Аврора подняла брови.
– Да-да, для человечества тоже! – подтвердила Даша. – Одним словом, теперь она может сделать все, что угодно, и ее не будут судить.
– Даже за убийство?
– Вот про убийство не знаю. – Даша пожала плечами. – Хотя она спасла столько жизней... Но нет, не знаю. А ты собралась убить Алису?
– Возможно... – сквозь зубы процедила Аврора. – Но я все равно не понимаю, как можно добровольно войти в дом этой бессердечной садистки, гнусной, деспотичной извращенки и просто бестактной, невоспитанной, вульгарной старухи!
– Да, ты права, – улыбнулась Даша. – Она такая, моя бабушка.
Некоторое время Аврора сидела с открытым ртом, но наконец хриплым голосом спросила:
– Что?
– Римма – моя бабушка! – громко произнесла Даша.
– Но у тебя же есть бабушка – Зоя... – Аврора развела руками. – Куда тебе столько?
– Тебя, возможно, мои слова удивят, но у меня есть и отец. Римма – его мама. Мой отец – очень крутой. Круче Доната.
– Почему Римма старая, а Донат молодой? Они же, наверное, ровесники?
– Разная природа, – пояснила Даша. – Донат – падший ангел, он бессмертен, у него нет возраста. Римма – просто ведьма, хоть и гений.
– Слушай, не могу поверить, что она твоя бабушка! – ахала Аврора, пока Даша загоняла машину в гараж. – Все равно страшно. Прямо как на контрольной по химии. Нет, еще хуже. Я просто уверена – она нас съест!
– Ну-у... – Даша покачала головой, – вообще-то она и правда может!
Они вышли из машины и пошли к дому. Аврора чувствовала себя идиоткой. У нее действительно подгибались колени и тряслись руки. Причем она не могла понять почему – Римма же ее не била, в конце концов! Просто в ней была сила, не менее страшная, чем в ядерном реакторе. И это было неприятно.
– Зачем так топать? – послышался откуда-то, едва они вошли, голос Риммы Генриховны. – Этому паркету триста лет!
Римма Генриховна выползла из гостиной.
– Ненавижу зря тратить время, – сообщила она. – Если ты приехала полюбезничать, то давай по- быстрому. О, двоечницу с собой притащила!
– Разве Аврора – двоечница? – рассмеялась Даша.
– Голова у нее забита всякими глупостями... – фыркнула Римма Генриховна.
– Вы знаете... – решилась Аврора, но Даша ее перебила:
– Из-за ее глупостей мы к тебе и приехали.
– Можете одеваться и ехать обратно домой. Я разбитыми сердцами не занимаюсь! – возмутилась Римма.
– Бабушка! – Даша вцепилась в нее. – Ради меня! И это не просто разбитое сердце! Это наша семья! И это, забодай его, пари! Ну, пожалуйста...
– Что за выражения? – фыркнула Римма. – «Забодай его»... Мы же культурные люди, твою мать! Кстати, ничего не хочу знать. Это ваши проблемы. Все, по домам...
– Римма! – заорала Даша. – Не смей так со мной поступать! Ты знаешь, что будет! Клянусь, если ты немедленно не возьмешь дело в свои руки – я тебе больше не внучка!
– Ага, – усмехнулась Римма, – как же, духа не хватит. Будешь мучиться – ах, бедная моя бабушка, старенькая да беспомощная, как она там...
– Ну, считай, ты украла у себя сто лет жизни. – Даша развернулась, схватила Аврору и кинулась к выходу. – Старая карга... – бормотала она, впихивая ключ в замок зажигания. – Что такое? – завопила она, когда ключ отказался поворачиваться. – Что за бред?
– Вот этот... – Аврора ткнула пальцем в другой ключ. – Тот от багажника.
– Даша! – послышалось из дома. – Вернись, я передумала!
Даша всплеснула руками.
– Ты ведь понимаешь, что решение она приняла, еще когда мы выходили из дома? – воскликнула она.
– Не понимаю, – честно призналась Аврора, несколько ошарашенная всей этой семейной чепухой.
– Надо знать ее, каргу противную... – Даша наконец завела машину и резко тронулась с места.
– Э-э... Слушай... – забормотала Аврора. – А мы разве не вернемся?
– Вернемся. Но попозже. Пусть помучается, – мстительно заявила Даша и нажала на газ.
Аврора отвернулась и скорчила рожу своему отражению в окне: мол, не понимаю я тонкостей.
Даша нашла убогое кафе под гордым названием «Олимп», села за обшарпанный столик и рявкнула:
– Здесь вообще есть официант?
Из открытой двери, за которой виднелась кухня, вышла женщина с выражением лица, так прямо и говорящим: «Ну, что еще надо? Дергают по пустякам!» Девушки заказали чай и песочные пирожные, после чего Даша перегнулась через стол и сказала:
– Римма уже много раз переживала своих детей, внуков, друзей... Вот, ты понимаешь, все мечтают о бессмертии, трясутся при мысли, что раз – и нет тебя, умер, а на самом деле долгая жизнь хуже даже, чем смерть. Ты привыкаешь к боли, привыкаешь к потерям, привыкаешь к тому, что нет смысла любить, так как вечная любовь в твоем понимании – нечто совсем другое... Мой папаша – обычный маг, долгожитель у нас только Римма, но он унаследовал от нее цинизм, и сам не понимает, как жестоко относится к людям. Единственная слабость Риммы – рецепт ее долголетия. Оно основано – не целиком, конечно, но без этого все развалится – на семье. На любви и внимании близких. Она, по-моему, нарочно находит тех, кто может и любит прощать, кто любит «несмотря на» – таких, как я. Вот матушка от всего этого отгородилась, но по крови-то я родственница Риммы, на мамину любовь ей плевать. И я ей все время угрожаю: больше она меня не увидит и не услышит – вычеркну ее из жизни. С ней только так можно, по-другому не понимает. Мы чаю дождемся? Или завтра зайти? – заорала она на все кафе.
Официантка принесла подозрительный чай – он пах пылью, в стаканах с мутной жидкостью плавали пакетики. Даша кинула на стол несколько купюр, затушила в чае сигарету, что Аврору слегка покоробило, и быстрым шагом вышла из кафе.
Вернувшись к дому Риммы Генриховны, они минут двадцать стучали в ворота, прежде чем хозяйка открыла. Аврора уже начала было паниковать, но Даша была спокойна, как игрок в покер.
– Выпендривается, – заверила она подругу. – Глупо и по-детски.
Наконец Римма открыла замок, девушки заехали во двор и вошли в дом.
– Я в ванной была, – сказала Римма, что, видимо, следовало принять как извинение.
– Ну да... – хмыкнула Даша, не скрывая недоверия.
Римма Генриховна, конечно, была в халате, но это было роскошное шелковое кимоно, которое вряд ли наденешь после душа. К тому же она никак не походила на человека, пять минут назад отмокавшего в горячей воде.
– Ладно, пошли, – кивнула Римма и повела девушек за собой. – Ну, чего вы от меня хотите?
Даша назло Римме долго и подробно излагала ситуацию. Римма ерзала, много курила, но выслушала ее, почти не перебивая, если не считать того, что пару раз вставила: «Какая чушь!» и «Полный бред!»
– Ты уже знаешь, что надо делать? – поинтересовалась она, когда Даша закончила.
– Не совсем... – Даша приняла задумчивый вид. – Понятно, что всякие там прыщи не годятся. Ну и болезни тоже.
– Я знаю, что делать! – воскликнула Аврора. – Надо сделать так, чтобы она влюбилась. В кого-то еще.
– Да! – воскликнула Даша. – В кого-то лысого, толстого, прыщавого, потного и нищего!
– Не обязательно, – ухмыльнулась Аврора. – Достаточно, если она почувствует на собственной шкуре, что такое безнадежная любовь.
– Да! – легко согласилась Даша.
– Пусть лучше это будет кто-то из знакомых, – предложила Римма.
