– Мне безумно нравится эта идея, – честно призналась Таня. – Давайте я на День благодарения поговорю с детьми и узнаю, какие у них планы. Я не знаю, о чем они договаривались с отцом.
– Можете не спешить, – спокойно сказал Дуглас, ставя бокал на стол. – Я не собираюсь больше никого приглашать. Думаю, к тому времени мы все уже настолько вымотаемся, что я буду просто лежать, править сценарий и расслабляться.
– По-моему, это великолепно.
Таня лучезарно улыбнулась Дугласу. Она была признательна ему за то, что он предоставил ее детям такую замечательную возможность отдохнуть. Может быть, он и ел на День благодарения младенцев вместо индюшки, как поддразнивал его Макс, но к ней он был исключительно добр, а вот теперь и к ее детям тоже.
Они поговорили еще несколько минут, и Дуглас поднялся, собираясь уходить. Таня проводила его до дверей бунгало и еще раз поблагодарила за щедрое предложение. Дуглас, обернувшись, улыбнулся ей. Рядом с ним Таня казалась хрупкой и маленькой, но Дуглас прекрасно знал, что силы духа у нее на все десять футов.
– Мне бы очень хотелось, чтобы вы побывали у меня на яхте, – еще раз сказал Дуглас. – Яхта – чудесная часть моей жизни. Я очень надеюсь, что она вам понравится, Таня. Мы могли бы предпринимать замечательные совместные путешествия.
Эти его слова удивили Таню. Да, на протяжении последних нескольких месяцев их дружеские отношения стали глубже и крепче, особенно после того, как она взялась за работу над «Ушедшей», но совместные путешествия – это все-таки уже другой уровень. Приглашение Дугласа и его желание разделить яхту с ней удивили и взволновали Таню.
– Мне очень приятно, – проговорила она едва слышно, неожиданно оробев.
Дуглас был так добр к ней, а она даже не знала, как его отблагодарить. Их взгляды встретились. Дуглас медленно наклонился и поцеловал Таню в губы. Он никогда прежде этого не делал. Таня не знала, что и сказать, и прежде, чем она успела хоть что-то произнести, Дуглас нежно обнял ее и поцеловал снова, на этот раз крепче. Таня не ожидала такого поцелуя, и у нее перехватило дыхание. Но вырываться ей не хотелось, и как-то вдруг оказалось, что и она целует его в ответ с неожиданной для нее самой страстью. Таня была ошеломлена. Она никогда прежде не смотрела на Дугласа с сексуальной точки зрения, как на своего мужчину.
Когда Дуглас отстранился, Таня посмотрела на него широко распахнутыми глазами, пытаясь понять, что все это значит.
– Мне давно уже хотелось это сделать, – прошептал Дуглас. – Я не хотел спешить и пугать тебя. Я люблю тебя, Таня.
Таня едва сдержала возглас удивления – слова эти были произнесены с такой силой, что обрушились на нее, словно огромная волна. Она не могла понять, что же происходит с ней в эти минуты. Это было слишком неожиданно для нее. Привычные ровные отношения в один миг перестали существовать. Смятение, испуг, трепет, волнение – Таня не могла разобраться в собственных чувствах.
Таня не знала, что сказать, но тут Дуглас прижал палец к ее губам.
– Не надо пока ничего говорить. Не нужно. Сперва привыкни к этой мысли. Мы все решим в свое время.
Он еще раз поцеловал Таню, и она растаяла в его объятиях. Даже не верилось, что все это происходит с ней. Таня не знала, что это для Дугласа: голливудский роман или нечто серьезное, и уж совсем не понимала, что это для нее. Дуглас захватил ее врасплох.
– Спокойной ночи, – сказал Дуглас и, прежде чем Таня успела ответить, вышел за дверь. А Таня осталась стоять, глядя ему вслед и слушая бешеный стук собственного сердца. Она не понимала, что сейчас чувствует: страх, желание или любовь.
Глава 17
Молли с Таней встретились в аэропорту в среду вечером. Таня чуть не опоздала; ей пришлось бежать бегом, чтобы успеть на свой рейс. Она весь день не могла сосредоточиться, а Дугласа видела лишь мельком, всего несколько минут. Он стоял, окруженный людьми. Дуглас взглянул на нее и медленно, лукаво улыбнулся. Таня улыбнулась ему в ответ. Между ними все внезапно изменилось, а со вчерашнего вечера Таня с ним не говорила. Таня всю ночь напролет думала о Дугласе, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Дуглас был великолепен и очень нравился Тане, но она никогда не думала о нем как о своем потенциальном мужчине. Возможно, он ими не был. Но он сказал, что любит ее, и это перевернуло мир – очень приятным образом. Это одновременно и возбуждало ее, и пугало.
Молли ждала мать в аэропорту, как и обещала, и они вместе помчались на свой рейс. Едва лишь они заняли свои места, как у Тани зазвонил телефон. Просьбы выключить мобильники пока не было, потому Таня ответила – и, к собственному удивлению, услышала голос Дугласа.
– Мне очень жаль, что у нас сегодня не было возможности поговорить, – сказал он знакомым тоном, приобретшим теперь новое значение. – Мне не хотелось бы, чтобы ты забыла то, что я сказал вчера вечером, или подумала, что это было сказано в минутном порыве. Я люблю тебя, Таня. Люблю уже давно. На самом деле уже больше года. Но я знал, что ты этого не примешь. Я и не думал, что этот момент когда- нибудь настанет. Теперь же мне кажется, что он наступил.
– Я… я не знаю, что сказать… Я ошеломлена.
И довольно изрядно испугана. Таня не задавала себе вопроса, насколько она увлечена Дугласом, но он уже стал близким ей человеком. Мысль о романе с ним никогда не приходила ей в голову. Она не задумывалась над тем, почему Дуглас заботится о ней, и никогда не пыталась представить его рядом с собой в другом качестве.
– Не бойся, Таня, – произнес Дуглас, и Таня поняла, что он хочет успокоить ее. – Я думаю, это может оказаться брак того типа, какого желаем мы оба. Крепкий союз двух неглупых людей, заботящихся друг о друге. Или, иными словами, лучшие друзья с обручальными кольцами, как ты сказала в нашем недавнем разговоре. Именно этого я и хочу. Я никогда не хотел жениться снова, пока не встретил тебя. – Дуглас не скупился на признания. – Я понимаю, тебе нужно время, чтобы привыкнуть к этой мысли.
– Пожалуй, я так и сделаю, – осторожно ответила Таня. Ей неудобно было разговаривать с Дугласом, когда в соседнем кресле сидела ее дочь. Тане не хотелось, чтобы Молли знала о происходящем. Ей нужно было сперва самой во всем разобраться, прежде чем поделиться этим даже с дочерью. Но Таня поняла, что
