я кивнул, она еще раз вздохнула. - Если его беспокоит мое... благополучие, почему он так невозможно повел себя во время нашего разговора всего несколько минут спустя.
- Думаю, по прошествии стольких лет никто из вас не мог надеяться на легкое примирение.
- Ладно. Я поговорю с адвокатами, когда... если не найдется более достойных претендентов на эти деньги.
- Дуг заверил, что таковых не имеется.
- Можете считать, что исполнили свой долг и ввели меня в курс дела. Пора вновь стать самим собой и предаться незамысловатым утехам.
Я улыбнулся.
- Никак не пойму, вы и в самом деле стыдитесь своих красивых ножек? На беду, я не до конца исполнил свой долг. Остается кое-что еще.
- Что именно?
Я заговорил, осторожно подбирая слова:
- Помните, я рассказывал, что старался держаться от своих детей подальше, дабы никому не пришло в голову использовать их против меня или наказать за какое-нибудь мое деяние? Это профессиональный риск, с которым имеют дело все мои коллеги. А поскольку вы все же дочь Дуга Барнетта, то любой, затаивший на него обиду, может отыграться на вас. Поэтому, если почувствуете даже малейшую угрозу, столкнетесь с чем-то необъяснимым, немедленно звоните нам. По тому же номеру. Если я буду в пределах досягаемости, приеду сам; если нет, меня заменит кто-нибудь другой. То же относится к любым неприятностям, не связанным напрямую со сферой нашей деятельности.
Она нахмурилась.
- Что вы имеете в виду?
- Уверен, при обычных обстоятельствах вы сумеете устроить свою жизнь и без нашей помощи. Но вот с насилием вам сталкиваться не приходилось. Если вы почувствуете исходящую от кого-либо физическую угрозу, скажем, от отвергнутого поклонника, который не смирился со своей участью, или какого-нибудь мафиозо, которому пришлось не по душе то, как вы в суде выступили; на худой конец, от уличной компании, мимо которой приходится проходить на пути к автобусу или метро, не колеблясь набирайте номер. Наконец, если просто попадете в неприятное положение и вам понадобится поддержка. Кто-нибудь обязательно поможет вам. Используя дипломатию, деньги и прочие способы. Если окажусь под рукой, это буду я. - Покорный слуга помолчал, не сводя с Эми взгляда. - Иными словами, своих людей мы не бросаем. Помните, вы не одиноки. Вне зависимости от того, что случится здесь, у вас останется своего рода семья. Можете не слишком хорошо к ней относиться, но в семье такое не редкость. Имейте это в виду.
Девушка заколебалась. Я чувствовал, что первым ее порывом было отказаться от нас и всего с нами связанного так, как это сделала ее мать. Тем не менее, Эми сдержала эмоции и кивнула.
- Благодарю вас, - серьезно сказала она. - Трудно вообразить, чтобы мне когда-либо представилась возможность воспользоваться вашим предложением, но... тем не менее, благодарю.
В рубке опять заработала рация. Сандерсон вернулся, придерживаясь за поручни.
- Барнетта обнаружили, - обратился он ко мне: ему не удалось уйти так далеко, как вы предполагали. 'Кейп Марч' вышел на него менее чем в десяти милях впереди. Они приближаются к яхте, но делают это осторожно, так, как вы советовали.
Я кивнул.
- Видать, недооценил Дуга. Знал: он не подумает бежать, но посчитал, что постарается уйти как можно дальше, прежде чем его обнаружат. Однако в обычных условиях, несмотря на слабый ветер, он не стал бы использовать мотор, не так ли? имея в своем распоряжении попутный Гольфстрим, этот отрезок пути предпочтительно пройти под парусами, чтобы сэкономить горючее для настоящего штиля. Вот он, видимо, и решил, что не позволит вам заставить себя двигаться даже на узел быстрее, чем при обычных обстоятельствах... Господи, это что еще, взрыв?
Даже в наполненной вибрирующим гулом мощных двигателей рубке все мы услышали или почувствовали это: короткий, резкий и сильный холопок. Все, не сговариваясь, устремились к двери, ведущей на палубу. Капитан, сжимающий в руке микрофон, быстро обернулся.
- Адмирал, это 'Марч'! - воскликнул он. Сандерсон рванулся вперед. Я помог Эми Барнетт выбраться наружу и придержал ее на узкой боковой палубе. Сначала мы ничего не увидели, потом я разглядел и показал ей на маленькое круглое дымовое облако, оторвавшееся от горизонта впереди, медленно, как отпущенный воздушный шар, поднимающееся вверх и одновременно расползающееся вширь. В дверях рубки появился Сандерсон. Лицо его было мрачным.
- Взрывчатка у Барнетта на борту имелась? Какое-то время я молча смотрел на него, потом передернул плечами.
- Однажды нам пришлось иметь дело с яхтой, которую использовали как самодвижущуюся мину. Собственно говоря, этим делом занимался я, но Дуг вполне мог слышать о нем, а яхту он доделывал самостоятельно. Так что мог встроить в нее что угодно.
- Прекратите! - отчаянно воскликнула Эми. - Прекратите рассуждать так, как будто это невинная беседа за чашкой чая... Что произошло?
- Очевидно, Дуг взорвал яхту, когда увидел, что его настигают. Надеюсь, при этом ему удалось прихватить с собой и проклятый катер.
Девушка умоляюще посмотрела на Сандерсона.
- Ответьте мне!
- Хелм прав, мисс Барнетт. Мне очень жаль. - Он окинул меня холодным взглядом. - Но вынужден вас разочаровать, Хелм. Барнетт даже не попытался повредить 'Кейп Марч'. Когда увидел, что корабль заходит ему в кильватер, он связался с ними по рации и заявил, что ждал их, но все равно доволен своей прощальной прогулкой. Потом предложил отплыть немного подальше и зажать уши. Они видели его сидящим в проеме трапа главной каюты; у него имелось гироскопическое приспособление, из тех, которые позволяют не управлять яхтой. Улыбнулся через плечо и насмешливо помахал рукой. Потом спустился в каюту и... прогремел взрыв, который разнес яхту вдребезги. Видимо, у него был установлен чрезвычайно мощный заряд.
После короткого молчания, я выразительно произнес:
- Ума не приложу, как он мог упустить такую возможность! Уж я бы постарался причалить к вашему окаянному крейсеру, прежде чем нажать на кнопку. Что ж, Дуг всегда отличался излишним мягкосердечием.
Некоторое время мы смотрели друг на друга молча. Эми Барнетт издавала всхлипывающе-негодующие звуки. Меня она так и не поняла. Не исключено, что в следующем столетии борцы за освобождение женщин научат всех нас рыдать и причитать в минуты горя: считается, будто сие очень помогает. Пока же мальчики и девочки выражают свои чувства по-разному, и мы с Сандерсоном явно попадали в число мальчиков.
И он понял, что я хотел сказать. Понял, что означает для меня смерть Дуга Барнетта. И еще понял, как я теперь к нему отношусь.
Глава 5
Молокососа звали Эрнест. Эрнест Лав, если верить его словам. Хотя не исключено, что так оно и было. Уж слишком неестественно он выглядел. То ли неестественно хорошим, то ли неестественно плохим. Чахлая рыжеватая бородка, по-видимому, должна была в какой-то степени компенсировать скудость таких же рыжеватых волос, которые, несмотря на его двадцать с немногим лет, ретировались в сторону макушки, оставляя над лбом изрядную розоватую лысину. Последняя придавала ему не по годам взрослый и несколько болезненный вид.
У него были маленькие зеленоватые глазки, длинный тонкий нос и крупные испорченные зубы с широкими щелями между ними. Наряд парня состоял из мятых джинсов, грязной зеленой майки, грязные буквы на груди которой гласили: 'Нет атому' и потрепанных кроссовок. Последние, как и следовало ожидать, представляли собой изделие фирмы 'Адидас', или достаточно убедительную подделку. На мой взгляд,
