из этого следует?
– То, что группа диверсантов прибыла сюда на этом лайнере, покинув его за считаные минуты до катастрофы.
– Подтверждение этому есть?
– Так точно. В диаметре сорока метров мы обнаружили отчетливые отпечатки десяти человек, которые ясно указывают на то, что их обладатели опускались на опушку на парашютах! Вмятины глубокие! А здесь грунт мягкий.
– Сами парашюты не обнаружили?
– Нет! Но есть на листьях близлежащих деревьев легкий налет нагара!
– Парашюты-ликвидаторы?
– Скорее всего! Сгорели вместе с ранцами мгновенно, но след оставили. Впрочем, до первого приличного ветра.
– Ясно! Побудь пока на месте! Я сообщу, когда тебе возвращаться.
– Есть! Нахожусь до приказа в заданном квадрате!
Глава 11
После доклада старшего лейтенанта Андреева о восстановлении всех систем раннего обнаружения противника подполковник Пашин объявил всем командирам групп сбор в кабинете директора завода. Ждать пришлось Скоблина, так как ему предстояло совершить марш в четыре километра. Но уже в 15.47 офицеры отряда специального назначения были на месте.
Пашин обратился к ним:
– Товарищи офицеры, на данный момент обстановка полностью прояснилась. Нам стало достоверно известно, что диверсанты прибыли сюда на авиалайнере, который был уничтожен только в целях заброски боевой группы Гурбани. Одно это красноречиво говорит о том, какое значение придают диверсии на объекте Тура-17 международные террористические организации. Мы знаем еще, каким образом группе в десять человек удалось миновать рубежи проволочных и минных заграждений, а также остаться невидимыми для специалистов радиотехнической разведки. В центральном компьютере системы слежения в зоне отчуждения из-за взрыва самолета произошел сбой, и он, как говорится, ослеп. Но об этом прошу никому из начальства объекта не сообщать. Иначе все грехи спишут на старшего лейтенанта. А он, в принципе, не виноват. По крайней мере, не настолько, чтобы портить ему жизнь. С этим понятно?
Офицеры согласились с подполковником.
Пашин продолжил:
– И главное, нами точно установлено местонахождение диверсионной группы Гурбани. Она сосредоточена в центре подземного коллектора, с южной стороны. Для того чтобы нанести удар по объекту, этой группе достаточно облачиться в средства химической защиты, выйти через пять колодцев на поверхность и обстрелять из гранатометов цеха № 1 и 2, а также до кучи ангары-склады.
Глебов поднял руку, прося слова.
Подполковник разрешил:
– Что ты хочешь сказать, Макс?
– Хочу спросить, почему ты решил, что именно из гранатометов боевики будут атаковать объект? А не заложат с наступлением темноты, скажем, взрывчатку?
– Судя по скорости передвижения диверсантов от места приземления до завода, взрывчатку они с собой не несли, да и выбросить ее с лайнера в тех условиях, при каких эта группа десантировалась, было сложно и опасно. Другое дело компактные гранатометные системы. И потом, для установки под здания и ангары зарядов им пришлось бы сближаться с целями, что незамеченным со стороны постов охранения не останется. А так боевикам даже из кустов не надо будет выходить. Влепят гранаты куда надо и тут же начнут отход, предварительно, по моим расчетам, уничтожив одну из огневых точек батальона и расчистив проход через заграждения, используя систему ликвидации минных полей. Взрывной кабель вызовет детонацию мин, а также вновь разорвет все три рубежа проволочных заграждений. Исходя из этого я и предполагаю, что именно гранатометной атакой диверсанты будут выполнять свою задачу.
Пашин встал, прошелся по кабинету:
– И теперь самое главное! Если следовать логике и собственному опыту проведения диверсионных мероприятий, боевики должны начать акцию перед рассветом, где-то с пяти до шести часов утра. Это самое оптимальное время, и вроде ночь прошла, караул спокоен, а до восхода солнца часы, за которые можно молниеносно атаковать объект и начать отход, как раз на стыке смены постов караула. При этом в лесной массив войти, когда уже будет светло. От взрыва объекта системы раннего обнаружения вновь будут выведены из строя, да и не до наблюдения оставшимся в живых будет. Надо линять от ядовитых выбросов. Вопрос: как и когда будем брать группу боевиков? Макс, твое мнение.
Глебов поднялся, одернул куртку:
– Есть несколько вариантов возможных действий. Но согласен с тем, что ты озвучил ранее в нашей беседе. – Майор повернулся к командирам групп и объявил: – Подполковник Пашин предложил атаковать диверсантов, когда они выйдут из коллектора.
Григорий посмотрел на Воронцова:
– Что ты скажешь, Алексей?
– Да вы вроде уже сами определились с порядком нашей работы.
– Я человек и могу чего-то не учесть, что-то упустить, мне важно знать мнение каждого из командиров подразделений.
Воронцов взглянул на Скоблина:
– А вы не рассматривали вариант применения усыпляющего газа? В замкнутом пространстве он мог бы быть весьма эффективен! И закачать его в подземелье несложно, и для доставки сюда еще времени достаточно.
Пашин кивнул головой:
– Я ждал подобного предложения и с радостью согласился бы с ним, тем более что оно практически снимает риск поражения бойцов нашего отряда, если бы не одно НО! Заключающееся в том, что боевики могут быть вакцинированы от действия «Удара». Почувствуй они легкое недомогание, которое неизбежно при вдыхании паров этого газа даже защищенными блокадой организмами, тут же сообразят, в чем дело. И дальнейшие их действия могут принять непредсказуемый оборот. При всей информации о боевиках огневой мощи диверсионной группы мы не узнаем. Поэтому я и отклонил в свое время вариант применения в наших условиях усыпляющего газа.
Воронцов произнес:
– Понял, больше мне сказать нечего! – Сел на свое место.
Скоблин также согласился с вариантом Пашина.
Подполковник подвел итог:
– Будем считать, что мнения всех командиров подразделений отряда «Скорпион» по варианту боевого применения совпали! Так?
В ответ единогласное:
– Так точно!
– Хорошо! Тогда слушайте приказ! Капитану Воронцову в 0 часов местного времени вывести свою группу на рубеж южной оконечности кустарниковой полосы. При этом пять человек передать в распоряжение майора Глебова. Закроешь, Леша, тыл боевикам. Капитану Скоблину в то же время вывести свою группу на северную оконечность полосы, охватив прямой участок перед ангарами и корпусами цехов с флангов. Туда снарядишь по одному человеку. Я буду находиться с тобой. С фронта мы ударим по боевикам, которые выйдут на поверхность. Порядок применения оружия следующий. Чтобы не поразить друг друга, огонь по боевикам ведет группа Скоблина. Стрелять на щадящее поражение, то есть по ногам и рукам с целью лишить бандитов возможности воспользоваться оружием. Нам эти наемники нужны живыми. Внизу прапорщиками Затинным и Щуриным перехвачены переговоры диверсантов. Ведутся они на английском языке, и, судя по всему, группа состоит из европейцев или американцев. Эти подрывать себя не станут. А вот порассказать могут многое! Если и завалим кого, тоже не беда, но хоть пару человек взять живыми надо обязательно! Далее тех, кто, возможно, останется внизу, отработает Глебов. Ему задачу я поставлю отдельно. Особо хочу предупредить командиров штурмовых групп. На позиции людей выводить крайне
