Я пожал плечами:
— Знаю, ты недовольна, поэтому… избавил тебя от деталей.
Вновь повисло неловкое молчание.
— Кстати, звонила та женщина из полиции… Эдит Каупер. Наверное, не застала тебя в офисе.
С тяжелым чувством я паковал дорожный чемоданчик.
— Перезвоню, когда вернусь.
— Она сказала, это важно. — Не дождавшись ответа, Лора отвернулась. — Если понадоблюсь, я внизу.
Парадная дверь была заперта.
Медленно пройдя по веранде, Кэмпбелл потрогал ставни на всех окнах — вдруг хоть одно открыто. Позади дома в застекленной части веранды имелась еще одна запертая дверь с рваной сеткой от насекомых. Сквозь мутные стекла сыщик разглядел на стене снегоступы и лыжные палки; похоже, дальше располагалась кухня.
На заднем дворе Кэмпбелл сделал несколько снимков, чтобы иметь свежие доказательства того, что виртуальный особняк создан по образу родного дома Эрнеста Ситона.
В неподвижном воздухе жаркого полдня плавал густой аромат зелени, буйно разросшейся в останках сада. Кэмпбелл прошагал по бывшей земляничной плантации и наткнулся на проволочное ограждение теннисного корта, давно уже поглощенного кустарником. Ниже по склону прятался пруд, задушенный камышами и желтым ирисом; старый купальный помост, опутанный Водорослями, наполовину затонул. Цапля, стоявшая на засохшем дереве, сорвалась с места и шумно пролетела над водой.
Оглянувшись на пригорок с белым особняком в обрамлении дубов и тсуги, Кэмпбелл представил поместье обитаемым и ухоженным: под солнцем искрится островерхая шиферная крыша, исторгают дым каминные трубы из глазурованного блекло-розового кирпича, распахнуты темно-зеленые ставни, и лиловая тень на длинной веранде с белыми колоннами манит к себе, обещая прохладное питье… Дом из сна.
Наверное, девятилетнему мальчику это место казалось раем. Но затем наступает жаркий летний вечер, когда кухонный нож, схваченный в неизъяснимой смертоносной ярости, превращает рай в земной ад, и сон под названием «Небесное поместье» навеки исчезает. Истинный рай всегда потерян. Не здесь ли разгадка того, что движет Эрнестом Ситоном? Интересно, сохранились ли в доме игрушки и всякие пустяковины, которые помогут проследить путь к тому, кем он стал?
Кэмпбелл вздрогнул, когда заверещал мобильник. Наверное, Эд Листер. Номер на дисплее незнакомый — код 941 покрывает добрый кусок юго-запада Флориды; значит, из Сарасоты и Вениса прорываются кредиторы. Помешкав, Кэмпбелл отключил телефон, отер взмокший лоб и побрел обратно.
Местный риелтор поведала, что в доме почти все сохранилось в целости. Нынешние владельцы, пожилая нью-йоркская пара, купили поместье в начале девяностых, сочтя его хорошим помещением капитала, и уехали на Гавайи. Здесь они никогда не жили.
— Никто не знает их планов, — доверительно сообщила Херси Доддс, уверившись, что Кэмпбелл не намерен перевозить семью в Норфолк. — На продажу дом не выставлен и не сдается; он необитаем лет пятнадцать, сами знаете почему… Хотя кусок-то лакомый.
Вспомнилась библиотекарша Сьюзен Мэри: когда сыщик спросил, кто еще выяснял проезд к дому, она отмахнулась — так, один застройщик из Нью-Йорка, заинтересованный в покупке имения. Только оно не продается.
Сидя на крыльце, Кэмпбелл выдирал из лампасов репьи и размышлял над имевшимися вариантами. Залезть в дом ничего не стоит. Проблема в том, что о его визите знает половина города, включая жирного помощника шерифа. Тюремный срок за взлом и незаконное проникновение в жилище — по всей дороге висели уведомления о частном владении — вряд ли украсит его резюме.
С другой стороны, еще одного шанса может и не быть.
Где-то в глубине дома тихо скрипнули половицы. Сыщик замер, но скрип не повторился — видимо, дом потрескивал от жары или осадки. Кэмпбелл подумал о своих бедах: долг и громадная премия, которую посулил клиент. Выбора не было.
Сыщик осмотрел входную дверь; помнится, когда он искал скрытый доступ в виртуальный дом, то опробовал кошачий лаз. Слева на нижней панели он разглядел не замеченный прежде кусок крашеной фанерки, закрепленный гвоздиками. Присев на корточки, Кэмпбелл перочинным ножом отодрал заплатку и обнаружил кошачий портал в целости и сохранности.
Недовольно крякнув петлями, незапертая пластиковая дверца отошла внутрь, когда сыщик просунул руку в лаз, надеясь нашарить ключ. Затем рука нырнула по локоть, однако ничего не нашла.
Дабы увериться, что ключ не где-то сбоку, а решительно отсутствует, Кэмпбелл скрючился и, удерживая дверцу, заглянул в дырку. Сумрачная прихожая просматривалась чуть-чуть, но достаточно, чтобы заметить: толстый слой пыли на половицах кто-то потревожил, хотя не скажешь, как давно. Чьи-то следы шли от двери и обратно. Кэмпбелл изогнул шею, стараясь увидеть больше.
Внезапно он выпустил дверцу, та качнулась на петлях и замерла. Сыщик слышал лишь учащенный стук своего сердца.
Руки его чуть дрожали, когда он закрывал перочинный нож.
В левом краю ограниченного обзора Кэмпбелл увидел рыжеватые туристские ботинки… За дверью кто-то стоял.
Сыщик медленно попятился с крыльца и заставил себя идти, а не бежать к машине; кузнечики в траве смолкали, а потом вновь стрекотали вслед.
Он позволил себе оглянуться, лишь когда благополучно сел за руль, заблокировал двери и включил мотор.
46
— Что если я поеду с тобой? — услышал я за спиной голос Лоры.
Я оглядывал спальню, проверяя, не забыл ли чего.
— Со мной? — Это было так неожиданно, что я не сразу донял, о чем речь. — В смысле в Нью-Йорк? Сейчас?
От подъема по лестнице Лора слегка запыхалась. Я взял чемоданы и повернулся к ней, боясь увидеть ее глаза, которые скажут: я все знаю.
— Не пугайся так, — улыбнулась Лора.
— Да нет, только странно… Ты же не любишь делать все в последнюю минуту… То есть нет билета, и ты даже не собралась…
— Это мелочи. — Тон ее был неестественно весел.
Я уже вполне оправился и спокойно добавил:
— В принципе, это было бы здорово.
— Мы сто лет не были в Нью-Йорке.
— Да, но почему сейчас? Я буду очень занят.
— Просто я подумала, что смогу повидать Алису. Знаешь, меня совесть заела. Вот я бы ее и проведала, пока ты работаешь.
Алиса, старая миссис Филдинг, доводилась Лоре и Уиллу бабкой. Тщедушной и слегка выжившей из ума старухе было за восемьдесят, но она обладала упрямым независимым нравом, доставшимся от виргинских предков, и в относительном одиночестве проживала на Гудзоне в доме под названием «Ла- Рошель».
— Отличная мысль. Жаль, не сообразили раньше. Лора, мне пора, иначе опоздаю на самолет.
Одри достала билет на последний вечерний рейс, прибывавший в аэропорт Кеннеди. Оставалось меньше часа, чтобы добраться в Хитроу.
— О твоем отъезде я узнала всего час назад. — Лорина рука на перилах загораживала мне дорогу.
