вина, но ей нужно было как-то скрыть свои эмоции, грозившие сделать их разговор более интимным. Как он втерся к ней в доверие! Она уже испытывает сострадание к нему.
– Расскажите мне, как вам удалось достичь такого богатства, мистер Логан.
Даниэль долго обдумывал свой ответ. Струнный квартет играл в оркестровой нише. Приглушенный смех и тихие разговоры постепенно затихли. Казалось, что их было только двое, освещенных золотистым электрическим светом, льющимся из канделябров на столе и из светящихся шаров, встроенных в деревянные панели обеденного зала.
Он дал знак, чтобы ему принесли сигару, и покрутил ее в пальцах, прежде чем начать отвечать.
– Вы хотите официальную версию или правду? Как моя невеста вы имеете право на то и другое.
– Правду?..
Она встретилась с ним глазами, и вопрос, который он задал, стал больше чем вопросом. Он сидел с поднятой головой, вздернув брови, стараясь быть спокойным, хотя она чувствовала, что и он волнуется. Он приносил жертву ее искренности, которая требовала от него той же правдивости, правдивости, к которой Порция не была готова. Она нервно засмеялась.
– О, поскольку я играю роль вашей невесты, я, конечно же, хочу получить эффектную версию. Я актриса, Даниэль, а единственное дело актрисы, – это заставить других поверить в вымысел. И себя убедить в этом тоже.
Ее длинные ресницы драматично опустились, потом поднялись, открыв глаза, расширившиеся от решимости.
– А сейчас наступили времена, Даниэль Логан, когда иллюзия предпочтительнее, чем реальность.
– Хорошо, Фаина. Давайте найдем более удобное место, и я расскажу вам о Даниэле Логане и предоставлю вам право решать, кто перед вами.
Он потребовал счет, затем поднялся, заботливо поддерживая Порцию за локоть.
Она сделала шаг и поняла, что либо пол шатается, либо она растянула связки на обеих ногах. Она сделала другой шаг и оступилась, вовремя поддержанная Даниэлем. Если она что-то и чувствовала, находясь в центре многолюдного обеденного зала «Свитуотера», то это то, что весь мир знает, что она слишком много выпила.
Даниэль уловил растерянность в ее глазах и, поняв ее опасения, сделал вид, что накрывает ее плечи атласной накидкой, в то время как сам обнял ее за талию и повел по широкому проходу на балкон, откуда открывался прекрасный вид на озеро Наслаждений.
– Ах, дорогая Фаина, – произнес Даниэль с усмешкой, – вы, видимо, немного перебрали.
– Нет! – Порция с трудом держалась на ватных ногах и непременно упала бы, если бы Даниэль не держал ее за плечи. – У меня просто нога разболелась.
– Не надо, Фаина. Не надо передо мной разыгрывать пьесу. Вы сейчас не на сцене, поэтому не притворяйтесь. Вы пили со мной на равных и выпили немного лишнего. Я думаю, вы совсем не умеете пить. Видимо, я должен проводить вас.
Он обнял ее еще крепче и провел вниз по лестнице мимо любопытных зевак, а потом галантно посадил ее в один из экипажей, ожидающих у роскошного подъезда отеля.
– Даниэль Логан, лучше вернемся назад! Что эти оставшиеся там люди подумают о нас?
– Они подумают, что вам нравится, когда я обнимаю вас. Женщины именно этого и ждали, а мужчины, ах, дорогая, не спрашивайте меня, что сейчас думают мужчины. Боюсь, что вы не готовы к этому. Прокатите нас вокруг озера, извозчик.
Даниэль уселся рядом с ней, положив руку на заднюю перегородку открытого экипажа. Порция оглянулась и увидела, что его глаза полны озорства. Он открыто смотрел не нее, и когда их глаза встретились, в его выражении появилось что-то такое магнетическое, что она не могла отвести взгляда. Все ее тело трепетало, и она чувствовала, что теряет контроль над собой.
Когда ее вечерняя накидка сползла с обнаженных плеч, Даниэль затаил дыхание. В этот момент он хотел поцеловать ее сильнее, чем когда-либо чего-нибудь хотел в своей жизни. Ночь и музыка только усиливали волшебство момента. Тихие всплески воды где-то рядом, душистый ароматный летний воздух колебал листья деревьев над ними, даже луна, вышедшая из облаков – все, казалось, подыгрывало им, открывая путь к такому наслаждению, какого они никогда не испытывали.
Порция чувствовала, что занимает мысли Даниэля. То же самое волшебное состояние испытывала она сама. Ей казалось, будто она парит в этом дивном воздухе, словно бабочка. Ее оборонительные сооружения стали разрушаться, когда она открыла путь волшебству, которое воздвигло между ними арку. Все мысли о Фаине остались где-то позади. Интересно, понравилось бы ей, если бы мужчина ее поцеловал? Она чувствовала, как ее пульс учащенно бьется с той стороны, где сидел он возле нее.
Даниэль передвинул руку, испытывая желание нежно прижать ее к себе. Порция почувствовала, что поймана в ловушку его прикосновением, и обернулась, трепеща в ожидании дальнейшего. Что ей делать, если он попытается поцеловать ее? Она догадывалась, что у Фаины имелся некоторый опыт с поцелуями. Но сама она еще ни разу не целовалась с мужчиной.
– Что случилось, По… принцесса, вы замерзли?
– Нет. Я говорю…
Он наклонил голову так, что когда она повернулась, чтобы ответить ему, его губы были всего в нескольких дюймах от ее губ.
– Я хочу поцеловать тебя, дорогая.
Он сказал это так нежно, что она поняла, что не остановит его; даже не будет противиться его поцелую.
– Вы?.. – прошептала она, и он услышал удивление в ее голосе.
Все, что он должен был сделать, это скользнуть рукой вниз, и обнять ее, и…
