– О нет... – в тон ему простонала Даша. – Не кажется. А если тебе кажется, тогда, наверное, ты должен быстро уйти.
Захар в который раз осерчал и ушел.
У Даши тряслись руки. Что?! Что, мать твою?! «Получается глупость!»
Сволочь!
Сволочь и тормоз!
Хотя в общем-то тормоз – это она. Но женится-то Захар.
Да кто такой?
Красавчик. Маменькин сынок. Владелец модного ресторана. Бывший ее парень. Человек, который женится, чтобы «попробовать».
Псих? Псих!
А псих – это хорошо.
Есть ведь такие, «совершенно нормальные люди», которые с первого взгляда кажутся душевно здоровыми, совершенно счастливыми, благополучными и жизнерадостными, но потом ты узнаешь, что муж заказывает жене проститутку-лесбиянку, они ходят в свинг-клубы и ездят на секс-курорты.
Такая вот семейная идиллия.
Все эти секс-прибабахи Даша на дух не выносила. Что должно происходить в голове у человека, который смотрит, как его жену имеет незнакомый мужчина – и между прочим без справки об отсутствии СПИДа?
А он сам в это время развлекается с женой этого секс-террориста...
Как можно, не будучи самым настоящим сумасшедшим, не отдающий себе отчета в том, что он – псих, рассуждать о том, что измена, которую он жене разрешил и которая произошла у него на глазах, – вовсе даже не измена?
Все эти «надежные браки», построенные на вранье, самообмане и грязи, казались Даше мерзостью – лучше уж ни с кем не спать, чем в один прекрасный вечер обнаружить у себя в постели подругу, которую вы уговорили заняться любовью втроем.
Даша не могла взять в толк, отчего не нагуляться заранее, чтобы потом не придумывать всякие тупоумные и пошлые до тошноты оправдания заурядному разврату.
И зачем вообще жениться в восемнадцать лет?
Она, Даша, конечно, в восемнадцать была стопроцентной блаженной идиоткой, но выходить замуж, а уж тем более за первого мужчину... Даже в голову не приходило! Любить, страдать – это пожалуйста, и днем и ночью, но чтобы брачные узы, свадьба... Бред какой-то.
Ладно, Захару, конечно, не пятнадцать, но разве он любит Оксану? Он ведь женится на ней, а спит с Дашей, и все это было бы смешно, если бы хоть кто-то из них понимал, что творит.
Возможно, это понимает Оксана. Ура, они спасены!
Глава 22
– Даш, и все-таки мне хотелось бы понять, когда ты сдашь книгу, – настаивал редактор. – Ты же знаешь, надо все распланировать...
– Слушай, я уже семь лет сдаю книги тютелька в тютельку, но стоит один раз не успеть – и ты говоришь со мной в таком тоне? – закричала Даша.
В конце-то концов! Имеет она право один раз в жизни опоздать, нахамить, закатить сцену?! Она же писательница! Творческая личность!
– Ладно, перезвоню позже, – редактор легко отделался от нее.
Даша бросила трубку на диван и упала туда же, с размаха ударившись копчиком о злосчастный телефон.
Книга. У Даши имелись сомнения на ее счет, и это ее убивало.
То, что она написала, – хорошо. Интересно. Но сейчас создались новые условия. Рынок развивается. Семь лет назад она была одной из... трех? Четырех? И все они были не похожи друг на друга. А теперь свои мыслишки публикует каждый третий пользователь интернета, и среди этого сора ой как легко затеряться. У нее есть аудитория. То есть поклонники. Но их число застопорилось на определенной цифре, и выше уже никак не забраться – старыми методами.
Любовных романов, а также остросюжетных любовных романов – как пыли. Политическими триллерами никого уже не удивишь – да и не ее это дело, политические триллеры писать. К детективам душа не лежит. Миллиардеров уже разоблачили: даже самая распоследняя доярка в курсе, что олигарх – отнюдь не прекрасный принц.
Нужна сенсация – и на этой сенсации можно будет еще лет десять удерживать полумиллионную аудиторию. А это лучше, чем сейчас. Сейчас у нее есть верных двести пятьдесят тысяч. Скорее неверных. Считающих, что она исписалась.
Жуть!
А тут еще и помощница выходит замуж за твоего любовника и пишет книгу о том, какое ты дерьмо. Грех не впасть в уныние при таком-то раскладе.
– Даш, ты о...ела?! – Витя вдруг стал орать.
А орал он профессионально – уж ему-то не надо объяснять что такое «драть глотку».
– Нет, Витя, я не о...ела, – спокойно ответила Даша и всхлипнула для достоверности.
Витя сгреб ее в охапку, усадил на колени, прижал к себе, и Даша вдруг оценила, какой же он огромный – просто гоблин, гоблин-секси, с потрясающей фигурой, загорелый.
Лишнего жира у него не было, он просто здоровый мужик, и в его объятиях было очень уютно, надежно.
Даша обняла его одной рукой, склонила голову на грудь и произнесла, грустно и жалостливо, как Настенька в сказке «Морозко»:
– Никому-то я не нужна. Всем-то на меня наплевать. Я неудачница.
– Даш, а ты помнишь, что ты – самая успешная писательница в стране?
– Самые успешные – Донцова и Робски, а я так – сбоку припека, – вздохнула она. – И вот еще Оксана наша.
– Эта твоя... на побегушках? – уточнил Витя.
– Побегушки побегушками, но книгу-то она написала!
Витя расхохотался.
– Да что она могла написать? – спросил он. – Эта амеба?
– Не такая уж она и амеба! – надулась она.
– Даш, вернись, я все прощу! – возмутился Витя. – Ты вот эту училку записываешь в писательницы?
– Почему училку-то? – Даша и радовалась, и сопротивлялась.
– Может, у тебя просто температура и ты не соображаешь? – Витя был зол. – Да ты посмотри на нее! Инфузория!
– Я на нее смотрю каждый день! – взвилась Даша. – Вот ты хорошо так говоришь, а что, интересно, твои друзья думают обо мне? Я же пишу коммерческие книги, на потребу дня, так сказать, для народа! Наверное, они меня тоже называют... инфузорией!
– Даш, у тебя классные книги. Я их читаю.
– Ну конечно! Прочитал аннотацию один раз!
– Да читаю я! – расхохотался Витя. – А где то, что Оксана твоя написала? Дай мне!
– Ты прочитаешь? – не поверила Даша.
– Ради тебя, моя королевна! Только с тебя за это минет и суши!
Даша открыла файл и понеслась заказывать японскую еду.
Часа через два Витя вернулся в гостиную.
– Это про тебя? – спросил он нехорошим голосом.
– Про меня, – кивнула Даша.
– Ты ее сильно отп...ила?
– Нормально.
– Молодец! – похвалил Витя. – Такие слов не понимают.
– Вить, прекращай высказываться намеками! – прикрикнула на него Даша.
