Часы были серебряными с перламутровым циферблатом, но на этом их сходство с моими заканчивалось. Браслет — сплошной, а не из звеньев, а сами часы — круглые, а не прямоугольные.
— Ну да, — уверенно ответила я, — конечно же это мои часы.
Джейсон взял их и обернул браслет вокруг моего запястья. Он был явно велик — даже для моей широкой руки.
— Бобби, — устало потер глаза Джейсон, — подбери ей другие часы. Причем на этот раз такие, которые подойдут.
Мы оба с удивлением уставились на него.
— Как раз для этого я здесь и нахожусь, — лукаво произнес он и вернулся на веранду.
Бобби быстро пошел в магазин, а Джейсон крикнул вслед:
— И проверь, чтобы застежка была поврежденной. Вы же сказали, что пришли без часов, потому что у них сломался замок, правильно?
Я кивнула, по-прежнему не в состоянии вымолвить ни слова.
— Вот и хорошо, а теперь помалкивайте. — И он снова повернулся к лесу.
Мы с Джейсоном и Бобби быстро и молча вернулись в зал. Я бережно несла часы. До того как Джейсон успел открыть дверь, я потянула его за рукав.
— И что теперь будет? — спросила я, чувствуя, как меня охватывает тревога.
— Ну, полагаю, вы войдете и… — Он на минуту задумался, потом пожал плечами: — Соврете.
Он открыл дверь, и тысячи лиц повернулись к нам.
Голландский представитель тут же замолчал, а Грейс Бернс направилась к микрофону. На ее лице была написана тревога. Бобби и Джейсон остановились в дверях, Бобби ободряюще кивнул мне, и я двинулась вперед по длинному проходу к сцене. Не будь мне настолько не по себе, я наверняка посмеялась бы над комизмом ситуации. Грегори готов был на что угодно, лишь бы я когда-нибудь одолела долгий путь, не уходя в сторону, не отвлекаясь и не увиливая, и часы, подаренные им, в конечном счете к этому и привели.
Я поднялась по ступенькам и протянула часы Грейс. Она принялась внимательно изучать их, а я гадала, каким таким образом можно убедиться, что они мои, а не чьи-то еще. Все это выглядело смехотворно. Так себе спектакль, разыгранный для того, чтобы здешние жители почувствовали себя более защищенными и не взбунтовались, требуя показать им дорогу домой.
— Откуда нам известно, что это ее часы? — раздался голос из зала, и я в изумлении выкатила глаза.
— Ее имя выгравировано на задней крышке, — крикнул кто-то, и у меня кровь застыла в жилах.
Об этом знали всего несколько человек. Я тут же посмотрела на Иосифа, но по выражению его лица сразу поняла, что это не он. Он бросил злой взгляд на Хелену, которая еще более зло уставилась на… Джоану. Джоана с пылающим лицом сидела в первом ряду с мужчиной, который выкрикнул последнюю реплику. Наверное, она сболтнула про часы, и теперь виновато косилась то на Хелену, то на меня. Я отвернулась, не зная, как реагировать, и совершенно не видя выхода из сложившейся ситуации.
— Это правда? — спросила меня представительница.
— Уверяю вас, правда, — снова закричал мужчина.
На моем лице было написано все.
Грейс перевернула часы, чтобы узнать, есть ли мое имя на обратной стороне. Похоже, результат ее удовлетворил.
— На крышке написано «Сэнди Шорт».
В зале послышался глубокий вздох, а потом все заговорили одновременно.
— Спасибо за сотрудничество, Сэнди. Можете возвращаться домой, и добро пожаловать в наш поселок. Надеюсь, люди теперь будут более дружески относиться к вам, — тепло улыбнулась она.
Наполовину остолбенев, я все же взяла часы, но по-прежнему не могла поверить в то, что Бобби успел выгравировать мое имя за такое короткое время. Я быстро пошла обратно по проходу, а присутствующие аплодировали и улыбались мне. Некоторые извинялись, другие все еще не до конца верили и, по всей вероятности, никогда уже не избавятся от сомнений. Схватив Бобби за руку, я вытащила его из зала.
— Бобби! — расхохоталась я, как только мы оказались на безопасном расстоянии. — Как тебе это удалось?
Он был явно перепуган:
— Удалось что?
— Так быстро выгравировать мое имя.
— Я этого не делал, — изумился он.
— Что? — Я перевернула часы.
Светлая и ровная поверхность мягко сияла металлическим блеском.
— Пошли, зайдем внутрь, — приказал Бобби, открывая дверь в магазин и настороженно озираясь.
В темноте послышался шум, и вперед шагнул Джейсон.
Я подпрыгнула.
— Извините, что напутал вас, — произнес он своим бесстрастным механическим голосом. — Сэнди! — Мое имя прозвучало чуть более эмоционально, и сам он немного расслабился, выйдя на освещенное крыльцо. — Я просто хотел спросить, не знаете ли вы мою жену Элисон? — Он явно стеснялся. — Элисон Райе? Мы из Голуэя, Спиддал. — Он шумно сглотнул, его кажущаяся агрессивность улетучилась, а лицо стало хрупким и озабоченным.
Все еще пребывая в шоке от его неожиданного появления, я мысленно повторила несколько раз это имя, но никакой реакции не дождалась. Я его не знала и потому медленно покачала головой и сказала:
— Нет, мне очень жаль.
— Хорошо. — Он прокашлялся, выпрямился и снова стал бесстрастным, словно вопрос и не слетал с его уст. — Грейс Бернс просила передать, что вы обязаны завтра с самого утра явиться на встречу с ней в ее офис.
И он опять растворился в темноте.
Глава сорок шестая
Джек чувствовал, как ярость пульсирует в венах. Мышцы лица напряглись и перекатывались под кожей, словно готовились к предстоящей битве, тогда как он пытался взять под контроль дыхание и справиться с кипящим гневом. Зубы болели, будто своим бесконечным скрипом он стер с них всю эмаль. Щеки пылали, в висках и во всем теле громко стучала кровь, он сжимал и разжимал кулаки, пробираясь сквозь толпу в оживленном пабе Лимерика.
Он увидел Алана, сидящего в одиночестве за маленьким столом перед большим стаканом пива. Пустая табуретка рядом с ним дожидалась Джека. Алан заметил его, помахал рукой и улыбнулся; эта улыбка напомнила Джеку десятилетнего мальчишку, ежедневно околачивавшегося в их доме. Он собрался наброситься на Алана, но вовремя остановился. Вместо этого сразу направился в туалет и подставил лицо под струю холодной воды, задыхаясь, словно марафонец, только что закончивший дистанцию. Вот и все, что было в его силах, чтобы помешать себе влететь в зал и собственными руками убить Алана.
Что же он сделал? Что, черт возьми, сотворил Алан?
Глава сорок седьмая
На той неделе, когда пропала Дженни-Мэй Батлер, в Национальную школу Литрима пришли
