– Ага. И у них есть масса дартвейдеровских фокусов, какие можно провернуть во имя национальной безопасности, так? Можно подключить «шпионов-невидимок», зеленых беретов, приостановить действие конституции. Поднимут федеральных судебных исполнителей, секретные службы и всевозможные войска особого назначения. Рано или поздно в том озере найдут мой «Зодиак», а тогда просто оцепят эти горы и мне ни за что не улизнуть.
– Оцепят горы? Смеешься?
– Говорю тебе, они найдут «Зодиак».
– Давай сами посмотрим, как он, – предложил Джим.
Но сначала главное. Я сбрил бороду. Я уже похудел на двадцать фунтов, что тоже помогло. Джим раздобыл мне кое-какую одежду. Светило солнце, давая мне предлог надеть черные очки. Мы позаимствовали лодку на прицепе и поехали к прозрачному озерцу. На юго-востоке оно переходило в другое, гораздо большее. С северо-запада его питали речушки, сбегавшие прямо с Уайт-Маунтис. Я мог бы зайти на «Зодиаке» вверх по одной из них, но они были мелкими, а в таких ничего как следует не затопишь. Поэтому я оставил «Зодиак» в озере, возле склонившейся к воде виргинской сосны. Джим нашел, где стащить на воду лодку, и мы отправились к нужному месту. Но там ничегошеньки не было. Я, во всяком случае, ничего не обнаружил.
Глубина тут была всего футов двадцать, и с лодки просматривалось дно. Надев маску, Джим нырнул поискать.
– Не настолько же я был под кайфом, – недоуменно пожал плечами я, когда он вернулся несолоно хлебавши. – У меня была причина затопить его здесь. Вот это дерево послужило ориентиром. Такую сосну не скоро забудешь, двух таких быть не может.
– Говорю тебе, там ничего нет, – отозвался Джим.
В конечном итоге я сам нырнул. Джим не хотел меня пускать, но для краткого пребывания под водой я уже оправился. Меня подташнивало, но чистейший ужас превозмогает все. И Джим был прав. «Зодиак» исчез. Я почти уже убедил себя, что мы ищем не в том месте, когда увидел на дне черный мазок и подплыл поближе посмотреть, что это: оказалось, револьвер Роскоммона.
– Если бы «Зодиак» нашли федералы, они притащили бы экспертов, чтобы поднять его со дна, так? Мы бы увидели окурки и отпечатки ботинок возле сосны.
Но на берегу тоже ничего не было.
– Только вот тут, где ты пытался спрятать собственные следы, – указал Джим.
– Да ладно, отстань.
Наконец Джим убедил меня, что искать тут бесполезно.
– Может, его нашел кто-нибудь из племени уиннипесоки. «Зодиак» ведь ценная вещь. Черт, да если бы я сам его нашел, тоже наплевал бы, что его ищет ФБР. Забрал бы его себе и сам пользовался.
– Тут какие-то странные психологические игры. Теперь я даже не знаю, можем ли мы вернуться. Что, если нас уже ждут?
– Нет, С. Т. Не такие уж они хитрые. Это скорее в твоем духе.
Он был прав. Но «Зодиак» забрал не я, поэтому его слова меня не успокоили. Сколько в этих лесах может обретаться координаторов экологических акций прямого действия?
Джим настоял, мол, раз меня уже не узнать, не будет ничего страшного, если мы поедем в город и выпьем по чашке кофе. На самом деле кофе мне не хотелось, потому что желудок сводило. Я выпил молока. Мы сидели и смотрели на проезжающие мимо машины. В какой-то момент Джим молча дернул меня за рукав и кивнул на телевизор в углу.
Там показывали мой «Зодиак». Днищем кверху. Его выбросило на берег в Новой Шотландии. Никаких отпечатков кроссовок на песке.
Затем на экране возникла карта, озаглавленная «Предполагаемый путь бегства». От Бостона мой проложенный пунктиром путь якобы шел вдоль берега, а приблизительно у середины Мэна сворачивал на восток к Новой Шотландии. В трех четвертях пути от конечного пункта линия обрывалась знаком вопроса и штормовой тучей. Затем показали дежурный репортаж о том, как вертолеты береговой охраны обшаривают морскую гладь, а корабли идут вдоль берега, высматривая тело, как спасатели подбирают с камней выброшенные топливные баки и изучают вымытые на песок спасательные круги.
– Через день после того, как тебя нашли, был большой шторм, – сказал Джим. – Может, «Зодиак» перевернулся, а ты утонул.
– Посмотри мне в глаза, Джим, и с серьезным лицом скажи, что ты ничего про это не знаешь.
Он подчинился. Мы сели в пикап и направились в резервацию.
– Мне только одно на ум приходит, – сказал он, когда мы почти уже приехали. – По сути, нам это ничего не дает. Но было одно странное совпадение. Понимаешь, после того как мы тебя нашли, пара ребят пошли к реке за свежей водой. Они наткнулись на каких-то походников, которые разбили лагерь на берегу и пили кофе вокруг спиртовки. Волосатые такие, заросшие – самые что ни на есть гринписовцы. Говорили с акцентом. Сказали, мол, хотят перебраться через реку, и спросили, где бы взять надувной плот. Ну, сам знаешь, не появлялся ли какой-нибудь недавно в окрестностях.
– Любопытно. Почему они не поискали мост?
– Вот именно. Забавно другое, ведь как раз в это время на плоту тут был ты. Но наши ребята ничего им не сказали.
– Спецназовцы, друг. Они могут носить и бороды, и волосы любой длины. Вот черт!
Выругался я не потому, что меня беспокоили чужаки, хотя так оно и было. А потому, что желудок у меня свело спазмом. Когда мы добрались до трейлера Синглтари, я немного посидел в кабине, выжидая, когда отпустит, а после мы пошли внутрь.
У кухонного стола, грея руки о чашку горячего чая, сидел белый мужчина. У него было худое длинное лицо, вьющиеся рыжие волосы, густая рыжая борода, неровно и коротко стриженная, и поразительно голубые глаза, которые всегда казались широко открытыми. Лицо у него было обветренным, и над чаем он сидел так спокойно, так сосредоточенно, словно медитировал. Когда я переступил порог, он поднял на меня взгляд и чуть раздвинул губы в улыбке, а я в ответ кивнул.
– Кто… Ты его знаешь? – удивился Джим.
– Ага. Его зовут Хэнк Бун.
– Рад наконец с тобой встретиться, – сказал Бун.
– Взаимно. Как ты нашел мой «Зодиак»?
– Мы тебя видели, мы знаем здесь все протоки, а нашли по маслянистым пятнам в воде.
– Шли по моему следу отравляющих отходов. Недурно.
– А! – запоздало сообразил Джим. – Тот самый Бун.
– Ага. – Бун нервно хмыкнул.
25
– Пришлось немного смухлевать для пущего эффекта, – объяснял Бун.
Мы сидели у камина: Бун, Джим, Том Синглтари и я. Они пили горячий шоколад, я – «Пепто-бисмол» от расстройства желудка.
– У С. Т. не хватило бы горючего, чтобы добраться до Новой Шотландии, поэтому мы разбросали у побережья несколько баков, чтобы их вымыло в беспорядке, словно он выбрасывал их по мере опустошения.
Лицо Буна вдруг собралось морщинами, и он впервые по-настоящему рассмеялся.
– Ты совершил образцовый побег, – похвалил он.
Странный он был малый. Я никогда его не встречал, только видел на фотографиях и слышал о нем от ветеранов «ЭООС». Все твердили, что он сорвиголова, что у него не все дома. Однажды, когда канадская конная полиция погналась за ним по льдинам, он столкнул в воду шестерых прежде, чем его повязали. Я видел видеозаписи, на которых он делал такое, от чего у меня кровь стыла в жилах: он сидел прямо под пятитонным контейнером радиоактивных отходов, его выбрасывало за борт «Зодиака», затягивало под
