Нефритовые четки

– Чтобы я помог снять с вас п-подозрение?

Старший фон Мак поморщился:

– Да нет же. Меня беспокоят не подозрения Ванюхина, а то, что следствие идёт по неверному пути. В конце концов он откажется от идеи, которая кажется ему такой логичной, но будет поздно.

– Я не с-совсем вас понимаю. В каком смысле «поздно»? Вы хотите сказать, что истинный виновник уйдёт от наказания?

– Ах, опять вы не о том! – в голосе барона зазвучала досада. – Виновника, конечно, покарать нужно, этого требуют закон и интересы общества. Но главное здесь другое!

– Что же?

– Business, – жёстко сказал Сергей Леонардович. – Жаль, что у нас в языке нет этого слова, «дело» звучит слишком высокопарно. Мой отец жил на свете ради business, а я его сын. Мы, фон Маки, все таковы.

Младшие братья одинаково выпятили нижнюю челюсть и насупили брови, а вдова вздохнула и перекрестилась.

Определённо, быть чересчур богатым нездорово для ума и сердца, вновь подумал Фандорин. Вслух же спросил:

– Правильно ли я понимаю, что у вас есть иная версия случившегося?

– Да. И я говорил о ней Ванюхину, но он сказал: «Хотите меня использовать, чтобы бросить тень на конкурента? Не на дурачка напали».

Барон поднялся и подошёл к карте, занимавшей чуть не всю стену.

– Конкуренция в железнодорожном business нашей империи жесточайшая. Рельсы, шпалы, локомотивы, станции, мосты – вот то, на чём сегодня создаются и лопаются огромные состояния. Вы только взгляните! Какое поле деятельности! Какие возможности! Куда там американцам с их Trans-American против России. Чудо, а не страна! Сколько тысяч километров пути можно по ней проложить!

Оказывается, Россию можно любить ещё и за это, удивился Эраст Петрович, глядя, как нежно рука фон Мака поглаживает Урал, Оренбургские степи и Сибирь.

– Ради получения подрядов дают миллионные взятки, шпионят друг за другом, а если понадобится, то и… – Сергей Леонардович красноречиво провёл пальцем по горлу. – Отец всегда говорил: «Business – это война, а компания – армия». Добавлю от себя: гибель полководца в разгар сражения – почти всегда разгром… Ну, а теперь от преамбулы к делу. Сейчас в правительстве решается, кому достанется подряд на строительство Юго-Восточной линии. Смета – 38 миллионов! Даже для нашей компании это дело огромной важности, а уж для Мосолова просто вопрос жизни и смерти.

– Мосолов – это кто? – переспросил Фандорин, плохо знавший предпринимательские круги.

– Наш основной конкурент. Владелец «Пароходного товарищества», старейшей железнодорожной компании.

– А при чём тут п-пароходы, если компания железнодорожная?

– Раньше, когда дело только создавалось, говорили не «паровоз», а «пароход», – терпеливо пояснил профану барон. – Помните, у Глинки?

И вдруг пропел хорошо поставленным, очень приятным голосом:

Дым столбом, кипит, дымится пароход.
Быстрота, разгул, волненье, ожиданье, нетерпенье…
Веселится и ликует весь народ,
И быстрее, шибче воли
Поезд мчится в чистом поле…

– П-помню, – кивнул несколько оторопевший чиновник – он никак не ожидал, что стальной Сергей Леонардович способен музицировать.

– «Пароходное товарищество» по уши в долгах и займах. Если Мосолов сейчас не получит эти 38 миллионов, всё его дело рассыплется, как карточный домик, а сам он окажется под судом… Будь жив отец, юго-восточный подряд был бы наш, это уже почти решилось. Но теперь всё меняется! Против отца Мосолов был как Моська против слона. Нынче слон – Мосолов, а Моська – я. Кто доверит человеку моего возраста и опыта такое дело – особенно, когда есть Мосолов? «Пароходное товарищество» может торжествовать, оно спасено.

– И вы полагаете, что г-господин Мосолов из-за подряда мог отравить вашего отца?

– Не сам, конечно. Кто-то в нашей канцелярии состоит у Мосолова на жалованье. Это обычная практика, у нас в «Пароходном товариществе» тоже есть… человечек. Нехорошо, конечно, но иначе в серьёзном business нельзя. Кто больше знает о конкуренте, тот и выигрывает. Осведомителям платят очень большие деньги. А в исключительных случаях, вроде истории с юго-восточным подрядом, можно потребовать от такого человека и исключительных услуг. Надо полагать, за столь же исключительное вознаграждение. Я уверен: кто-то из наших самых близких сотрудников подсыпал в чайник мышьяку. Круг этот очень узок. Отец терпеть не мог помпезности и многолюдства. В канцелярии постоянно находится всего несколько человек. Никто кроме них проникнуть в этот кабинет не мог.

– Интересно, – молвил Эраст Петрович, позабыв, что собирался как можно скорей откланяться.

– А уж мне-то как интересно! – На чеканном лице фон Мака заходили желваки. – Итак, мотив преступления известен, вдохновитель тоже, подозреваемые наперечёт. Ваша задача определить исполнителя и доказать его связь с «Пароходным товариществом». Тогда правосудие восторжествует, а подряд достанется нам. Адвокаты, конечно, начнут долгую волокиту, но никто не доверит Мосолову – человеку, обвиняемому в убийстве, важное государственное дело. Беда, что времени мало, до конкурса остаётся всего неделя. Негодяй знал, когда нанести удар!

Барон замолчал и вдруг спросил одного из братьев – того, что постарше:

– Саша, у тебя студенческий мундир сохранился?

– Так точно, – по-военному ответил Александр.

– Привезёшь по адресу, который укажет господин Фандорин. Не со слугой отправишь, а сам.