- Это предупреждение, - сказал я. - Не вздумай проверять ее реакцию, полковник. Переломить упырю шею для Мурки легче, чем для тебя - вылизать мой глаз.
И все-таки отходил с опаской. По пути подобрал шашку, обтер о штаны, сунул в ножны. После чего, прыгая с кочки на кочку, подобрался к не желающему тонуть Куклину. Подсунул под когтистые пальцы рюкзачок с Книгой Рафли. Пальцы судорожно сжались, дернулись - и упырь, будто только того и дожидался, ухнул в трясину целиком. Лишь на месте широко разинутой пасти закрутилась воронка жидкой грязи.
В эту воронку я и метнул гранату. Изо всех сил рванулся обратно, прыгнул, закрывая голову руками, вжался в мокрую траву и почувствовал, как вздрогнула земля. На спину и затылок упало несколько ошметков грязи.
Рыков зарыдал в голос, словно единственного ребенка потерял.
Я встал, развернулся. На взбаламученную поверхность болота поднимались пузыри.
- Вот теперь действительно все, - тихо проговорил я и крикнул: - Мурка, девочка, отпусти полковника. Его время еще не наступило. А ты, Рыков, не забывай наш договор.
- Какой договор, гаденыш? - всхлипывая, провыл тот. - Книгу-то ты уничтожил.
- Зато жизнь тебе сохранил,
На земле валялись противосолнечные очки с синими стеклами. Одна дужка была погнута. Сначала я хотел наступить на них, но потом раздумал и перешагнул.
Уже заведя машину, вспомнил, что мой боевой плащ так и остался валяться на болоте. Возвращаться за ним жутко не хотелось.
Я и не стал.
Возле коллективного сада № 16 меня поджидали.
- Здравствуй, Родион, - сказала Лиля, закрывая зонт. Дрожала она буквально как цуцик. Должно быть, стояла тут долго. - Я за шампанским. Мой выигрыш, помнишь?
- Садись, - пригласил я ее в машину.
- Зачем? Сто метров и пешком пройду. - Она направилась открывать ворота.
- Слушай, Лилька, - сказал я, подъехав к ней. - А что, если часть шампани мы с тобой вместе выдуем? Сейчас. У меня ананас имеется и коробка конфет.
- Ты же не любишь шампанское, - удивилась она. - Бабский напиток. Лимонад.
- Приоритеты меняются. Хочется мне, Лилька, в Париж мотнуть. Пока огородный сезон не закончился, сторож тут не особо нужен. В крайнем случае, Мурка постережет. А во Франции ведь ничего, кроме шампузо, не наливают. Надо потренироваться.
Лиля слабо усмехнулась. Для нее всегда было загадкой, шучу я или нет.
- И знаешь что, - я заглушил мотор и посмотрел ей в глаза, - поехали вместе.
- Разыгрываешь, - проговорила она глухим от обиды голосом.
- Да ничуть, - сказал я, привлек ее к себе и поцеловал. Мурка ткнула меня башкой в бок и одобрительно рыкнула.
