котлеты. Судя по выражению его лица, неловко ему не было.
– Я не просто приехала – я тебя от смерти спасаю, – усмехнулась Оксана. – Я ведь уже видела, что происходит, если Даша получает в подарок какую-нибудь муру.
– Ну, спасибо за «муру»! – хмыкнул Захар. – Ты же еще ничего не знаешь!
– Я знаю одно: если Даше не понравится цвет, размер или форма, нам всем настанет кабздец, – закивала для пущей убедительности Оксана.
– Ладно, не такая уж она баба-яга! – вспыхнул он.
– Но характер у нее... гм... несдержанный, – уточнила Оксана. – Кто предупрежден, тот вооружен.
– Да ладно, моя бывшая чуть меня не задушила!
– Что?! – Оксана не донесла ко рту ложку супа. – Как это?
– Ну, она много пила и очень ревновала, так что однажды я чуть было не умер во сне. – Захар пожал плечами. – Проснулся, а она меня душит: потом сказала, что всю ночь сидела, смотрела на меня и вдруг перестала себя контролировать.
– Это было... ну... просто так? На ровном месте? – опешила Оксана.
– Что-то ей там показалось... – Захар неопределенно махнул рукой.
– И сколько вы после этого встречались?
– Двадцать минут! – расхохотался он.
Глава 6
К большому сожалению Оксаны, рассиживаться в кафе они не стали. Захар пообедал, расплатился и потащил ее в магазин.
– Вот, – он ткнул пальцем в стеклянную витрину.
Оксана уставилась на потрясающий браслет – глазированный черный пластик, внутри которого запаяна золотая колючая проволока.
Это было красиво. Очень-очень.
– Э-э... – пробормотала Оксана. – Ну-у... Думаю, это ее размер.
Захар рассмеялся и потрепал ее по плечу.
– Тут все ясно! – воскликнул он. – Просто я хотел тебе показать. Нравится?
– Потрясающе.
– Тогда давай я сейчас расплачусь, а потом пойдем смотреть джинсы, хорошо?
Ему упаковали браслет (Оксана заметила, что у Захара есть тридцатипроцентная скидочная карта – где он ее заполучил?), и он отвел ее на этаж молодежной одежды.
– Ну как?
Оксана медлила. Он что, влюблен в Дашу?
Это же надо так угадать!.. Черные, вроде как слегка выцветшие, чуть расклешенные джинсы, с потрясающей, тоже черной, вышивкой от заднего кармана до колена – дракон в несколько старомодном стиле.
Аксенова будет в восторге.
– Какой размер нам нужен? – спросил Захар.
«Нам»?! Вот уж нет! Лично ей не нужен никакой размер, так как делать Дашу счастливой – не ее забота! Ее забота всего лишь не злить (о, Захар, прости, но ты ошибся!) эту бабу-ягу!
– Ну, сорок два – сорок четыре, но вообще-то размер у нас одинаковый, так что я могу померить.
– Валяй! – обрадовался он.
Они были великолепны... Даже на ее немного ватной заднице джинсы сидели так, словно Оксана сплошь состояла из литых мыщц. Попка – ягодка, длинные стройные ноги... Ух ты!
– Вот... – Оксана вышла из примерочной, и ею тут же овладела безумная надежда: а вдруг Захар сейчас лишится чувств от ее красоты и купит эти штаны ей?
Она ведь посмотрела на ценник. Одиннадцать тысяч. За джинсы. И еще восемь за браслет. Ни много ни мало – скромный дар, девятнадцать тысяч минус тридцать процентов.
Да никогда она не купит джинсы за такие деньги! Это же аморально! За какие-то куски парусины!
– Супер! – оценил Захар. – Берем!
Хорошо быть Дашей Аксеновой. Что ей, Оксане, подарил на день рождения кавалер? Духи «Ланвин», пятьдесят миллилитров, это где-то тысяча рублей, розочку (стольник?), маечку с надписью «СВОБОДУ ОЛИГАРХАМ!» – в сети шестьсот рублей.
Конечно, «кто же считает?», но все-таки быть известной писательницей – очень и очень приятно. И выгодно. И роскошно. Вот Ксении Собчак, если верить слухам, анонимный поклонник подарил кольцо в четыре карата от «Графф», а Оксане в лучшем случае подсовывают предложения на скидку в «Мир кожи и меха». В почтовый ящик. Равно как и всем жителям района.
Она чуть не заплакала. Она дура? Бездарь? Урод? Тупица? Клуша?
Да?
Почему другие живут полной жизнью, выбирают среди лучших яхт мира – на которой отдохнуть летом? – веселятся на промовечеринках «Баккарди» где-нибудь в Греции, живут в пятизвездочных отелях, знакомятся в Каннах с Вентвортом Миллером или там Джорджем Клуни, а она, Оксана, ездит на старом «Гольфе», работает на психопатку и мечтает оторвать болт от джинсов самого красивого парня на свете, которого эта психопатка считает не больше чем сексуальным животным, и спать с этим болтом под подушкой!
– Оксан, это тебе, – произнес где-то за спиной Захар.
Он протянул ей пакет, в котором она обнаружила потрясающее колье от «Джуси Кутюр» – толстые звенья позолоченной цепи перемежались с пластмассовыми, прозрачно-коричневыми, и все это украшал такой же коричневый кулон в виде пухлого сердечка с золотым логотипом фирмы. Очень красиво. И неожиданно. И так мило...
– Как красиво... – пробормотала Оксана. – Спасибо большое, не стоило...
Захар поднял руки вверх ладонями.
– Стоп! Я рад, что тебе нравится, и больше ничего не хочу слышать!
Наверное, если бы на ее месте была Даша, она бы уже бросилась дарителю на шею, а через пару секунд целовалась бы взасос – исключительно в виде благодарности и из-за переполняющих ее чувств. Но Оксана в отличие от Аксеновой боялась показаться... неловкой. Нелепой. Навязчивой.
Захар сам обнял ее, похлопал по спине. По-дружески.
По телу побежали мурашки. У него был «сексапил» – сексуальное обаяние, причем в таких масштабах, что он бы мог им торговать, как виагрой, только для женщин, лечить от фригидности прикосновением...
И пах он чем-то горьким и свежим – это был не заурядный мужской запах вроде «Босс» или «Келвин Кляйн», а нечто особенное, будто естественное.
На Петровке они распрощались, и Оксана еще какое-то время озиралась ему вслед.
Хотелось любить весь мир.
И это было ужасно. Она влюбилась.
Чудовищная ошибка. Глупая платоническая любовь, которой вроде не существует. Но она была счастлива, так как состояние влюбленности чудесно само по себе. А тем более такой наивной, идеализированной влюбленности в человека, которого придумала сама, который как бы не существует, так как ты ничего о нем не знаешь – ну, кроме того, что он принадлежит другой женщине.
Оксане было и хорошо, и плохо одновременно.
Она страдала от неразделенных чувств, но радовалась и тому, что способна на такие переживания – в чем давно сомневалась.
Ощущение детской, безнадежной, абстрактной влюбленности приятно волновало взрослую, рассудительную Оксану, которая научилась отказывать себе в том, что может причинить ей боль и страдания.
Чем больше сегодня наслаждений, тем горше будут последствия – это она давно уяснила. Сегодня – бутылка текилы, завтра – похмелье, лет через десять – цирроз.
Так?
А если мужчины и текила – это не совсем одно и то же? А если мужчины стоят того, чтобы из-за них умереть счастливой, а не здоровой и несчастной?
