непривычной тяжести новой одежды. Дойдя до конца коридора, Энни резко поворачивалась, так что пышные юбки поднимались волчком и потом плавно оседали к ее ногам.
По лестнице взобралась Тэсс, прижимая подбородком кипу выстиранного белья.
– Привет, – весело сказала Энни, проделав очередной поворот.
– Я слышала, будут гости, – сказала Тэсс, тяжело дыша после восхождения по лестнице. – Мне всегда нравилось это платье.
Некогда Тэсс мечтала, что они с Уилксом выйдут из кареты и поднимутся по ступеням дома, где соберется общество. Она, Тэсс, будет в этом самом платье и небрежным взмахом руки отпустит кучера. Они войдут в дом, и дворецкий громко объявит их имена хозяевам и гостям, с нетерпением ожидающим их в зале.
Тэсс привалилась к перилам, подпирая стопку белья огромным раздувшимся животом.
– Но на мне оно все равно что седло на корове, – сказала Тэсс.
Энни еще раз повернулась, на этот раз медленнее, и ткань засверкала, словно осколки бутылочного стекла на дне ручья.
– Ну, не скажи, – ответила она. – Ты могла бы в нем выйти к обеду так же непринужденно.
Тэсс грустно улыбнулась.
– Нет, – с горечью произнесла она, – Увы, это все не для меня.
Тэсс покрепче ухватила белье и, неуклюже обогнув Энни, заспешила дальше по коридору.
Несколькими днями позже Энни спускалась по парадной лестнице из сумрака спальни Изабель в сверкающую огнями гостиную. Изабель, обещавшая ей ни на миг не оставлять ее, помогла ей одеться и причесаться, но потом вдруг исчезла, растворилась среди гостей.
Не так-то просто было спускаться по лестнице, не глядя себе под ноги, да еще соблюдая должное выражение, и при этом умудриться не наступить на подол и не покатиться по ступенькам. Платье с чужого плеча было непривычно тяжелым и с каждым шагом казалось все тяжелее. Едва сойдя с лестницы, Энни уже чувствовала себя разбитой.
Кухарка, Тэсс и Уилкс готовились к этому приему не покладая рук. Пока Изабель у себя в спальне в течение нескольких часов одевала и прибирала Энни, доносившиеся до них беготня и хлопки кухонной двери напоминали Энни, что сейчас она не на своем месте. Энни вдруг стало стыдно, что она не помогает им накрывать на стол и начищать серебряную посуду.
До того как подать обед, гостей пригласили в большой холл выпить по бокалу красного вина. Едва Энни появилась там, как дюжина пар глаз устремилась на нее, и в холле сразу наступила тишина. Было слышно, как кто-то произнес: «Это та самая горничная». Энни испуганно попятилась, спрятавшись в углу за роялем.
– Мисс? – держа поднос с бокалами, перед Энни с реверансом предстала Тэсс.
– Не надо так, – сказала Энни.
Ответив ей не то улыбкой, не то ухмылкой, Тэсс удалилась.
Энни быстро выпила вино и теперь не знала, куда девать пустой бокал. Вокруг нее шелестели, жужжали, стрекотали разговоры. Стоило ей поднять глаза, как она сразу же натыкалась на чей-нибудь любопытный взгляд. Ее разглядывали так, словно сама она была фотографией, а не живым человеком.
Изабель внезапно вынырнула из толпы гостей.
– Знаешь, тебя уже сватают, – сказала она, доверительно склонившись к Энни.
– Правда? – Энни так обрадовалась появлению Изабель, что почти не обратила внимания на ее слова.
– Ш-ш-ш, – прошептала Изабель Энни на ухо. – Он вон там – между Летицией Хилл и человеком с золотой цепочкой на животе.
Там, куда указала Изабель, находился пожилой джентльмен, чья покрытая белоснежными кудрями голова казалась непомерно большой. Он сидел в кресле, положив руки на колени, и напряженно смотрел в их сторону.
– Он смотрит на меня! – воскликнула Энни. – На вид ему все девяносто!
– Раз так, вряд ли он тебя видит.
– Вы серьезно, мэм? – Энни недоумевала, неужто Изабель действительно собралась выдать ее замуж за этого старика, едва способного держаться на ногах. – Он правда сделал мне предложение?
– А как ты хотела бы ему ответить?
– Конечно, нет! – воскликнула Энни чуть громче, чем следовало. Стоявшая рядом пара обернулась на ее возглас.
– Ш-ш-ш, – снова зашептала Изабель, согревая своим дыханием щеку Энни. – Конечно, нет. Что же еще! Я сама передам ему твой ответ. Это Арчибальд Стэнфорд – собиратель портретов, родовитый аристократ. Он увидел тебя в образе Смирения и сказал, что влюбился с первого взгляда.
Обе посмотрели на Стэнфорда, мигавшего Энни с противоположного конца зала.
– Мне будет несказанно приятно передать ему твой вежливый, но твердый отказ на его великодушное предложение. Ведь до сих пор он считал, что мои работы недостойны его коллекции.
– Не оставляйте меня, мэм, – взмолилась Энни. – Они все смотрят на меня. Мне страшно.
– Тогда, – Изабель обняла Энни, – не отрывай от меня своего взгляда.
Неторопливо и грациозно Изабель пересекла гостиную. «Вот что значит быть настоящей леди, –
