агентство. Чтобы разрушить сделку, Карочке нужна информация, но она может ее получить только с помощью Анжелики. Сначала Анжелика ведется на это предложение – компаньонша ей не помешает, и выкладывает Карочке все свои планы. Они снова подруги. Анжелика верит, потому что ради нее Карина совершает чудо: селит в дом к Верховцеву своих тайных агентов, которые круглосуточно снабжают ее информацией. Кара, дорогая, как тебе это удалось? У тебя ведь вроде бы модельное агентство, а не бюро по подбору персонала? Как ты ухитрилась пристроить своих родственников в дом Верховцева? Кто тебе посодействовал в этом вопросе?
– Лиля, – вяло ответила Карина.
– Кто? – на лице Бесова промелькнуло недоумение. – Жена Верховцева? Вы с ней знакомы?
– До замужества Лиля время от времени подрабатывала моделью у меня в агентстве. Хорошая девочка, красивая и с интеллектом. Работа для нее у меня всегда была. Ее с удовольствием приглашали на съемки рекламных роликов и клипов, для показов часто выбирали. Таких, как она, – единицы, это эксклюзив: редко удачно сочетаются яркая внешность и внутренний огонь. Была в ней харизма, необузданность, дикость, необыкновенная сексапильность – это шло изнутри и завораживало. Если бы Лиля не оставила профессию, то уже в Париже бы зажигала! Верховцев – козел, лишил девочку звездного будущего и запер дома. Впрочем, Лилю звездное будущее не очень сильно интересовало, съемки для нее были просто хобби и возможностью немного денег заработать на жизнь. Она мечтала стать учителем, но и этого не случилось. Правильно, что она от него сбежала! Короче, позвонила я Лиле, объяснила ситуацию, что нужно срочно родственников на работу пристроить. Спросила, не требуется ли им персонал. Удачно все вышло, они как раз повариху искали. Лиля – девочка благодарная, без рекомендательных писем Зинаиду взяла. Наврала мужу, что Зинка – ее родственница. Верховцев, естественно, не стал возражать. А потом Зинаида уже и Петровича в дом перетянула, когда Лиля занялась садом. Я радовалась, как ребенок: у меня появились свои люди в доме Никиты Андреевича, – имя Верховцева Карина произнесла с язвительной интонацией, слезла со стола и облокотилась о столешницу ладонями. Глаза Карина больше не прятала, на Бесова смотрела прямо и насмешливо, расслабилась. – Жаль, что толку от них не было никакого, – с досадой сказала она. – Верховцев, жучара, о своих делах даже жене не говорил, документы держал под замком в сейфе, по телефону разговаривал только из кабинета, плотно прикрыв дверь. Когда я поняла, что здесь все глухо, то позвонила Анжелике и сказала, что у меня есть возможность ей помочь. Она опешила, не поверила, тогда я ей карты раскрыла: что у меня есть свои люди, которые могут сливать инфу обо всем, что в доме у Верховцева происходит. Боже, как она обрадовалась! Прискакала сразу, на шею мне кинулась. Сколько я прежде слез пролила, уговаривая ее вернуться, через сколько унижений прошла, а она даже разговаривать со мной не желала! Но ради Верховцева Анжелика была готова на все, даже помириться могла с опостылевшей любовницей – мой план сработал. Мы снова стали подругами, но теперь отношения наши были только приятельскими. Я сказала Анжелике, что мои чувства к ней прошли, попросила прощения за свою прошлую несдержанность, расположила ее к себе, начала выдавать ей ничего не значащие факты из жизни Верховцева, а взамен получила то, что мне было так необходимо, – информацию о сделке. Наше примирение мы не афишировали, встречались редко, в приватной обстановке, не хотели светиться вместе, чтобы, не дай бог, служба безопасности Верховцева не просекла и не стала меня проверять. Вероятность провала имелась: если бы они захотели и копнули поглубже, то могли бы вычислить моих информаторов. Зинаида с Петровичем хоть и дальние родственники, но живут в доме моей бабушки, в деревне. Они беженцы из Таджикистана, приперлись в Москву, думали, их здесь ждут с распростертыми объятиями. Фиг вам: как они ни пыжились, статус получить им так и не удалось, жилье, соответственно, тоже. Я им сделала регистрацию, не сама, через одну конторку, и с жильем помогла.
– Добрая душа, – подколол ее Бесов.
Кара на выпад не отреагировала и продолжила свой рассказ:
– С Анжеликой мы обменивались информацией, обсуждали ситуацию и ждали, когда представится подходящий случай, чтобы выбить Верховцева из седла. Но случай все не подворачивался. Конкуренты выбывали из игры один за другим, шанс, что выиграет Верховцев или Анжелика, росли. Нам повезло, когда нервы уже были на пределе.
– Исчезновение жены Верховцева накануне сделки – это твоя работа? – поинтересовался Сева. – Ты Лилю Верховцеву с Зиминым свела?
– Чего не было, того не было! – Карина подняла руки. – Какая жалость, что такая чудесная идея не пришла мне в голову! Зинка мне стучала, что в семье в последнее время разлад, супруги спят в разных спальнях, Лиля бешено ревнует мужа и подозревает, что у него есть любовница. Об этом она постоянно с горничной шушукалась, а Зинка или Петрович, словно бы невзначай, рядом оказывались. Я Лилю очень хорошо понимаю: умница, красавица, молодая кровь, а муж вечно где-то шляется, а когда возвращается домой, идет спать в другую комнату. Вот она и завела себе друга, а Верховцева на фиг послала со всеми его тендерами! Будь я такой сильной, как Лиля, то оставила бы Анжелику, но я боролась за свою любовь до последнего.
– У Верховцева на самом деле была любовница или это плод воображения Лили?
– Не бывает дыма без огня. Уверена, что, помимо загруженности на работе, у Верховцева была какая-то баба на стороне, но он так ее маскировал, что все мои попытки выяснить, кто она, не дали результатов. И Лилька резко с места сорвалась неспроста. Видно, она в тот день, когда ушла, правду узнала о своем лживом Никитушке. Глупо, пребывая в интересном положении, сваливать от богатого мужа, крепко стоящего на ногах, к мальчику, который живет за счет подачек вздорного дяди. Неважно, кто папаша, – инстинкта гнездования еще никто не отменял. Тем более что Лиля мечтала забеременеть, хотела ребенка. Первая попытка завести малыша оказалась неудачной, случился выкидыш. Верховцев жутко переживал, даже на клинику, где Лиля наблюдалась, пытался в суд подать из-за того, что врачи не заметили опасности и жену его на сохранение не положили. А врачи только руками разводили, уверяли, что предпосылок не было, беременность развивалась нормально, не должно вроде это было произойти. Не должно было, но случилось. Срок был приличный уже, выкидыш не остался без последствий, что-то там нарушилось, и Лиле больше не удавалось забеременеть, но врачам она перестала доверять, лечилась нетрадиционными методами и носилась по бабкам и знахаркам. Похоже, напрасно ругают нетрадиционную медицину, раз у Лильки в итоге все получилось. Но, видно, не судьба Лиле нормально родить, бедная девочка!
Карина посочувствовала ей вполне искренне, и Вика удивилась. Судя по всему, к Лиле Верховцевой Карина относилась с большой симпатией, но при случае не побрезговала попользоваться ею, чтобы свой коварный план осуществить и ее мужу подлянку сделать, – и никаких угрызений совести не испытывала при этом. Неужели не понимала, что вся ее затея, направленная против Верховцева, может зацепить и саму Лилю? Ведь супружество – это пристань в бурю, нередко – буря в пристани, как говорил Пети-Сан.[3] «Это тут при чем?» – озадачилась Виктория, фраза всплыла в голове сама собой, но она ведь не об этом хотела подумать. Вика вновь погрузилась в размышления. «Супружеская любовь размножает человеческий род, дружеская любовь совершенствует его»… – всплыло из глубин ее мозга крылатое выражение Бэкона. Что там у нее выползло? Ну да, смешная фамилия, Вика долго хихикала, когда в книге на нее набрела, но сейчас ей было не до смеха. Опять она подумала не о том! С милым рай и в шалаше. Блин, блин, блин! Нужная мысль, прямо в тему, высказанная кем-то из великих и вычитанная ею в книге крылатых выражений и афоризмов, никак не вспоминалась.
– Вспомнила! Муж и жена – одна сатана! – обрадовалась Виктория, не заметив, что думает вслух. Бесов с Кариной озадаченно на нее посмотрели. – И еще у Карла Маркса хорошее выражение есть: «Никто не принуждает к заключению брака, но всякий должен быть принужден подчиняться законам брака, раз он вступил в брак»! Умный все-таки был мужик Карл Маркс, – счастливо провозгласила она, поймала на себе заинтересованные взгляды и растерянно захлопала ресницами.
– Это у нее, видно, от укола, – откашлялась начальница.
– Карл Маркс прав, – заметил Сева, почесал бороду и вернулся к беседе с Кариной: – Сколько полезной информации ты, Кара, от своих родственников получила. А говорила, что твои протеже пользы тебе не приносили. Об исчезновении жены Верховцева ты, поди, первой узнала?
– Первой узнала горничная, – усмехнулась Карина. – Она в ее комнату поднялась и нашла письмо. В нем Лилечка написала, что уходит от Верховцева к другому по причине случившейся между ними большой и светлой любви. Верховцев озверел, разгромил весь дом, а потом поехал на разборки, дав предварительно в ухо Петровичу, который пытался его, козла, остановить. И усвистел на своем «Харлее» в неизвестном
