– А что вы-то здесь делаете? – спросил отец Чипа, когда Папа Джан расцеловался с мамой Чипа. Потому что перед отъездом они рассказали дедушке, что их удостоили поездки, а Папа Джан не сказал, что сам обратился с такой просьбой.
Папа Джан расцеловался и с отцом Чипа.
– Я просто решил сделать вам сюрприз, – сказал он. – Я хотел рассказать об Уни вот этому другу. – Папа Джан положил руку на плечо Чипа, – чуть больше, чем ему расскажет автогид.
Привет, Чип, – он наклонился и поцеловал Чипа в щеку, а Чип, удивленный тем, что Папа Джан здесь из-за него, поцеловал его в ответ и сказал:
«Здравствуй, Папа Джан».
– Привет, Мир КД 37Т 5002, – серьезно сказал Папа Джан и поцеловал Мир. Она тоже поцеловала его.
– Когда ты попросил о поездке? – спросил отец Чипа.
– Через несколько дней после вас, – ответил Папа Джан.
Очередь продвинулась на несколько метров, и они вместе с ней. Мать Чипа сказала:
– Но ты ведь был здесь только пять или шесть лет назад, ведь верно?
– Уни знает, кто его собирал, – с улыбкой ответил Папа Джан. – У нас есть особые привилегии.
– Это не так! – возмутился Чип. – Ни у кого нет особых привилегий!
– Ну, в любом случае, я здесь! – ответил Папа Джан и с улыбкой наклонился к Чипу. – Правда?
– Правда, – сказал Чип и улыбнулся в ответ. В молодости Папа Джан помогал строить УниКомп. Это было его первое поручение.
В лифт поместилось около тридцати членов, и вместо обычной музыки из динамика послышался человеческий голос:
«Здравствуйте, братья и сестры, добро пожаловать в здание УниКомпа. – Голос был теплый и дружелюбный, Чип узнал его: этот голос звучал все время по телевизору. – Вы чувствуете, что мы начали движение, – продолжал голос, – и сейчас опускаемся вниз со скоростью двадцать два метра в секунду.
Нам потребуется всего лишь чуть более трех с половиной минут, чтобы достичь пятикилометровой глубины, на которой расположен Уни. Шахта, по которой мы спускаемся…»
Голос перечислял различные данные о подземном комплексе, в котором расположен УниКомп, рассказал о толщине стен и о защищенности компьютера от всех стихийных бедствий и повреждений человеком. Чип слышал все это и раньше, в школе и по телевизору, но слушать то же самое теперь, спускаясь в лифте между стенами УниКомпа, зная, что через несколько минут ты увидишь сам компьютер, заставляло воспринимать эту информацию по-новому и очень волновало. Он не отрывал взгляда от звучащего диска над дверью лифта. Папа Джан обнимал Чипа за плечи, как бы подбадривая его. «Сейчас мы замедляем движение, – продолжал голос. – Приятной вам экскурсии, вы будете довольны, не правда ли?» – и лифт остановился, дверь разделилась пополам и половинки скользнули в стороны.
Они оказались в маленьком холле, меньше чем тот, на уровне земли, перед ними появился другой улыбающийся член в бледно-синем и еще одна очередь стоящих попарно членов.
Очередь упиралась в двустворчатую дверь, которая виднелась в дальнем конце слабоосвещенного холла.
– Приехали! – воскликнул Чип, а Папа Джан сказал: «Нам не обязательно идти всем вместе», – и они чуть отстали от родителей и Мир, которые обернулись и с недоумением смотрели на Чипа и Папу Джана, – по крайней мере, родители – Мира была мала, и ее не было видно за толпой. Член, стоящий перед Чипом, обернулся и жестом предложил им пройти вперед, но Папа Джан помотал головой: «Нет, брат, спасибо. Все в порядке». Он помахал рукой родителям Чипа и улыбнулся, Чип сделал то же самое. Родители Чипа тоже улыбнулись, пошли вместе с очередью.
Папа Джан осматривался по сторонам, его выпуклые глаза озарились внутренним светом, он продолжал улыбаться.
Ноздри его носа поднимались и опадали в такт дыханию.
– Итак, – сказал он, – ты наконец-то увидишь УниКомп. Ты волнуешься?
– Да, очень, – ответил Чип.
Они продвинулись немного вперед вместе с очередью.
– Я тебя не осуждаю, – сказал Папа Джан. – Замечательно!
Единственный раз в жизни увидеть машину, которая классифицирует тебя и даст тебе поручение, которая будет решать, где тебе жить и сможешь ты или нет жениться на девушке, на которой захочешь жениться, а если ты на ней женишься, будешь ли иметь детей и как их назовут, если они у тебя будут… конечно, ты взволнован, а кто бы не разволновался?
Чип в замешательстве посмотрел на Папу Джана. Папа Джан, улыбаясь, похлопал его по спине, и в этот момент они прошли в следующий холл, открывшийся за дверью.
– Смотри! – сказал он Чипу. – Смотри на дисплеи, смотри на Уни, смотри на все! Все это здесь для того, чтобы ты смотрел!
У входа, на специальном стенде, лежали автогиды – как в музее, Чип взял один из них и вставил в ухо. Странное поведение Папы Джана разволновало его, и он пожалел, что не пошел вперед с родителями и Мир. Папа Джан тоже вставил в ухо автогид. «Интересно, что новенького я услышу», – сказал он и усмехнулся. Чип отвернулся от него.
Все его беспокойство и напряжение мгновенно прошли, как только он оказался перед стеной, которая сверкала и переливалась тысячами миниатюрных огоньков. В ушах Чипа зазвучал тот же голос, что и в лифте, и голос этот рассказывал, а огоньки на стене показывали, как УниКомп получает через свою охватывающую весь мир информационную сеть микроволновые импульсы со всех бесчисленных сканеров и телекомпов, а также механизмов с дистанционным управлением, как Уни обрабатывает эту информацию и посылает ответный импульс на ретрансляционную станцию сети и дальше – адресату.
Да, Чип был взволнован. Что могло сравниться с Уни в быстроте, уме, вездесущности?
Следующий отсек стены рассказывал о том, как работают блоки памяти, луч света бегал по исчерканной всевозможными линиями металлической поверхности, заставляя части ее светиться, голос рассказывал что-то о направленных электронных пучках и сверхпроводящих сетках, о заряженных и незаряженных секторах, которые становятся носителями информации по принципу двоичного кода, и когда УниКомпу задают вопрос, он считывает нужную информацию в соответствующем секторе…
Чип не понял, как это происходит, но так было даже замечательнее: Уни знает все, что только можно знать, таким волшебным, таким непонятным образом.
Следующий отсек стены были стеклянным, и там находился сам УниКомп: двойной ряд разноцветных металлических блоков, похожих на лечебные блоки в медицентре, но пониже и поменьше.
Блоки были розовые, коричневые и оранжевые. Между ними, по большому освещенному розовым светом залу расхаживали десять-двенадцать членов в бледно-голубых комбинезонах, они улыбались и болтали между собой, считывая показания с приборов и записывая эти показания на красивых темно-синих пластиковых досках. На стене была золотая эмблема креста и серпа, а на часах, которые висели на той же стене, светилось: 11.08 Век. 12 Апр 145 Г.О. В ушах Чипа тихо, а потом все громче и громче зазвучала музыка, это было «Вперед, вперед!» в исполнении огромного оркестра, и так трогательно, так торжественно звучала музыка, что слезы гордости и счастья навернулись Чипу на глаза..
Он мог бы стоять перед этой стеной часами, глядя на деловитых и приветливых членов и на весело сверкающие блоки памяти, слушать «Вперед, вперед!» и «Одна Могучая Семья», но музыка постепенно затихла (когда 11.10 на часах сменилось на 11.11), и голос деликатно, понимая его чувства, напомнил Чипу, что другие члены ждут своей очереди и предложил пройти к следующему дисплею дальше по коридору.
С сожалением он оторвался от стеклянной стены УниКомпа, и вместе с ним другие члены, которые вытирали показавшиеся в уголках глаз слезы, улыбались и кивали. Он улыбнулся им, а они – ему.
Папа Джан поймал его за руку и повел через зал к какой-то двери, рядом с которой стоял сканер.
– Ну как, понравилось? – спросил он. Чип кивнул.
– Это не Уни, – сказал Папа Джан.
Чип непонимающе посмотрел на него.
Папа Джан вынул автогид из уха Чипа. «Это не УниКомп! – сказал он зловещим шепотом. – Это все не настоящее, все эти розовые и оранжевые ящики! Эти игрушки здесь специально, чтобы Семья приходила на
