Глава 18
В течение трех последующих дней они повидали много необыкновенного, однако и натерпелись немало. Потрясатель, пожалуй, был единственным, кто не обнаруживал робости при ошеломляющих открытиях. Более того, он походил на ребенка, всецело захваченного жаждой открытий, и, подобно ребенку, начисто забывал о страхе погибнуть или покалечиться. Некоторое время спустя многие решили, будто старый маг недаром столь бесстрашен, ибо, невзирая на страх перед неизведанными землями никто еще не расстался с жизнью и даже не был ранен. В сердцах солдат крепла уверенность в том, что черная полоса их жизни осталась позади, а впереди их поджидает удача.
Хотя некоторые из них и попадали в серьезные переделки, но благополучно выходили сухими из воды и потом от души хохотали, вспоминая свое чудесное избавление, вовсю подшучивая друг над дружкой. Все это казалось сущим праздником, особенно в сравнении с тем, что случилось во время покорения Заоблачного хребта...
Они вышли из джунглей и оказались в степи, поросшей чахлой травой и низкорослыми уродливыми деревьями, чьи измученные корни из последних сил цеплялись за камни, припорошенные тонким слоем земли. Все деревья клонились в сторону гор — туда, куда дул ветер, и были единственным убежищем для людей в случае необходимости укрыться от патрульных летающих машин.
Уже дважды в небе над их головами плавно проплывали сверкающие тарелки, издавая негромкое жужжание. Но путешественникам крупно посчастливилось — оба раза они находились вблизи деревьев, и, лишь заслышав странный звук, нырнули под кроны и остались незамеченными.
Но вот степь сменилась пустыней. Песок тут был странного пепельного цвета. Все вокруг казалось серым и безжизненным. Некоторое время отряд обследовал границы песков, пройдя около восьмидесяти миль на юг, но вскоре стало ясно, что пустыня поистине огромна. Впрочем, здесь можно было уже не опасаться воздушных патрулей, которые если и искали их, то гораздо ближе к горам, и, когда люди ступили наконец на похрустывающий серый песок и двинулись на север, единственным утешением для них было то, что коварный Заоблачный хребет остается все дальше и дальше позади.
Хотя пустынные просторы были мертвы, но именно здесь подстерегала их первая серьезная опасность. То и дело с пугающей внезапностью и, как казалось людям, без всякой причины в воздух взлетали струи песка — эти песчаные фонтаны достигали в высоту от сотни до трехсот футов. Земля под их ногами угрожающе сотрясалась, словно под нею таилось нечто огромное и живое, солнце меркло, а мельчайшие песчинки, проникая в легкие, обжигали их. Вскоре кожа людей покрылась темно-серым налетом. Несколько раз жуткие песчаные смерчи вырывались прямо из-под ног путников, заставляя их отпрянуть в ужасе. Неведомая сила, казалось, норовила вместе с песком унести их высоко в небо, а там содрать плоть с костей — мощь неведомых взрывов была такова, что это неминуемо случилось бы. Но покуда всем везло, и отряд продвигался вперед без проволочек.
Наутро четвертого дня пустыня кончилась столь же внезапно, как и началась, сменившись, равниной, поросшей чахлым кустарником, из последних сил борющимся за жизнь. Тут их поджидала новая напасть — огромные скорпионы, величиной с руку взрослого мужчины. Однако шуршание лапок по земле вовремя предупреждало людей об опасности, и ни один солдат не был укушен, если не брать в расчет Кроулера, которому ползучая тварь прокусила башмак...
Здесь, в царстве скорпионов и уродливого кустарника, путешественники обнаружили первые признаки погибшей цивилизации. Поначалу стали попадаться торчащие из земли куски металла, напоминавшие обломки лезвий колоссальных ножей. Металл сплошь был покрыт ржавчиной — с первого взгляда можно было понять, что железяки очень древние, как и те, что Потрясатель Сэндоу заприметил в джунглях. Появление этих обломков несказанно обрадовало Потрясателя, усмотревшего в них свидетельство того, что их экспедиция на верном пути к неведомой сокровищнице, которую пощадило Великое Небытие...
Но вот они набрели на останки некоей необъятных размеров летающей машины, формой напоминающей патрульные тарелочки, но раз в сто больше. В корпусе виднелись отверстия, а внутри, во тьме, что-то таинственно посверкивало. Это явление неудержимо влекло Потрясателя, и спустя некоторое время, в течение которого он одолевал Рихтера неотступными просьбами, ему наконец позволено было зажечь факел и войти внутрь. Мэйс отправился с учителем, и Грегор тоже, хотя никто более не отважился их сопровождать. Внутри разбитой машины оказалось огромное количество разнообразнейших грибов. Они густо облепили стены и то, в чем при ближайшем рассмотрении удалось распознать сиденья. Тщательно пересчитав их, смельчаки пришли к выводу, что неведомая летающая машина перевозила сразу около девятисот пассажиров. Это открытие их буквально ошеломило, но спорить с очевидным было бы глупо...
В пассажирском отсеке обнаружилось два скелета; к обглоданным временем костям одного из них намертво присосались безобразные, зловещего вида грибы, которые колыхались всякий раз, когда кто- нибудь из троих исследователей пробовал приблизиться. У другого скелета череп был раскроен чем-то тяжелым, — таким образом, причина смерти не вызывала сомнений. Большинству пассажиров, по-видимому, удалось избежать смерти.
В пилотской кабине, размером с весь первый этаж фердайнского жилища Потрясателя, обнаружилось сразу четырнадцать скелетов. Похоже, ни одному из членов экипажа не удалось уцелеть во время катастрофы. Все стены здесь были искорежены, а местами пробиты острыми скалами, на которые рухнула машина. Нос ее был изуродован до неузнаваемости, а пол возле левой стены вздыбился, едва не касаясь потолка. Некоторые из членов команды оказались, видимо, заживо раздавлены, а другие пали жертвой осколков металла, разлетевшихся во все стороны при взрыве. Кое-кого при ударе выбросило из кресел и швырнуло на пол, где образовалась куча, до странности походящая на ту, что получается во время развеселой детской игры “куча мала” — вот только если бы не страшные голые кости... Другие пилоты так навечно и остались сидеть в своих креслах, устремив пустые глазницы на приборы. У людей мороз пробежал по коже: казалось, мертвая команда в любой момент готова к взлету...
Потрясатель и его ученики вернулись к своим, так ни в чем и не разобравшись, правда, теперь восхищения перед ушедшей в небытие цивилизацией у них изрядно поприбавилось. Конечно, и дома, за горами, сохранились кое-какие реликвии далекого прошлого, но ничего подобного там не было и в помине. Говорили, будто Даркленд и Орагонию захлестнули некогда циклопические морские волны, посланные богами, и волны эти стерли с лица земли всю память о прошлом. Поскольку останки морских существ находили в сотнях миль от морского побережья, в правдивость этой теории верилось без особого труда...
Немного дальше путешественники обнаружили изуродованные остовы, по-видимому, неких колесных средств передвижения. Коррозия и ржавчина потрудились тут на славу, и теперь первоначальная форма механизмов угадывалась с огромным трудом.
Но вот груды металла, разрушенные каменные строения и бесформенные, спекшиеся куски пластика стали попадаться все чаще и чаще, становясь все крупнее. И наконец отряд вступил на улицы мертвого города, усеянные мусором, покореженным металлом и обломками камня — все это, казалось, намертво въелось в землю.
Дальше дорога круто обрывалась. Перед путниками открылся кратер более мили в диаметре. Дно кратера представляло собой гладкое черное стекло, на которое местами ветер нанес груды сухой травы. Чудилось, что некогда палящий жар заставил саму землю закипеть, — теперь под ногами солдат с хрустом лопались застывшие пузыри.
К вечеру четвертого дня отряд пересек кратер, во второй раз прошел по городским развалинам и снова оказался на равнине. Похоже, здесь некогда простирались поля, потому что то и дело попадались ирригационные рвы, выложенные камнем, валялись ржавые трубы, составлявшие некогда весьма хитроумные оросительные системы. Но единственное, что теперь росло тут, — это высокий, футов двадцати, тростник, походящий на бамбук. Пройти сквозь эти заросли, густые, как трава, было практически невозможно. Потрясатель обнаружил, что земля тут тоже подогревалась изнутри, как и в джунглях, однако это место вовсе не походило на парк развлечений, да и буйный тростник сельскохозяйственную культуру не
