людей о грядущих событиях, угрожают им этими событиями или наоборот — предостерегают. Но несмотря на то, что есть полтергейсты «добрые» (предостерегающие), все их скопом люди также считают дьявольским проявлением и всячески с ними борятся по мере возможностей (или просто пытаются избежать их). Почти точная аналогия с ВГ! С той только разницей, что звуковые полтергейсты слышат (иногда и видят) все (или почти все) окружающие, а с ВГ остается наедине только его собственный «владелец» (счастливец или жертва — иногда и так, и так)… Заметим также, что «негуманный голос» (или ВГ у Сократа) лишь удерживал своих владельцев от действий нежелательных, а владельцам «гуманных ВГ» сообщалась достаточно полная картина будущего, давался больший объем информации, что сходно с высказыванием Ванги о голосе…
Впрочем, ни владельцы гуманных ВГ, ни обладатели негуманных ВГ, ни ученые, никто, так никогда и не объяснил «глухим» природу и источник внутреннего голоса.
Предчувствие смерти: НЕ ПРОПУСТИТЬ БЫ ТРЕТИЙ ЗВОНОК
«Только со смертью догмы начинается наука».
Было это летом 1990 года (возможно, память меня подводит, и произошло это годом позже в 1991) в Рязанском десантном училище. Руководство ждало приезда именитых гостей и, как всегда в таких случаях, собиралось поразить их невиданным для обычного недесантного человека зрелищем.
Никто специально не готовился, здешние бойцы все, как один, в любой момент готовы хоть в бой, хоть на парад. Лишь одному из них, прапорщику по званию, командование и коллеги-сослуживцы из ЦСПК советовали в день показательных прыжков остаться в стороне. Не потому, что прапорщик был хуже других, наоборот, он был, как говорили тогда, «отличником боевой и политической». Но накануне у него не раскрылся парашют, и прапорщик лишь в последний момент сумел спастись на запасном. Вообще-то подобное приключение считается чрезвычайным происшествием и требует долгого расследования причин отказа. Не каждый после этого сразу может унять дрожь в коленках, но прапорщик не был трусом и тут-же уверено направился на повторный прыжок (уже с другим парашютом, разумеется). Прыгнул, и… новый парашют тоже не раскрылся, вновь едва-едва хватило запаса высоты для запасного! Десантники, так же как и летчики, люди суеверные — все в один голос стали советовать прапорщику сделать передышку, дабы не испытывать судьбу — ведь третьего раза может и не быть…
А назавтра как раз и должны были быть показательные выступления перед гостями. Небо пестрело от парашютов. Наконец взлетел Ан-2, в котором сидел прапорщик, не внявший советам друзей и командиров. Из самолета выпрыгнула десятка парашютистов, последним уже на малой высоте выпрыгнул прапорщик и… зацепился за самолет! На самом деле, как и было задумано, он был привязан фалом к Ан-2 и полетел вслед за ним «на прицепе». Гости оцепенели от ужаса, они-то думали, что с человеком произошло несчастье! Но Ан-2 спустился пониже и на бреющем пролетел перед самой трибуной. Зрители увидели, что «пострадавший» улыбается и даже отдает гостям рукой честь по уставу. Все, кто не был знаком с подобным десантным «фирменным» трюком, вздохнули с облегчением, им объяснили, что самолет сейчас вновь наберет высоту и воин, освободившись от фала, спустится на землю обычным образом… Того, что произошло дальше, гости уже не видели, а многие из них об этом так никогда и не узнали… Самолет пролетел на низкой высоте мимо всех зрителей и уже начал набирать высоту, тут-то ему и попалась на пути так нелюбимая летчиками воздушная яма. Пилоты были опытными и не дали «Аннушке» просесть слишком низко, настолько, чтобы летящий живой «прицеп» коснулся земли. Но, как на грех, рядом оказался столб, единственный на краю поля. Летчики почувствовали удар, выпускающий командир выглянул в открытую дверь и увидел, что прапорщик весь в крови. Вышел из кабины второй пилот, они вдвоем попытались втянуть пострадавшего обратно, но это оказалось им не по силам. Связались с диспетчером и договорились о месте сброса тела, не подававшего признаков жизни. Фал обрезали, когда Ан-2 на минимальной скорости буквально скользил над рекой, прапорщику не дали утонуть — рядом уже были спасатели. Но все было напрасно, как оказалось, десантник погиб сразу: тот столб снес ему полголовы… Говорят, что никто из сослуживцев особенно не удивился. Для всех эта смерть не была неожиданной. Можно сказать, что это был «третий звонок»…
Другой десантник, с позывным «Гюрза», описал в газете «День воина» (1998, N 4, с.4) случай, когда он и его подчиненные почти силой удерживали майора милиции в здании школы: выходить из помещения нельзя было ни в коем случае — все вокруг простреливали вражеские снайперы, но майор вопреки уговорам и здравому смыслу упорно рвался наружу. Наконец у десантников кончилось терпение: если хочет идти на верную смерть — пусть идет! Но даже подойти к выходу из здания майор не успел: единственная шальная пуля, прилетевшая откуда-то издалека, попала ему в голову…
Во всех подобных рассказах есть то, что можно называть термином «предчувствие смерти»…
Приходит оно ко всем, просто большинство осознает это слишком поздно (или осознает это уже после того, при условии, разумеется, что есть пресловутая жизнь после смерти). И приходит оно по-разному. К одним — совершенно спокойно и без эмоций, как сообщение погоды по радио… Если вы человек спокойный — вы можете просто выйти в интернете на сайт «Часы смерти» [2] 79, где по методике Раймонда КЭМДЕНА машина быстро просчитает вашу дату смерти, беря в расчет ваш возраст, наличие вредных привычек и т.д., после этого вы можете даже заказать часы с обратным отсчетом оставшихся вам секунд. За деньги, конечно. [2]80. Впрочем,полная профанация…
К примеру, 18-летняя монголка СЭРГЭЛЭН, последняя из рода шаманов Хубсугульского аймака, развила свой предсказательный талант благодаря помощи ей бывшего астролога президента Дацэрэн-гуай, после чего «просто» узнала, что умрет через 28 лет [2]81. Поэтому в конце 1997 года девушка заявила в редакции газеты «Хух толбо», что хочет уехать в США, где сможет «прожить оставшиеся годы по-человечески» а не в Монголии, где все ее «ненавидят и угрожают физической расправой»…
К другим сообщения, предостережения о дате смерти (особенно близкой) приходят не столь спокойно. Как человек воспринимает такие «приветы с того света» во многом определяет его характер… Но будь ты хоть железным, на твоем каменном, без намека на слезу, лице окружающие все равно разглядят нечто, что выдаст «печать смерти». В экстремальных ситуациях, а особенно на войне, не так уж редки случаи, когда о каком-то человеке окружающие его сослуживцы начинают вдруг чувствовать, что их боевой товарищ — не жилец.
Впрочем, смерть — дело интимное, и гораздо чаще ее приближающееся дыхание чувствует в первую очередь сам «избранник». Тот-же «Гюрза» в статье «Судьба и солдат» так описал гибель в августе 1996 года в Грозном лейтенанта «Лотоса»: «Он вдруг сломался, сник и, сидя у костра, все причитал: „Погибну завтра…“ И мы ничем не могли вывести его из этого состояния. А на рассвете, после дудаевской контратаки, мы перетащили раненного в живот „Лотоса“ в дом. Он бормотал только одно: —Я умираю, я умираю… Я глядел в его обезумевшие глаза и вдруг понял, что он уже вычеркнул себя из жизни. Смерть пришла, и он чувствовал ее заранее…»
Почитайте мемуары полководцев и просто бывалых воинов — практически нет ни одной книги, где бы мемуарист не описывал, смакуя подробности, сцены гибели своих боевых друзей (если честно, эта часть мемуаров большинству читателей наиболее интересна). И во многих книгах ситуации схожие: сослуживец приходит к другу (будущему мемуаристу) вечером (реже утром) накануне боя и сообщает, что будет убит при завтрашнем бое (штурме, перестрелке, дежурстве), и потому просит передать письмо (или на словах) жене (детям), что ее любил (или что погиб как герой). На все увещевания и взывания к рассудку и здравому смыслу герой обычно отвечает, что он-то «точно знает» и успокаивать его не надо. А далее, как по- шаблону, героя убивают на глазах мемуариста или при таких обстоятельствах, которые исключают саму мысль о возможном самоубийстве (а то мало ли что можно подумать)…
В мемуарах о Гражданской войне реже встречался и такой эпизод: «приговоренный Судьбой» на долгие уговоры не думать о глупостях нехотя объясняет, что ему-де привиделось то Светлое Будущее, за которое они борются и которое в конечном счете победит. Такой подробный показ счастливого общества, где будут жить внуки, делает завтрашнюю смерть очень даже оправданной и нестрашной… Что это — литературный изыск авторов или реальные сны, которыми, безусловно, грезили тогда красноармейцы? Или тоже своеобразная «подготовка» к уходу в мир иной (словно бы кто-то или что-то осуществляет получасовые
