вскрикнула и грубо выругалась), сделала надрез у себя на руке и крепко прижалась ею к кровоточащей ранке на руке Аглаи.
– Я всем сердцем желаю тебе удачи! – произнесла Анна. – Я с тобой!
– Спасибо... – растрогалась Глаша и обняла сестру. – Ну, ладно, мне пора...
Она замотала палец салфеткой, надела перчатки, подхватила книгу и направилась к памятнику.
– А я уже решила, что вы передумали, – оскалилась Алина.
– Ага, – усмехнулась Глаша, – именно так ты и подумала. Как Настя с Сашей?
– Отлично! – хмыкнула та. – Саша с Матвеем здорово проводят время.
– Вот черт! Алина, ну, зачем тебе это надо? – не удержалась Глаша.
Алина уставилась на нее, но неожиданно ответила:
– У меня нет ни бабушки, ни мамы, ни тетки, ни любимой сестрицы, которые бы обо мне позаботились. У меня есть братец, которому наплевать на наши традиции. И если бы не я, он бы уже был врачом или каким- нибудь там... звукорежиссером!
– И что? – Аглая пожала плечами.
– Ты знаешь что! – завелась Алина. – Не надо тут гнать вот эту чушь на тему «Главное, чтобы человек был хороший»! Мы – ведьмы, дорогая, мы живем в другом мире – в мире амбиций, готовности заложить душу дьяволу ради успеха и признания, в мире стремлений быть лучше других. Мы такие по природе, и тут уж ничего не изменить. А лично я не желаю ничего менять!
Глаша слушала Алину и понимала, что та права. Конечно, признавать правоту этой вздорной стервы ни капельки не хотелось, но... Они же с Анной были в ужасе, когда Настя и Саша решили стать обычными. Были? Были! Амалия всю жизнь внушала им, что они особенные, не такие, как все, – в сто, в миллион раз лучше, что у них будет особенная жизнь, что семья – в том смысле, в котором ее понимает большинство женщин: муж, дети, собака, ухоженный сад, гладильная доска, любимый сериал, – это пошло, банально, не для таких выдающихся личностей, как члены семейства Лемм. И Глаша всегда была с ней согласна.
– Извини, дорогая, каждый за себя, – продолжала Алина. – Я ничего не имею против твоей дочери лично. При других обстоятельствах мы с ней даже могли бы подружиться, но сейчас она для меня всего лишь рычаг. Книгу давай!
– Клянись! – Глаша протянула Алине руку.
Пока та произносила клятву, Глаша чувствовала, как действительность отдаляется от нее. Она следила за тем, что говорит Алина, но ощущала, что как бы раздваивается. Когда обряд закончился, Алина протянула руки к книге, и Аглая уже почти передала ей том, но тут кровь все-таки ударила ей в мозг. Глаша потеряла над собой контроль, размахнулась и двинула девушку тяжелым фолиантом по голове. Она плохо соображала, что было дальше, – запомнила только, что ее поразило, с какой скоростью машина Анны мчится к ней, запомнила удивление от того, каким неожиданно легким оказалось тело Алины, когда его подхватила и засовывала в салон автомобиля. И еще запомнила, как поразилась, что никто не успел даже закричать или позвать милицию – так быстро и неожиданно они все провернули.
– Не так резко! – заорала она на сидевшую за рулем Анну, которая заложила крутой вираж на повороте. – Черт! Что я наделала...
Она в ужасе уставилась на сестру, ожидая, что та прямо сейчас будет ее убивать. Но Анна посмотрела на нее с восхищением, даже с благоговением:
– Гениально! Глаша, это было просто гениально! У нас эта дура – теперь нам вернут и Сашу, и Настю! Ха-ха-ха!
У себя они не церемонились: выволокли бесчувственную Алину из автомобиля и по снегу за руки потащили домой.
– Каждый за себя! – передразнила Глаша. – Да, детка, каждый за себя, ты права. Только мы еще и друг за друга!
При виде женщин с телом Алины Амалия охнула, у нее отвисла челюсть, а остальные ведьмы завизжали от радости.
– Давайте, пока она без сознания, покрасим ее в блондинку и подстрижем ей волосы! – кричала Эльвира.
– Где ее телефон? – Марина рылась в карманах куртки. – Звони ее брату! – И она протянула трубку Анне. – Вот он удивится!
Та набрала номер.
– Алина, знаешь, я... – с ходу заговорил Матвей, но Анна его перебила:
– Твоя сестра у нас! Так что бери Сашу с Настей да езжай сюда – и побыстрее!
Глава 32
Чистое сумасшествие
– А ты бы могла на меня работать! – заявил Сатана.
Они уже выпили целую бутылку какого-то адского пойла и перешли ко второй. Настя так разошлась, что чуть не на коленях умоляла Князя Тьмы выйти в люди – в бар, в ночной клуб, да хоть в стриптиз, но тот отнекивался.
– Все надоело... – ныл он. – Я уже не тот, что прежде... Хочу спокойно напиться дома, лечь в постель...
– Какой ты скучный! – сердилась Настя.
– Да! – воскликнул Сатана. – Да, я скучный! Грех утомляет. Грех надоедает. Раньше я думал, что все эти праведники – жуткие зануды, и понять не мог, как они могут так пресно жить. А теперь понял! Грех, он как красивая, но глупая женщина, – долго не вытерпишь. Все считают, что я пропадаю в вертепах, а я много читаю. Понимаешь, я – Сатана, и, по идее, у меня нет чувства вины, как у людей, поэтому возможности мои безграничны. Но мне неинтересны все соблазны мира! Я пресыщен!
– Да уж, хреново тебе, – расстроилась Настя.
– Ох, не то слово, – вздохнул Сатана. – Вот бы сюда Михаила поставить – я бы посмотрел, как он стал бы выкручиваться. Он бы тут все по-своему устроил – исправительно-трудовую колонию...
– Я работать ни на кого не хочу! – отказалась Настя. – Прости.
– Почему? – удивился Сатана. – Я же не прошу тебя жульничать. Будешь все делать по-честному. Зато столько преимуществ...
– Мне не нравится корпоративная система, – перебила его Настя. – Просто не нравится. Ничего личного.
– Но...
– Нет! – отрезала она и с опаской посмотрела на Сатану. – Ты же меня отпустишь?
– Вали! – разрешил тот. – Я тебя не держу!
Настя налила по рюмке и подсела к нему.
– Слушай... – начала она, но Сатана вскочил на ноги и разразился речью:
– Тебе же первой не нравится, что на Земле меня представляют мошенники и подонки! Ты же сама пострадала! Зло тоже, между прочим, страдает, если его творят нечистыми руками. Сколько, как ты думаешь, порядочных людей согласились мне помогать? Думаешь, я виноват, что человек готов продать душу дьяволу, чтобы получить желаемое? Я?!
Настя положила руки ему на плечи, надавила и усадила обратно на диван. Поднесла Сатане рюмку, они выпили, и Настя призналась:
– Ненавижу административную работу. Понимаешь? Не выношу. Я богемная.
– Да-да, – буркнул тот. – Слушай! – оживился он. – А может, твоя бабушка? У нее достаточно силы, чтобы творить Зло ради Добра. Она будет справедливой и беспристрастной.
– Бабушка? – растерялась Настя. – Но у нее свое дело...
– Больше нет, – Сатана щелкнул пальцами, – все! Она потеряла Дар, когда отправляла тебя сюда.
– Так ты все обо мне знаешь? – удивилась Настя.
Он усмехнулся:
– Я все-таки Сатана, а не Дэвид Копперфильд!
– Я спрошу у нее, – кивнула Настя. – Но ничего не обещаю.
– Ладно. – Он махнул рукой и посмотрел на часы. – Ну, все, аудиенция закончена. Теперь можешь вернуться.
