ее.
- Это местное словечко обозначает то, что вы ищите, мам.
Она нервно сказала:
- Я знаю, я жила в этой стране несколько лет, но у меня такое чувство, что нужный мне туалет в конце маршрута. Я проверю этот просто на всякий случай. Пожалуйста, не уходите.
Я сказал:
- Один крик, и я выбью дверь, и пусть меня дамы потом простят.
Когда она ушла, я достал фотоаппарат, нашел перед дверью клумбу с красными цветами и стал снимать их под таким углом, чтобы дверь была в кадре. Я снимал каждого, кто входил. Наконец Руфь вышла, совершенно расстроенная.
- Не повезло? - спросил я. Она покачала головой.
- Я не могла сидеть там вечно. Одна женщина сказала мне, что есть еще одно санитарио в конце маршрута, как я и думала.
Мы вернулись к автобусу, и нас повезли в какой-то странный ресторанчик, где мы все сидели за одним столом, а мясо принесли на устрашающего вида закопченных вертелах. Я заказал себе виски даже после того, как гид Роберто предупредил, что оно здесь очень-очень дорого. Мне принесли бутылку, на ней была липучка с полусантиметровой линейкой. Я мог наливать себе, сколько хотел, а в конце обеда мне бы просто выставили счет, в зависимости от того, на сколько сантиметров я снижу уровень жидкости.
Я вспомнил вопрос, который хотел ей задать, и повернулся к Руфи:
- А что это за шутки с камнями?
- С камнями?
Было ясно, она подумала, что я окосел от первого глотка. Я сказал:
- Марк Штейнер, Маркус Пьедро, операция 'Ляпис'. Почему он так любил камни?
Она засмеялась:
- Это была шутка, игра с его настоящим именем, Мэтт. Разве вы не поняли?
Я подумал секунду и покачал головой.
- Я сегодня туго соображаю. Подскажите.
Она сказала:
- Мрамор.
Я нахмурил лоб.
- Так что с этим мрамором?
- Не будьте таким тупым. Откуда поступает лучший мрамор?
- Из Италии, - сказал я. - А, я понял, но мрамор по-итальянски карара, а не карера.
- Он думал, это достаточно близко - карера, карара, мрамор, камень, пьедро. Он думал, это смешно и подписывался этим словом под своими статьями, а потом это стало его псевдонимом, когда ему пришлось прятаться. О, Боже!
Она беспомощно уронила сумочку, и я увидел, что она плачет. Я достал свой носовой платок, к счастью, чистый, и дал ей. Она вытерла глаза и снова посмотрела на меня.
- Я ... Я, наверное, любила его, - сказала она. - Извините. Мне нужно пойти привести себя в порядок.
У нее была другая причина пойти в туалет. Я сказал:
- Направо за углом. Оставьте платок себе. Я наблюдал за ней, пока она шла. Ей нужно было обогнуть маленький угловой столик. Там сидела Приведешка номер три. Раньше ее там не было. Я так увлекся разговором, что не заметил, как она вошла. На ней были джинсы, белая футболка и расстегнутая мужская рубашка. Рядом с ней сидел крупный блондин тоже в джинсах и футболке. Среди тех, кого я видел в Санта- Фе, его не было. Поэтому я обозначил его, как Приведешка номер пять. Они очень старались не смотреть на Руфь, когда она проходила мимо. Я услышал, что Белинда Акерман, которая сидела слева от меня, что-то говорит.
Я сказал:
- Извините, что вы сказали?
- Я надеюсь с вашей ... миссис Штейнер все в порядке?
- Понимаете, она совсем недавно потеряла мужа, а я по глупости напомнил ей об этом. Сейчас она умоется и придет.
Пока я разговаривал, я внимательно оглядывал зал, но именно по реакции Приведешки номер три я понял, что Руфь возвращается к столику. Женщина быстро посмотрела в сторону туалета, отвернулась и начала о чем-то разговаривать со своим дружком, совершенно не обращая внимания на Руфь, когда та еще раз прошла мимо их столика. Это было просто любительское представление. Я подумал, что ей далеко до профессионализма душителей в черных масках, один из которых почти справился со мной в то время, как его партнер славно поработал над Марком Штейнером. По-видимому, Старец использовал для слежки новичков, но когда нужно было кого-то убить, он пускал в ход свои элитные соединения. Руфь подошла к столику. Видно было, что она получила большое облегчение.
- Контакт состоялся, - выдохнула она, когда я пододвинул ей стул. - Теперь, пожалуйста, будьте со мной рядом все время, пока мы не приедем в отель. Пожалуйста, Мэтт. У меня такое чувство, что я несу сумочку, полную нитроглицерина.
Глава 12
В тот вечер она постучалась в дверь между нашими номерами примерно через час после того, как мы вернулись в отель. Я открыл дверь и увидел, что Руфь стоит, как будто не зная, что делать дальше. На ней до сих пор был тот же самый костюм, в котором она ездила по городу. Она держала что-то в руке: маленький серый пластмассовый квадратик с металлической пластинкой на нем, размером примерно три с половиной на три с половиной дюйма. Она облизала губы.
- Если... Если я дам вам это, что вы с ней сделаете? Конечно, это не та дискета, которую мне дали сегодня в туалете ресторана. Я ее вам не доверю. Я скопировала ее, это будет запасная.
Позади нее на письменном столе я увидел маленький плоский белый компьютер со встроенной клавиатурой и экранчиком на шарнирах. Наверное, он был достаточно тяжелый, и ей приходилось возить его из аэропорта в аэропорт в своей ручной клади.
Я сказал:
- Похоже, все компьютерщики всегда что-нибудь копируют, наверное, они всегда боятся, что все может исчезнуть, как будто написанное молочными чернилами. Разве вы не доверяете своей волшебной машине?
Она сказала:
- Машине я как раз доверяю, Мэтт.
- Понятно. А мне вы доверяете? Просто интересно.
Она коротко рассмеялась.
- Я нашла способ отправлять дискеты в безопасное место, где они будут меня ждать до тех пор, пока я не вернусь домой и не начну собирать книгу Марка вместе. Но, даже когда вы охраняете меня, может что-нибудь случиться до того, как я успею отправить какую-нибудь из них. Во-первых, мы видели Компаньерос или, как вы их называете, Приведешек, а, кроме них, есть еще Дэнис Мортон и его службы, не говоря уже о том, что в любом южноамериканском городе нас просто могут ограбить. Я думаю не только об этой дискете. Но и еще о четырех, которые я должна найти за время поездки. Конечно, они все зашифрованы, и, кроме меня, никто не сможет их прочитать. Вот, например, эта содержит главы с одиннадцатой по девятнадцатую. Я, конечно, не знаю, кому какой диск послал Марк. Он говорил, что чем меньше об этом я буду знать, тем для меня безопаснее. Все вместе я смогу соединить только дома. Но я не имею права потерять ни одну из них, я ведь не смогу восстановить по памяти то, что было записано.
Мы все еще стояли в проходе между нашими номерами. Я сказал:
- Проходите и садитесь. Я бы предложил вам выпить, но вы подумаете, что я пытаюсь вас растлить.
