– Откуда я знаю! – взвилась Тамара. – Даже если бы он ко мне приполз, я не стала бы покрывать этого мерзавца, который меня предал.
– Где вы собираетесь Новый год справлять? – неожиданно спросил Веня.
– Еще не знаю, дома, наверное, – пожала плечами Лисицына.
– А на даче почему не хотите? Холодно? – спросил Трофимов, решив прощупать Тамару как следует.
– На какой еще даче? – растерялась Лисицына. – Нет у меня никакой дачи и сроду не было.
– Я имел в виду дом в деревне, – предпринял еще одну попытку Веня.
– Так продали мы дом в деревне! Как бабушка умела, так и продали. Лет десять тому назад уже.
– И мы продали. Мама настояла. Отец до сих пор простить ей не может. Значит, в Москве будете справлять? Одна?
– Почему одна? Вернее, одна, – поправилась Тамара.
– Одна – в карнавальном костюме?
– Да это я просто так напялила, чтобы Аську повеселить. Костюм с прошлого года остался. С корпоративки. Руководством велено было в карнавальных костюмах на вечеринку припереться. Вот я и сварганила сама себе из подручных материалов этот прикид. Кстати, на конкурсе костюмов заняла десятое место! – похвалилась Тома.
– Поздравляю, – улыбнулся Трофимов, решив не уточнять, сколько всего человек в конкурсе участвовало.
– Спасибо. Одна буду, скорее всего. Маму из больницы не отпускают, и, главное, мне к ней тоже нельзя. Аська винище допьет, включит мобилу, чтобы бывший смог до нее дозвониться. Он попросит прощения, она его простит и уедет. Любовь зла. К тому же у них на послезавтра билеты в Париж. Они во Франции Новый год отмечать будут. Вот жизнь! А другая моя подружка живет в Турции, она за турка замуж вышла и умотала. Вроде счастлива. Детишек уже двое. Маму вылечу, денег накоплю и к ней махну. Она говорит, есть там такие отели, что платишь за путевку, приезжаешь, а тебя там и кормят, и поят бесплатно, и на банане катают. Весь день, представляете? Называется «All inclusive», что означает – все включено. Да что я вам все это рассказываю! – спохватилась Тома.
«Не знаю», – тоскливо подумал Трофимов. М-да, с интеллектом у Лисицыной была такая же ерунда, что и со вкусом. «Платишь за путевку, приезжаешь в отель, а там тебя кормят и поят бесплатно». Это ж надо! Аттракцион неслыханной щедрости прямо, про себя усмехнулся Веня и тоже захотел в Турцию.
– И не надо на меня смотреть, как на дуру! – возмутилась Лисицына.
Веня откашлялся – неужели у него такой говорящий взгляд?
– Думаете, я не поняла, почему вы про Новый год спросили? Вы же просто меня проверяете на вшивость, – Тома встала, чуть не опрокинув табуретку, и налила в заварочный чайник кипяток. – Повторяю: где Минасян может быть, я понятия не имею. Спросите у Инны. Я не удивлюсь, если окажется, что это она его прячет. А мне позвонила для отвода глаз. Чтобы пыль вам в глаза пустить, – заявила Тамара, уперев руки в боки. Глаза ее поменяли цвет, стали цвета моря и больше не смеялись. Ведьма, подумал Веня, еще одна… загнул он второй палец и поежился.
– Почему вы так решили, Тамара? – спросил он, заметив, что Томочка вновь потеряла тапку и стоит наполовину босиком. Золушка, блин, выругался Трофимов и уставился в потолок, куда смотреть было безопаснее. Что-то с ним сегодня непонятное творится, озадаченно подумал Веня, покосился на босую ножку Лисицыной и опять уставился в потолок.
– Все никак не побелю, – сказала Лисицына. – А решила я так, потому что Инночка на Левона виды имела с самого начала, как он на работу устроился.
– В каком смысле? – спросил Трофимов.
– В том смысле, что влюблена она в него, как кошка! Левон неглупый парень, но немного слабохарактерный и с людьми тяжело ладит. Если бы не Терехова, то он в менеджеры не выбился бы, она его за уши по карьерной лестнице тянула, поощряла, премировала, на тренинги разные отправляла, во время аттестации помогала, в банк с ним моталась…
– Зачем?
– Говорю же, она опекала его, как дите малое. Психологиня хренова!
– Вы завидовали?
– Да ну, бросьте! Что мне завидовать? Я рада была за Левона. К тому же облом-с вышел у рафинированной девочки. Пока Терехова себе посадочную полосу готовила, я мужика у нее из– под носа увела! За что и поплатилась. Ни премий, ни поощрений, одни упреки и придирки, а потом при первом же удобном случае Иннуся меня с работы вышибла. Сука она, ваша Терехова!
– Почему – моя? – крякнул Трофимов и густо покраснел.
К счастью, Лисицына этого не заметила, отвлеклась, наливая чай.
– Это я так, к слову, – сказала Лисицына и брякнула чашку на стол перед Трофимовым.
Веня заглянул в слегка потемневший кипяток с чаинками и пытался осмыслить новую информацию. Да, при разговоре с Тереховой он почувствовал, что она отзывается о Минасяне как– то слишком уж нежно для менеджера по персоналу… Вот, оказывается, в чем дело… А он, дурак, собирался Инну в театр пригласить! Так сказать, вину искупить за свое нехорошее поведение. Потом в театре предложить Новый год вместе справить, с мамой ее познакомить, а она другого мужика любит! Убийцу «звездей»! Впрочем, хрен их разберешь – этих баб. Может, Лисицына зла на Инну из-за увольнения и нарочно на нее наговаривает? Во всяком случае, он больше склонен верить Тереховой, а не бывшей любовнице Минасяна. Чем больше он общался с Томочкой, тем сильнее убеждался в том, что ее психологический портрет Инна составила грамотно. В то же время не похоже было, что Лисицына врет… Возможно, преувеличивает и краски сгущает – от обиды. Как учила его Елена Петровна, истина всегда где-то посередине, и показания соперниц надо всегда пополам делить. Веня поделил и успокоился.
– Тамара… Новый год я спросил, потому что вы мне понравились, – решил взять быка за рога Трофимов. – Я маме пообещал, что приду со своей девушкой, а у меня ее нет. Может, вы станете моей девушкой? Хотя бы на одну новогоднюю ночь. К тому же вы живете недалеко, от вашего дома пешком до них минут пятнадцать.
Лисицына хлопнула рыжими ресницами и придвинула ему сахарницу. Веня насыпал в чашку четыре ложки сахарного песка и принялся с увлечением его размешивать, разбрызгивая чай по клеенчатой скатерти в ромашках и васильках.
– Это все как-то неожиданно, – криво улыбнулась Тамара, продефилировала к раковине, снова по дороге потеряв тапку, вернулась с губкой для посуды и уселась на табуретку, положив губку на колени.
– А вы подумайте, я же не тороплю, – Веня вытащил визитку, написал на обратной стороне адрес родителей и сунул ее в сахарницу. Лисицына посмотрела на нее, как на стоматологический аппарат, потом таким же взглядом уставилась на Трофимова. – Позвоните, если вдруг решитесь, я буду очень ждать, – улыбнулся Веня и направился в прихожую.
– Не приду я, – догнала его Тамара. – Я не собираюсь быть девушкой на одну ночь, пусть даже новогоднюю!
– Понимаю, – кивнул Трофимов. – Извините, это было глупо с моей стороны.
Веня вылетел на улицу и рухнул спиной в сугроб, снег под ним скрипнул, как крахмал.
– Свихнулся, – решил Веня, глядя на танцующие в желтом свете фонаря хлопья снега. Уже на свидетельниц кидается! Какое счастье, что девушка в итоге отказалась! Хотя… маме Тамара Лисицына наверняка понравилась бы. Как раз в ее вкусе. Домашняя, удобная, любит готовить и хочет детей. Проблема в том, что он детей не хочет. Или хочет? Веня задумался: прежде он на эту щекотливую тему не размышлял.
В кармане завибрировал сотовый, прервав его внутренний диалог с самим собой. Наверняка мамуля беспокоится, решил он и поднес трубку к уху, не глядя на экран.
– Здравствуйте, это Инна Терехова, – послышался из мембраны медовый голос.
Веня сел, снег под ним снова скрипнул.
– Добрый вечер, – неуверенно сказал он.
– Я позвонила потому, что…
– О Минасяне что-то узнали?
