Он стукнул еще раз и приложил ухо к двери.
— Да? Кто там? — ответил женский голос — Que voulez vous?[54]
Страж отпрянул. Что за черт! Там кто-то есть… Он же слышал — Риверсы обещали, что в купе Сам будет одна. Однако за дверью шебаршила соседка по стойлу.
— Минутку! — Женщина копошилась.
Думай скорее. Деталь не по плану. Может все усложнить. Страж оглядел коридор. Пока чисто. Если что — шаг за угол, и его не видно. Он колебался еще долю секунды.
Ну, что делаем, Страж? Точка решения, приятель.
— Простите, что беспокою, мэм… — Слова нашлись сами. — Это Балф Риверс. — Он помолчал, успокаивая дыхание. В дальнем конце вагона появился проводник. Страж повернулся к нему спиной. — Мы с женой — попутчики Сам Меткаф. Сейчас вместе ужинаем… в ресторане.
Щелкнул замок, дверь чуть отъехала, и в щели возник светло-карий глаз; затем дверь раскрылась шире, явив крупную блондинку, придерживавшую на груди края черного кимоно.
— Ладно. — Вид у девушки был слегка заспанный, но она разглядела беспокойство в лице визитера. — Что-нибудь случилось?
— Моя жена Ферн… ей стало нехорошо. — Страж подражал тягучей манере снобов из «Лиги плюща»[55] — Ничего страшного… с ней Сам, она попросила взять тайленол из ее сумки. Обычно у нас солидный запас, да вот кончился…
Девушка неуверенно кивнула, но потом расплылась в широкой дружелюбной улыбке.
Барышня грузновата, но миловидна.
— Конечно, конечно, входите.
Акцент то ли австралийский, то ли новозеландский — что-то из тех краев.
— Кстати, я — Линда.
Девушка отступила к окну, впустив Стража в тесное пространство купе. Она была в тенниске и кимоно, под которым, судя по ее полным голым ногам, больше ничего не имелось. Не вынимая рук из карманов, Страж плечом, на котором висел рюкзак, закрыл дверь и быстрым взглядом окинул купе: койки в два яруса, лесенка, багажные полки, зеркало на туалетной двери.
Ноутбука нет.
Наверное, Сам взяла его с собой в ресторан. Он видел ее лишь мельком, когда она выходила из купе. Или же компьютер где-то здесь. Оконная штора была поднята. Отражения Линды и Стража маячили в темном стекле, за которым пробегали огни городка. Куда же она его спрятала? Подмывало спросить, где ее полка.
Линда молчала; в стекле покачивалась ее корма.
— Сам сказала, что лекарство в сумке с ноутбуком.
— Вы имеете в виду пластиковый пакет? — удивилась Линда. — Она взяла его с собой.
— Точно?
— Абсолютно. — Девушка нахмурилась. На ее открытом добродушном лице промелькнула тень сомнения. — Я думала, вы… старше…
— Да? Следует постареть? — Страж включил обаяние.
Ну, чего ты? Давай, парень, заканчивай.
— Она сказала, что встретила друзей своих родителей… Это вы? — Линда усмехнулась, но голос ее выдал.
Прячет глаза, а сама ищет пути к бегству. Выбора не осталось. Теперь дело пойдет быстрее.
— Ничего, если я воспользуюсь уборной?
— Что?! Пожалуй, вам лучше уйти, приятель. — Линда шагнула к двери, но Страж загородил дорогу. — Ну же! Убирайтесь или я…
— Я бы ушел… — задумчиво проговорил Страж, вынимая руки из карманов.
Перчатки из тонкого латекса были почти незаметны. Он натянул купальную шапочку и, глянув в зеркало, поправил выбившиеся пряди.
— Вы что? Пожалуйста, уходите… Ой!
— Извини. — Страж выкинул руку.
Ах, какой чудный всхлип издала эта ядреная девка: небесно-голубой, точно вода в бассейне. Одной рукой он зажал ей рот, другой — горло.
— Нельзя тебя так оставлять, Линда.
20
Прошло десять минут, но мобильник Сам не отзывался.
От парижской сюрте толку я не добился; росла тревога, что убедить полицию серьезно отнестись ко всей этой истории не удастся. Если убийца в поезде, до Сам он доберется — это лишь вопрос времени. Не знаю как, но я должен его опередить.
Я позвонил во Флоренцию Андреа Морелли.
Утомленный голос детектива из отдела расследований сообщил, что инспектор будет только завтра. Я представился, но в ответ получил телефонный эквивалент пустого взгляда. Инспектор Морелли на полицейской конференции в Неаполе, сказал дежурный, предложив перезвонить утром.
— У меня срочный разговор.
— Боюсь, это невозможно. Офицер, который знает название его гостиницы, только что сменился.
— Так позвоните кому-нибудь еще. Жена-то уж знает, как с ним связаться.
— О нет… уже очень поздно, нельзя.
— А как насчет его мобильного? — Я сдерживался изо всех сил.
— Я не уполномочен разглашать его номер… — Дежурный замялся, и я уж было решил, что он хочет сам позвонить Морелли. — Есть вероятность, что позже коммендаторе свяжется с нами. В таком случае я непременно все ему передам.
Та же петрушка была с австрийской федеральной полицией. Дежурный сержант в Генеральном штабе в Винернойштадте вежливо выслушал мои опасения насчет пассажирки экспресса Вена — Париж, но его больше интересовало, что меня связывает с молодой дамой, кем я ей довожусь, какого рода угроза и тому подобное. Я понял, что надежды прорваться сквозь волокиту и вовремя выйти на нужных людей почти нет.
Все это время я звонил Сам на мобильный. Но боялся, что уже опоздал.
Как последнее средство, я испробовал прямую связь с поездом. Наконец автоматическая справочная соединила меня с представителем Австрийских федеральных железных дорог, который выразил сожаление, что ничего не может сделать, ибо по договору спальные вагоны находятся в ведении «Международной компании спальных вагонов». Он дал ее парижский номер. Я уже стал набирать телефон круглосуточной «горячей» линии, но замешкался на последней цифре и положил трубку.
Что-то здесь не так.
Рассказ Сам и улики, добытые из мобильной сети, убедили меня, что слежка имела место, однако на задворках сознания застряла какая-то мелочь. В телефонном разговоре Сам не упоминала Венецию. Почему же она не сказала, что убийца вновь с ней связался?
Я позвонил Филу. Он еще был у себя.
— Вернулся с порога. Это терпит?
— Нужно еще чуток информации. Те звонки, что в Венеции Джимми сделал на мобильный Сам Меткаф…
— Это были текстовые сообщения.
— С каким интервалом?
— Все в течение часа.
