться именно здесь, в этом городе? В том самом городе, где поселился ее бывший муж? И отчего она при каждой встрече с ним так заводится?
Да, надо признать, Кэтлин Уайлдер всегда была девочкой что надо. Мел это понял сразу, как ее увидел. Классная девочка, что и говорить: длинные золотистые волосы, глаза с поволокой… Высокая, и одета гораздо лучше, чем можно было ожидать – при ее-то заработках в заштатной газетенке. «Дейли миррор», где она теперь работала, даже не входила ни в один из крупных газетных консорциумов; ее сотрудники не могли и мечтать о тех деньгах, которые получали репортеры «Стар». Неважно, как это ей удавалось, но Кэти всегда выглядела очень эффектно. Для женщины у нее был неожиданно низкий, слегка хрипловатый голос. Это было первое, что странным образом возбудило его мужской интерес. Но было и многое другое. Да, жаль, что у них ничего не получилось. Им было потрясающе хорошо вместе. После развода в его жизни было много женщин, но такой, как она, – ни одной. Ни до нее, ни после. Вся штука в том, что под одной крышей им не ужиться никогда. Да что там под одной крышей! В одном городе – и то сложно.
Мел заказал еще пива. Ладно, хватит думать об этом, решил он. Она явно ненавидит его. Видно, судьбе угодно, чтобы его отношения с женщинами кончались именно так. Взять хотя бы его родную мамашу: бросила мужа и семилетнего сына и уехала, «чтобы осуществить свою давнюю мечту», как она изволила выразиться. Он никогда не рассказывал об этом Кэти. Никому не рассказывал. Не хотел и не мог. Слишком больно. До сих пор больно.
Мел поднял глаза и увидел входившую в бар Кэтлин.
– Вижу, ты, как и раньше, отмечаешь день зарплаты выпивкой, – с улыбкой бросила она, кивая на бокал.
– А я-то думал, что здесь я в безопасности, – пробурчал он. – Прежде ты бары терпеть не могла.
– И сейчас не терплю. Просто у меня здесь встреча.
– Понятно.
Кэтлин взглянула на часы.
– Я пришла раньше, чем было назначено, – проговорила она словно про себя. – Даже домой не успела забежать, так что…
– Зачем ты мне все это объясняешь?
– Тебе? С чего ты взял?
– Присядь за мой столик, – чуть поколебавшись, предложил он. – Что тебе заказать?
Она покачала головой.
– Спасибо, не надо.
– Я же знаю, что ты думаешь про тех, кто толчется в барах. Садись рядом, и тогда никто к тебе не привяжется.
– Это уж точно, – сказала она и с вызовом взглянула на него.
– Не волнуйся. Тот, кого ты ждешь, не приревнует тебя ко мне. Никому из наших знакомых в голову не придет предполагать, будто между нами что-то есть.
– Вот тут ты абсолютно прав, – со смехом подтвердила Кэтлин.
– Разреши, я все же закажу тебе что-нибудь выпить, – настаивал Мел.
– Чем ты хочешь меня напоить? Не приворотным ли зельем?
– Боюсь, тебя даже колдовством не проймешь.
– Это уж точно. – Кэтлин уже повернулась, чтобы уйти, но Мел схватил ее за руку.
– Брось, Кэти, – проговорил он тихо. – Успокойся, я просто пошутил.
– Вечно ты шутишь, Ригз, – прошипела она. – В этом-то вся и беда. Ты не способен к чему-либо
