Инь и Ян

Ян: Ну вот, прогресс восторжествовал над тьмой.

Инга (показывает на стол): Веер! Господа, веер!

Веера на столе нет.

Все бросаются к столу. Одновременно кричат:

Диксон: It's stolen!

Ян: Чёрт!

Станислав Иосифович: Какой скандал!

Лидия Анатольевна: Мистика!

Слюньков: Господа, моё ответственное хранение завершилось! Вы свидетели!

Маса: Тикусё!

Глаша просто визжит.

Инга: Это нехорошо! Это стыдно! Отдайте веер! Он теперь принадлежит Яну! У него кроме этого веера ничего нет!

Ян: Перестань! Разве тот, кто украл, вернёт?

Фандорин (дождавшись, пока наступит тишина): Господа, по роду служебной деятельности я представляю генерал-губернатора во всех важных делах, требующих вмешательства полиции. Здесь без расследования не обойтись. Скоропостижная смерть при с- странных обстоятельствах. Это раз. Похищение предмета, обладающего огромной ценностью. Это два. Необходимо вызвать исправника.

Станислав Иосифович: Зачем нам полиция? Произвести вскрытие (кивает в сторону трупа) и определить причину смерти может и доктор Диксон, а что до похищения, то ведь это совершенно семейное дело… Хотелось бы избежать огласки.

Ян: А ещё больше хотелось бы найти веер, раз он такой уж ценный!

Инга: Да-да! Мы непременно должны его найти!

Станислав Иосифович: Разумеется, Ян, разумеется. Позволь мне договорить. Про господина Фандорина рассказывают истинные чудеса. Будто вы, Эраст Петрович, способны вмиг распутать самое хитроумное преступление.

Лидия Анатольевна: Да! Вся Москва про это говорит!

Станислав Иосифович: Так, может быть, вы согласились бы нам помочь. Для сохранения репутации семьи… Я занимаю видную должность в попечительстве, и мне совершенно ни к чему… Может быть, вы сами проведёте это небольшое, так сказать, внутрисемейное расследование? Уверен, что при вашем аналитическом таланте, это большого труда не составит. А мы все будем оказывать вам содействие. Не правда ли?

Присутствующие, всяк по своему, выражают согласие.

Фандорин: Хорошо, господин Борецкий, я попробую. Раз уж я здесь оказался. Доктор, вы в самом деле можете произвести вскрытие?

Диксон: Я единственный врач на вся округа. И зубы дёргаю, и роды принимаю, иногда даже коровы лечу. А вскрытие по просьбе полиции делал много раз.

Фандорин (показывает на флягу): Что это?

Станислав Иосифович: Коньяк.

Фандорин: Покойный отсюда пил?

Станислав Иосифович: Да.

Диксон: Вы хотите, чтобы я проверил contents?

Фандорин: Да. Если у вас есть необходимые реактивы.

Диксон: Есть. Проверю. (Кладёт флягу в карман. Обращается к слугам.) Эй, несите его в чулан.

Фаддей и Аркаша несут тело через гостиную в правую часть сцены, закрытую занавесом. Все кроме Фандорина, Масы, Инги и Яна инстинктивно отворачиваются. Из кармана Казимира Борецкого выпадает сложенная бумажка. Фандорин подкатывается, подбирает её, рассеянно заглядывает и столь же небрежно кладёт себе в карман. Инга с Яном видят это, переглядываются, но ничего не говорят.

Фандорин: Господа, мне нужно будет поговорить с каждым наедине. Ян Казимирович, если позволите, я бы начал с вас. Только отдам кое-какие распоряжения слуге.

Жестом подзывает Масу, что-то ему говорит.

Маса: Хай… Хай. Касикомаримасита.

Все кроме Фандорина и Яна выходят.

4. Доктор несколько ошибся

Фандорин и Ян.

Ян: Ну, и объясните мне, пожалуйста, советник особенных поручений…

Фандорин: Особых.

Ян: Неважно. Объясните мне, почему вы решили начать именно с меня? Я-то вне подозрений, как лицо во всех смыслах пострадавшее. Лишился и единственного родителя, и единственной собственности.

Фандорин: Что-то не замечаю в вас большой скорби ни по одному из этих поводов.

Ян: А её и нет. Папашу своего я вполне презирал. Бессмысленный, бесполезный для человечества субъект.

Фандорин: Для ч-человечества? Вы мыслите такими категориями?

Ян: А есть какие-нибудь другие, из достойных внимания? По-моему так: или живи со смыслом и пользой, или не переводи зря кислород.

Фандорин: Вы сами, стало быть, переводите кислород не зря?

Ян: Да уж я своё дело делаю лучше, чем вы ваше, господин аналитический талант. Какого чёрта вы отпустили эту публику? Нужно было устроить обыск. Наверняка мой веер у кого-то из них на пузе припрятан!

Фандорин: Обыск унизителен и для обыскиваемого, и для обыскивающего. Это раз. Для произведения обыска требуется санкция д-дознательного органа. Это два. К тому же похититель мог в темноте преспокойно вынести веер из гостиной и вернуться обратно. Это три.

Откуда-то доносится звук гитары, наигрывающей что-то томное.

Ян: Ну и семейка! Кто стащил махалку? Нет, просто интересно! Дядя Станислав? Этому пауку мало движимого и недвижимого! Он у себя в присутствии взятки берёт, все знают! Доктор? Вряд ли. Хотя чёрт их, англичан, знает. Денег они не украдут, потому что это не ком-иль-фо, а диковину могут, хоть бы из спортивного интереса. Нотариус? Нет, я знаю! Послушайте, особый чиновник, это тётушка! Ну конечно! Эта сорока-воровка тащит всё, что блестит. Волшебный веер, возвращающий молодость — это как раз в её духе! Поди, заперлась в комнате и колотит себя белой стороной по лбу. Да вы не улыбайтесь, я вам точно говорю! Идёмте, нагрянем к ней! Клянусь, возьмём с поличным! Я вас откачу!

Хватается за спинку каталки.

Фандорин: Б-благодарю, не стоит. Если вы правы и веер взяла ваша тётя, она его вернёт — как только убедится, что никакого волшебства нет.

Ян (машет рукой): Вы правы. Чёрт с ним, с веером! Подумаешь, тысяча рублей. Пустяки.

Фандорин: Вы так богаты?

Ян: Нет, но скоро буду. Инга Станиславовна, которой досталось всё это (обводит рукой комнату) — моя невеста. Теперь-то я уж точно на ней женюсь.