Броуди посмотрел на огромные страусовые перья, свисавшие книзу, и поморщился.
– Нет, они будут щекотать нос вашему спутнику, и вместо нежного шепота вдруг раздастся громкое «апчхи»!
Уголки Адриенниных губ дрогнули. Это был единственный намек на то, что замечание Броуди ее позабавило. Впрочем, он на большее и не претендовал.
Сняв шляпу с перьями, Адриенна машинально пригладила волосы, разделенные на прямой пробор.
– Честно говоря, мадемуазель, – вкрадчиво произнес Броуди, – вам не следовало бы прятать столь роскошные волосы под головным убором. Они подобны темному занавесу, на котором сияет свет полуночных звезд. Право, грешно скрывать такую красоту.
Девушка спокойно водрузила на голову бархатный чепец, в котором пришла в лавку, и, не удостоив Броуди взглядом, скрепила ленты под подбородком маленькой брошкой в виде букетика маргариток.
В глубине комнаты показалась мадам Симона. Едва она заметила Броуди, ее лицо исказилось от ужаса и злости.
– Ради Бога, простите меня, что я задержалась, мадемуазель, – пролепетала она. – Если этот джентльмен побеспокоил вас в мое отсутствие, я…
– Отнюдь нет, мадам Симона, – невозмутимо возразила ей девушка.
Оказывается, она прекрасно говорила по-английски! Голос ее журчал нежно, как ручеек. Броуди мгновенно понял, что она способна вить из мужчин веревки.
– По-моему, это мое присутствие не давало покоя джентльмену.
Броуди улыбнулся, с трудом удерживаясь от громкого, заливистого хохота. О да, она не давала ему покоя ни на минуту. И отныне не даст! Он в этом не сомневался.
– До свидания, мадам Симона, – продолжала Адриенна. – Насколько я понимаю, моя тетушка наконец выбрала подходящие перчатки.
Девушка грациозно повернулась и направилась к выходу. Мадам Симона кинулась вслед за ней, но Броуди схватил ее за руку.
– Представьте меня!
– Боже мой! Вы не понимаете… – задыхаясь от ужаса, прошептала она.
– Представьте меня, мадам, – тихо повторил Броуди и достал из-под мышки сверток. – Иначе эти рисунки окажутся на илистом дне Миссисипи. Кстати, спешу вам сообщить, что «Морская звезда» попала в шторм и была вынуждена причалить в Гаване. Она простоит на ремонте по меньшей мере неделю, так что ваша конкурентка, мадам Трюссар, получит картинки последних мод с существенным запозданием.
– На целую неделю позже меня! – восторженно выдохнула мадам Симона.
– Я хочу познакомиться с этой девушкой.
Хозяйка шляпной мастерской решительно выпрямила спину. Перспектива опередить конкурентку на целую неделю была слишком заманчива. Мадам Симона расплылась в улыбке и подвела Броуди к Адриенне и ее спутнице, женщине неопределенного возраста, которая не имела внешне ничего общего со своей юной родственницей.
– Мсье Донован, позвольте представить вас мадам Жардин и ее племяннице, мадемуазель Адриенне Жардин, – торжественно произнесла хозяйка, а самого Броуди отрекомендовала таким образом: – Это мсье Донован, владелец пароходства «Кресент Лайн».
Мадам Жардин бросила на него злобный взгляд.
– Вы янки?!
– К моему великому прискорбию, да. Я был не в силах повлиять на столь трагическое стечение обстоятельств, мадам. Надеюсь, вы не поставите мне это в вину. – Броуди почтительно наклонил голову, успев заметить одобрительную улыбку Адриенны Жардин и вспыхнувший в ее глазах огонек интереса к своей персоне.
– Я рада познакомиться с вами, мсье Донован, – церемонно ответила Адриенна.
– Я… тоже, – неуверенно сказала ее тетушка. – Прощайте, нам надо идти.
– Не прощайте, а до свидания. Мы еще увидимся, – заявил Броуди, в упор глядя на Адриенну и проклиная креольскую чинность и благовоспитанность. – Жардины… – задумчиво произнес он, когда Адриенна и ее тетка ушли. – Где я слышал эту фамилию?
– Господи, да перед вами же была внучка Эмиля Гаспара Жардина! Того самого, который, по слухам, владеет половиной Вье-Карре и полудюжиной плантаций на берегу Миссисипи! – воскликнула Симона и протянула руку: – Господин Донован, я уступила вашим настояниям, хотя не сомневаюсь, что ничего хорошего из этого не выйдет. Теперь и вы будьте любезны исполнить свое обещание – отдайте пакет.
Броуди протянул ей рисунки.
– А почему вы считаете, что у меня ничего не получится?
– Разве вы не слышали, что сказала эта старая карга? – пожала плечами мадам Симона, разрывая коричневую оберточную бумагу. – Вы янки, а Эмиль Жардин относится к янки с предубеждением.
– Ладно, поживем – увидим, – спокойно ответил Броуди.
Он верил в свою счастливую звезду. И неспроста – ему ведь всегда везло.
Мадам Симона погрузилась в изучение рисунков, а Броуди вышел за порог и долго смотрел вслед экипажу, в котором уехала Адриенна. Внезапно до него донеслась грустная мелодия скрипки. Он подошел к слепому Кадо и тихо спросил:
