Луис Такер перестал быть человеком, перестал быть личностью. Он был уже наполовину обуглившимся трупом с необратимо разрушенным мозгом, над которым Пятьдесят восьмой потерял теперь власть и который уже не мог мучить.
Где Нина?
Джо обернулся и почувствовал уже знакомое прикосновение ледяной иглы к шейным позвонком, которая деликатно, но настойчиво искала место, куда бы вонзиться. Сначала она показалась ему не такой острой как тогда, когда чудовище едва не настигло его на пороге дома Дельманов, – возможно, потому, что здесь, на открытом месте, сила Пятьдесят восьмого не была такой сокрушительной, однако инструмент для психических инъекций пока еще не затупился настолько, чтобы быть непригодным к использованию. Игла все еще жалила, и холод тонкой струйкой пролился вдоль позвоночника.
Джо закричал.
И почувствовал на своей руке тонкие пальцы девочки.
Ледяная мгла разжала свои кривые когти и, словно призрачная летучая мышь, понеслась между деревьями прочь.
Покачнувшись, Джо приложил руку к затылку в полной уверенности, что найдет там рваную кровоточащую рану, но физически он не пострадал. Разум его тоже остался свободным.
Прикосновение Нины спасло его от психического рабства.
В следующее мгновение с вершины дерева с пронзительным визгом сорвался крупный ястреб- тетеревятник. Он спикировал прямо на девочку и, с налета ударив ее клювом, вцепился когтями ей в волосы, яростно хлопая широкими крыльями. Нина закричала и закрыла лицо руками, а Джо попытался ударить обезумевшую птицу кулаком. Ястреб тут же взмыл вверх и пропал среди ветвей, но Джо со всей очевидностью понимал, что это была не обычная птица и что не ветер и не огонь, жадно облизывавший дерево за деревом позади них, заставили ее повести себя столь странным, противоестественным образом.
Он не ошибся. Снова раздался пронзительный скрежещущий крик, и пернатый живой снаряд, управляемый и направляемый мальчиком-мутантом из далекой Виргинии, с быстротой молнии ринулся на Нину – слишком быстро, чтобы его можно было поразить пулей. Сложенные крылья ястреба отливали сталью в лунном свете, страшные кривые когти были выставлены вперед и растопырены, а острый клюв – опасный, как кинжал или стилет, – был нацелен прямо в лицо девочке.
Выронив пистолет, Джо прижал Нину к себе и вместе с ней упал на колени, закрывая ее своим телом. Он знал, что птица постарается добраться до глаз, постарается вырвать их из глазниц своим кривым клювом, чтобы уничтожить драгоценный, удивительный мозг. Стоит ей сделать это, и Нина лишится своей волшебной силы, которая могла бы ее спасти. Стоит разрушить мозг, вырвать из его мягкой сердцевины то, что сделало ЦЦИ-21/21 особенной, – и на землю в предсмертной муке падет обычный труп обычной девочки.
Ястреб налетел как вихрь и вцепился одной лапой в рукав вельветовой куртки Джо. Острые когти пронзили мягкую ткань насквозь и впились ему в руку, в то время как второй лапой птица запуталась в светлых вьющихся волосах девочки. Бешено работая крыльями, ястреб принялся в ярости долбить клювом голову Нины – к счастью, лицо ее, крепко прижатое к груди Джо, оказалось недоступно для атаки. Когда Джо попытался сбросить агрессора, ястреб, продолжая крепко держаться за рукав куртки и за волосы Нины, свирепо клюнул его в руку. Пятьдесят восьмой был исполнен решимости довести свое страшное дело до конца, и ястреб принялся бить и клевать лицо Джо, стараясь добраться до его глаз.
Господи!..
Джо почувствовал острую боль в разорванной щеке. Надо схватить тварь, остановить ее, сокрушить! Снова удар. Голова птицы с окровавленным клювом промелькнула перед самыми глазами Джо. На этот раз удар пришелся в лоб, над правой бровью, и Джо понял, что в следующий раз ястреб наверняка ослепит его. Взмахнув рукой, он успел схватить врага, и кривые, острые когти тут же впились сначала в манжету куртки, а потом и в запястье. Жесткие крылья хлестали его по лицу, а голова птицы продолжала отчаянно дергаться, метя в глаза, но Джо сумел перехватить ее за какие-то полдюйма от цели и отвести подальше страшный щелкающий клюв и свирепо блестящие черные зрачки, в которых плясали багровые отсветы пожара. Сжать, сжать сильнее, чтобы жизнь ушла из этого сильного, покрытого перьями тела, чтобы успокоилось бешено стучащее сердце, которое, казалось, билось буквально в ладони Джо. К счастью, птичьи кости – тонкостенные и легкие, позволявшие ястребу летать грациозно и стремительно – оказались достаточно хрупкими, и, когда Джо сжал руку сильнее, он почувствовал, как трещат под пальцами ребра, ключицы и кости груди. Уступив его отчаянному усилию, грудная клетка птицы вмялась, и он поспешно отшвырнул искалеченного, но еще живого ястреба подальше от себя. Упав на утоптанную оленями землю, птица яростно закричала, защелкала клювом и забила распластанными крыльями, но в воздух подняться не смогла.
Джо даже не посмотрел на ястреба. Держа Нину перед собой, он отвел с ее лица спутанные светлые волосы и с облегчением увидел, что она нисколько не пострадала. Глаза ее, во всяком случае, остались целы, и Джо почувствовал прилив гордости, потому что ястреб не добрался до девочки и не превратил ее лицо в кровавое месиво только благодаря ему.
Между тем его собственные раны продолжали кровоточить. Горячая струйка, сползая по виску, затекла в уголок глаза и мешала ему смотреть; щека саднила, с исполосованного запястья срывались крупные капли крови, а изодранный в клочья рукав куртки стал горячим и мокрым.
Как ни странно, Джо почти не чувствовал боли. Подобрав пистолет, он поставил его на предохранитель и снова заткнул оружие за пояс джинсов.
Из темноты леса послышался испуганный крик какого-то зверя; он неожиданно оборвался, но через несколько мгновений над лесом и горами разнесся пронзительный вопль, перекрывший даже гудение ветра в верхушках деревьев. Им грозила еще одна, пока еще неведомая опасность.
Очевидно, за тот год, что Роза Такер провела скрываясь от своих бывших коллег, Пятьдесят восьмой усовершенствовал свой страшный талант и научился дистанционировать тех, на кого ему указывали, даже на открытом месте, а может быть, объединенная мощь его неовеществленной души действительно рассеивалась в пространстве, как тепло нагретого камня на холоде, но рассеивалась недостаточно быстро, и ребенок-убийца имел возможность повторять свои атаки.
Шум ветра и нарастающий с каждой секундой рев лесного пожара мешали Джо определить, с какой стороны раздался крик, и теперь Пятьдесят восьмой скрытно приближался к ним в теле своей новой жертвы.
Подняв девочку на руки, Джо сделал шаг вперед. Им нужно было уходить как можно скорее, чтобы не сгореть заживо, и Джо понимал, что, пока у него есть силы и пока он в состоянии нести Нину, он сможет
