ветчиной, потом Чэнс принес лестницу, и Марси начала подавать ему игрушки.
– Ну как? – спрашивал он всякий раз, вешая очередную безделушку.
Марси оценивающе смотрела и говорила – перевесить или оставить. Чэнс четко выполнял указания и, когда последняя игрушка была водворена на место, спустился с лестницы и стал рядом.
– Хорошо! Мне очень нравится, а тебе?
Марси повернулась к нему с сияющей улыбкой.
– Классно. Мне кажется, более нарядного рождественского дерева я не видела.
Он наклонился и поцеловал ее.
– Думаю, самое красивое в мире – это ты и твоя душа. А теперь давай пройдемся и посмотрим, все ли в порядке, может, где-нибудь надо что-то еще сделать? – Чэнс обнял ее за плечи, и они пошли по комнатам, предназначенным для гостей.
– Знаешь, Чэнс, сейчас мой дом – это именно тот дом, о котором я мечтала уже много лет, и главное в нем – ты…
– Дорогая, я тоже счастлив, что ты у меня есть. А как у тебя насчет еды, выпивки и прочего?
– С этим все в порядке. – Марси притворилась рассерженной. – Кто приглашает гостей – ты или я? Я же не покупаю еды для твоих рабочих…
Чэнс привлек ее к себе и провел кончиком языка по ее нижней губе. Марси нежно погладила его по спине и мельком взглянула на часы.
– Опять поздно закончили. Завтра будет нелегкий день, не знаю, как я справлюсь, – обычно перед праздником покупатели идут сплошным потоком.
– А я завтра должен смотаться по делам в Сан-Франциско. Возможно, останусь там на ночь и вернусь обратно в субботу после обеда. Мне бы хотелось, чтобы ты тоже полетела со мной, но ты вряд ли согласишься?.. – Он вопросительно взглянул на нее.
– Пожалуй, в другой раз.
– Я так и думал. – Чэнс сделал забавную гримасу, потом приподнял лицо Марси. – Как я боюсь потерять тебя.
– Твой дом выглядит прекрасно, мне все очень нравится. – Восторгу Сэнди не было предела.
Марси критически огляделась вокруг. Вечер удался на славу, но она так устала, что все еще никак не могла расслабиться.
К счастью, присутствующие развлекались сами.
– Марси, в чем дело? Почему ты стоишь тут одна и не участвуешь в общем веселье?
Она повернула голову, услышав такой знакомый, такой любимый голос. На губах у Чэнса играла смущенная улыбка, Марси тоже улыбнулась в ответ.
– Правильно я поступил, явившись сюда?
– Зачем ты спрашиваешь? Ты же знаешь, что мне никто не нужен, кроме…
Чэнс приложил палец к ее губам.
– Пойдем к гостям, они должны видеть, что тебе весело, что они хозяйке не в тягость.
Марси улыбнулась.
– Пойдем! Я всегда нервничаю, когда мне приходится принимать гостей и развлекать их.
Чэнс сверкнул ободряющей улыбкой, взял ее под руку и повел к гостям.
– Не волнуйся, все идет прекрасно, и мы сейчас пойдем танцевать. – Он вывел ее во внутренний дворик, украшенный гирляндами разноцветных лампочек, обнял и повел в такт музыке.
Вскоре и другие пары вышли на улицу и стали танцевать, наслаждаясь свежим ночным воздухом и красотой звездного неба. Никому не хотелось уходить, и была уже глубокая ночь, когда гости начали с неохотой покидать гостеприимный дом.
– Господи! Как я рада, что все наконец закончилось! – Марси прислонилась к двери и закрыла глаза. – Я так набегалась за эти дни, что чувствую себя словно выжатый лимон.
– Это был замечательный праздник. – Чэнс схватил мешок для мусора и начал складывать в него пустые бутылки, остатки еды, смятые салфетки.
Марси стояла у двери и оторопело наблюдала за ним: Чэнс, этот светский лощеный супермен, возится с мусорным мешком у нее в доме… Возможно ли это? Разве в доме Дугласа Фоулера гости собирают мусор? Она вдруг вспомнила роскошные залы, их убранство… А сервировка стола!..
Марси оглядела комнату, как будто увидела ее впервые: пластиковые бутылки, бумажные салфетки… Так вот он, стиль ее жизни…
– Что с тобой, Марси? – Чэнс оставил мешок, подошел к ней и взял за руку. – Все было чудесно.
Она подняла на него глаза: он действительно так думает? Чэнс обнял ее.
– Уверяю тебя, все прекрасно провели время.
– Ты считаешь?
– Конечно! И хватит об этом, перейдем к другой теме. Я приглашаю тебя в яхт-клуб. Ну как? – Он пытливо глянул ей в глаза.
