можно взять ребенка напрокат и понять, какой это кошмар. Иногда я их люблю, иногда мне хочется их связать и запереть в туалете. И пока я не решила, чего мне хочется чаще.
Они расхохотались.
– Слушай, – Варя сделала паузу и наклонилась поближе к Лизе. – А тебе нравится быть ведьмой?
– Безумно! – Лиза вспыхнула. – Это просто восторг! Я иногда думаю, что надо быть положительной, думать не только о себе, завести мужа, быть ему верной и преданной женой, нарожать детей, но... Тогда мы берем Ваниных детей, я езжу за продуктами, готовлю им борщ, думаю, какая я молодец, какая я ответственная, но, блин, через три дня я начинаю все это ненавидеть! Мне нравится обедать в кафе, нравится часами валяться без дела по выходным, нравится ходить по квартире голой, просыпаться в час дня... Такая я есть.
– Ведьма, – уточнила Варя.
– Да, – согласилась Лиза. – Может, потом, годам к сорока, что-то изменится...
– Не думай об этом.
Телефон заиграл любимую песню Вари «Ты – герой» Бонни Тайлер.
– Девочки, пожалуйста, приезжайте за мной, – захныкала Маша. – Случилось нечто ужасное!
Лиза с интересом посмотрела на Варю, Варя пожала плечами, они расплатились и поехали на Пятницкую, где в темном кафе пряталась Маша.
– Представляете, я избила женщину! – Маша схватила трясущимися руками стакан сока и выпила залпом. – Я была в магазине детской одежды, выхожу, иду к машине, а по дороге меня толкает чудовище пятьдесят шестого размера – да так, что меня к стене снесло. Я ей говорю: «Поосторожнее, блин!» – а она на меня как давай орать: «Ты, поблядушка, нагуляла, уродка, и ребенок твой урод...» И со мной просто что- то случилось, я схватила «Биркин», – Маша продемонстрировала большую сумку «Гермес», которую ей на время беременности одолжила Лиза, – и как давай ее лупить! Я ее так оприходовала, что та даже не вякала, а мне, представляете, ни капельки не стыдно, даже наоборот!..
– А в чем проблема? – удивилась Лиза. – Она твоего ребенка называет уродом, а тебе должно быть стыдно?
– Нет, – покачала Маша головой. – Не в этом дело. Как бы вам объяснить?.. Суть в том, что мне все это было в кайф. Я чувствовала то же самое, как тогда... – она понизила голос, – с Денисом.
– Ну, слава богу! – выдохнула Варя.
– Что слава богу? – сердито воскликнула Маша.
– Маша, пойми же, ты ведьма, – прошептала подруга. – Ты никуда от этого не денешься! У тебя просто бзик! Ну посуди сама, если бы в тебе этого не было, ты бы вышла за Мизрахи, он ведь предлагал!
– Послушай, Мизрахи – это совсем другое дело! – рассердилась Маша. – Я бы сидела с ребенком, а он бы лапал моделей из «Дикой орхидеи»!
– Верно, – согласилась Варя. – Но обычная женщина решила бы, что ребенку нужен отец, что она сама слабая, беременная и беззащитная и что лучше жить с богатым, знаменитым и развратным Мизрахи, чем одной!
– У моего ребенка есть отец, – сопротивлялась Маша. Но вдруг она задумалась, помолчала минуту и выдала: – Ладно, ты права! Но... Как вы думаете, это не повлияет на ребенка?
Лиза и Варя расхохотались.
– Так вот чего ты боялась? – воскликнула Лиза.
Маша кивнула.
– Ладно, поехали к Анжеле, она только что вернулась из Праги, – сказала Варя и потребовала счет.
– Знаете, кого я видела? – произнесла Анжела с загадочным видом.
– Аво? – спросила с набитым ртом Маша.
Анфиса, домработница, сделала невообразимо вкусный гуляш.
– Лидию!
– Да ладно? – воскликнула Лиза.
– Где ты ее видела? – удивилась Варя.
– На улице! – торжествовала Анжела. – Мало того, она была в пальто от «Прада» и туфельках от «Марк Джекобс»!
– Не может быть! – Маша застыла с вилкой в руке, с которой прямо на стол капал соус.
– Еще как может! – ответила довольная произведенным впечатлением Анжела. – Но это только начало! Лидия сказала, что живет с Денисом, держит маленькую гостиницу, а Денис у нее на подхвате!
– Да ты че?! – Лиза во все глаза уставилась на Анжелу. – Он что, здесь?..
– Здесь, – кивнула Анжела. – Папаша похлопотал, и его выпроводили на Землю. Только у него условный срок – семьсот лет, так что не разгуляешься. Лидия была единственная, кто его не бросил. Она сказала, что начала работать потому, что у Дениса была депрессия – он валялся на диване и смотрел телевизор, но сейчас она разошлась и, кажется, уже не чувствует себя мямлей. Денис у нее под каблуком – бегает, как заводной. Она его пинком с дивана – иди, говорит, работай, нечего на моей шее сидеть...
– Вот это да! – расхохоталась Маша.
– Но главное, он на нее смотрит, как на божество! – продолжала Анжела. – Лидочка, можно так? Лидочка, можно вот так? Лидочка, хочешь съесть клубнички?
Подруги сидели, открыв рот.
– Кстати, он растолстел, отрастил пузо и носит слаксы. Дорогую одежду Лида ему не покупает.
– Очуметь! – Лиза всплеснула руками. – Кто бы мог подумать?
Вечером они сидели на теплой застекленной веранде и смотрели, как на улице падает снег.
– Скоро весна, – произнесла Маша.
– Скоро! – воскликнула Лиза. – Сейчас вообще-то февраль!
– А мне пока все нравится. И весна, и зима, – призналась Варя.
– Слушайте, – оживилась Лиза. – Может, съездим весной в Прагу? К Лиде?
– А... – промямлила Маша.
– А плевать! – отмахнулась Лиза. – Наоборот, круто даже!
– Кстати... – У Вари заблестели глаза.
– Мне в марте рожать, – предупредила Маша.
– Ну вот на майские и поедем, – предложила Лиза.
– Будем преодолевать психологический барьер? – усмехнулась Варя.
– Типа того, – улыбнулась Лиза.
– Я согласна.
– И я, – кивнула Маша. – Надо будет развеяться после родов.
– Может, прогуляемся? – предложила Варя.
Они укутались в шарфы и дубленки, надели сапоги на меху и пошли по заснеженным улицам. В городе, наверное, теплее, зато здесь лежали белые высокие сугробы, светила ясная луна и были видны звезды. Девушки пошли к реке, которую из-за снега почти не было видно, встали на берегу и посмотрели на ели в голубом инее.
– А может?.. – Лиза выразительно посмотрела на подруг.
– А что, права-то теперь есть. – Варя пожала плечами.
– А ничего, что снегопад? – забеспокоилась Маша.
– А мы невысоко, – успокоила ее Лиза.
Они пошли к лесу, нашли три крепкие палки, поудобнее устроились и взмыли в воздух.
Сверху все было по-другому: снег кружился как-то особенно, видно было излучину реки, белые домишки с желтыми окнами и машину, намертво застрявшую в сугробе. Мужчина, копавший снег совком для мусора, выходил из себя: ну зачем он поперся в такую даль, да еще к женщине, с которой знаком всего неделю? Настроение у него было хуже некуда – лучше бы сидел дома, смотрел футбол и ел пельмени!
Но Варя сняла перчатку, протянула руку ладонью вверх – и скоро на ней образовался маленький сугроб.
