когда Марина наконец вышла к нему:
– Беспредел какой-то, думал – ночевать тут останемся! Поехали домой, уже темно совсем, пока доберемся – ночь будет.
– Ты не сказал, как я выгляжу.
– Как обычно, – буркнул он, подавая шубу. – Комплимент хочешь? Это к Малышу.
– А я от тебя хочу услышать.
– Я все сказал, – отрезал Хохол, доставая телефон и набирая номер Севы: – Мы готовы, подъезжайте. Идем, сейчас пацаны будут.
– Женя, ты мне не нравишься...
– Ты мне – тоже, – заверил Хохол, не желая развивать эту тему дальше. – И вообще – перестань меня доставать, я и так еле держусь, чтобы твоему мажору в морду не заехать, вот-вот сломаюсь.
– Только попробуй! – прищурив глаза, пригрозила она. – Я превращу твою жизнь в кошмар.
– Ты и так превратила ее в кошмар, Коваль, сам не пойму, почему я до сих пор с тобой, – вздохнул он, доставая из кармана дубленки сигареты. – Видно, привык, страшно оторваться. И куда я пойду? Но мне просто ножом по сердцу, когда я его рядом с тобой вижу, – вдруг признался он, сделав пару затяжек. – Я и не знал, что так бывает. – Он отшвырнул окурок и повернул Марину к себе лицом: – Почему все так? Почему ты ушла от меня? Ведь я под ноги тебе стелиться готов, Коваль, только скажи... – Хохол прижал ее к себе и лихорадочно начал целовать лицо. – Родная моя, киска моя, зачем ты это сделала? Ведь он все равно уйдет от тебя, посмотришь – это не его жизнь, он мажор и им останется, никогда он не поймет тебя, никогда...
– Не надо, Женя, – она осторожно освободилась от его рук и отошла в сторону. – Ты делаешь только хуже... Смотри, вон пацаны едут, – Марина указала рукой в черной перчатке на приближающийся «Хаммер».
...«Парадиз» был завален снегом и напоминал картинку из журнала – чистый, ухоженный поселок, аккуратные дома, кованые решетки заборов, охрана у каждых ворот.
Во дворе носились по снегу три здоровенных «кавказца», с рычанием валяли друг друга, покусывали и лаяли. Завидев въезжающие машины, все трое кинулись к ним, прыгая рядом и упираясь в стекла лапами. Коваль побаивалась собак, хотя Хохол нередко запрягал кого-нибудь из них в санки и катался по двору, приглашая и ее, но Марине подобное развлечение доверия не внушало – у всех троих в жилах текла и волчья кровь, и кто мог поручиться, что в животных не взыграет кровь предков...
На крыльце стоял Егор, курил свою сигару, небрежно набросив на плечи дубленку. Когда Марина вышла из машины, велев Хохлу привязать собак, муж недовольно скривил лицо:
– Опять в трауре? Ведь просил тебя – не крась больше волосы!
Ей вдруг стало так обидно, что она едва не заплакала – никогда прежде Егор не позволял себе высказывать вслух недовольство ею, да еще в присутствии охраны. Увидев, как помрачнело ее лицо, Хохол негромко сказал:
– Не обращай внимания, ты очень красивая, киска, самая красивая женщина в мире...
Марина благодарно улыбнулась, часто моргая ресницами, что всегда помогало не плакать и загнать выступившие слезы обратно. Пройдя мимо Егора и задев его плечом, она сразу поднялась в спальню, переоделась в шелковый халат и попросила Дашу приготовить чай и подать его в каминную.
– Хорошо, Марина Викторовна. Камин горит уже, Егор Сергеевич растопил.
Ну еще бы – Егор Сергеевич всегда знал, как исправить то, что сделал! Марина не сомневалась, что он сейчас сидит перед камином с бутылкой текилы наготове, курит сигару и внимательно изучает древний японский роман в поисках подходящих танка.
Так оно и было. Когда она вошла, Егор моментально встал и порывисто обнял жену:
– Прости меня, я не хотел обидеть. Ты вправе сама решать, как именно ты хочешь выглядеть и какой быть. Ты у меня такая красотка, девочка...
– Не подлизывайся.
– Обиделась? – он уперся лбом в ее лоб. – Не надо, малыш... Завтра твой день рождения, я хочу, чтобы ты была счастлива...
– Что-то ты прозой заговорил, не нашел ничего к случаю? – подколола Коваль, улыбаясь.
изрек Малыш, прикрыв глаза.
– Не совсем в тему, но верно, – вздохнула она – ей и самой очень нравились эти строки, они как нельзя лучше объясняли все, что происходило в их с Егором жизни. – Ну, расскажи мне, что ты задумал на завтра, – усаживаясь в кресло и устраивая ноги на каминной решетке, попросила Марина. – Ненавижу сюрпризы, ты ведь знаешь.
– Не проси – не скажу. Кстати, что у тебя с Бесом? – вдруг спросил муж, наливая ей чай.
– У меня – ничего.
– Точно?
– У тебя есть основания мне не верить? Меня с ним связывают только общие воспоминания – он сидел вместе с Черепом, хорошо его знал и любил как брата. Больше ничего. – Коваль сделала глоток из чашки и зажмурилась – ее любимый зеленый чай с лотосом.
– Он звонил мне сегодня и настоятельно рекомендовал не переходить грань и не развивать наши с тобой отношения дальше, – усмехнулся Малыш, закуривая сигару. – И ты уверяешь, что у него к тебе братские чувства?
Марина закатила глаза и хохотнула:
– Ну, конец всему! Теперь ты еще и к Бесу начнешь меня ревновать? Ты потерял свою былую уверенность, Малыш, раньше ты не страдал комплексами.
– И сейчас не страдаю. Но лезть в мою личную жизнь не позволю никому, и Бес – не исключение.
– Ха-ха!
– А что смешного?
– Смешно уже то, что Бес, кажется, заподозрил тебя во лжи. Он как-то однажды очень сильно меня напряг разговором о том, что новый владелец «МБК» подозрительно напоминает моего покойного супруга. Откуда ты знал его, Егор? – Марина допила чай, поставила чашку и вытащила из пачки сигарету.
– Не хотел говорить тебе... – начал муж после долгой паузы, – я был знаком с ним очень хорошо, но давай перенесем этот разговор на другой день, я прошу тебя, детка, не сегодня...
– Ты меня заинтриговал. Хорошо, не сегодня так не сегодня. Расскажи, как дела в корпорации, – попросила она. – Мне ведь тоже интересно, как-никак я вложила в нее достаточно сил и времени.
– Там все в порядке, детка, – заказов много, дело движется, и в следующем сезоне я вложу в твою команду хорошие деньги. – Егор заметно повеселел, когда разговор перешел в другое русло. – А еще мы с тобой поедем отдыхать, сразу после Нового года, только скажи, куда ты хочешь.
– Егор, давай пока не будем строить совместных планов, неизвестно, чем вообще все закончится – тут, чувствую, такое заварится, когда приедет Димка, что мне будет не до поездок.
– Он приехал сегодня, но ночевать остался у Кольки в «Роще», завтра увидитесь.
– Дай телефон! – потребовала жена, решив позвонить Ветке и проверить, где она. – Алло, Ветулька, привет, дорогая! – небрежно проговорила Марина, когда подруга взяла трубку. – Чем занимаешься?
– Ой, Маринка! – обрадовалась она. – А я дома сижу, только из ванны вышла, на диванчике кайфую. Хочешь присоединиться?
– Помечтай! – фыркнула Коваль.
– Говорят, у тебя новый бойфренд? – поинтересовалась Веточка невинным голоском.
– Тебе скажу, но молчи, ради бога! Старый.
– Обалдеть! – выдохнула она. – Малыш вернулся?
– Типа того.
– И ты наконец-то взялась за ум, дорогая! Сколько можно бегать от судьбы? Ведь он – твоя судьба, ты это знаешь? – Иногда подруга вспоминала, что обладает уникальным даром предвидения.
– Что есть судьба, дорогая? – вздохнула Марина, глядя на мужа, внимательно прислушивающегося к разговору. – Цепь взаимосвязанных случайностей, не более того. А ты что дома-то, поругались?
