что уж говорить о том дроу вместе с которым она бродит по Подземью. Неужели он так таки не понял, кто перед ним?
— Что делается сейчас в Мензоберранзане? — поинтересовался Владыка.
— Разведчики доносят, что там царит, столь милый дроу хаос. В городе безвластие. Идет бойня, потому что Мать Первого Дома де Наль покинула его вместе со своим оружейником, лордом Дорганом — сказал, прежде молчавший, низкий и спокойный голос.
Послышалось, какое-то движение, снова, что-то упало.
— Чтоб, Холодная Вечность поглотила этого лорда…
— Да, не будет ему покоя нигде, куда бы он не отправился…
— Да, не защитит его Паучиха, которой он поклоняется.
Итог этим дружным проклятиям в адрес лорда Доргана, подвел Владыка.
— Великие предки! Дроу и смертная! Однако он уже не раз поднимался в Земли Дня, минуя Блингстоун. Он знает тайный путь и видимо решил, что воспользуется им еще раз. Это как раз все объясняет.
— Это так, владыка — согласился Хиллор — Однако мне не понятно, что могла посулить ему смертная за то, чтобы он вывел ее в Земли Дня? Чем таким, она могла прельстить его за то, что бы он не выдал, кто она на самом деле? Этого я никак в толк не возьму.
— Наверное она пообещала лорду, нечто такое, что имеется только на Поверхности. Полагаю, это что-то, она отдаст ему именно там, вот он быстренько и выводит ее из Подземья.
— Это может угрожать Блингстоуну? — встревожился Владыка.
— Ее надо бросить в каменный мешок, — спокойно предложил невозмутимый голос.
— В этом нет необходимости, Рена — отверг это предложение Владыка — Она бесчувственна.
— А что касается проклятого лорда, то ведь смертная у нас и он ни с чем вернется в Мензоберранзан — воодушевленно прогудел Эдфин и опять что-то, стукнувшись, упало.
— Увалень — насмешливо проворчал Хиллор и вернулся к разговору — Не в правилах темных эльфов выручать своих, не говоря уже о существах другой расы. Ради этого, они даже не пошевеляться.
— Он не посмеет сунуться в Блингстоун, после того, как разбил нас у Горячих камней? — невозмутим заметил Рена.
— Это так же точно, что у меня рыжая борода. Теперь я смекаю, почему он бросил бедняжку в лабиринтах Подземья одну, когда понял, что слишком близко подошел к Блигстоуну и что вот-вот встретится с нами и уж тогда ему, точно, не поздоровилось бы. Хороший обвал ему на голову!
— Ты бы поосторожней размахивал своей секирой, Эдфин — строго заметил ему Хиллор — Ты уже посшибал тут все, что мог.
— Прощения прошу, мастер — смущенно пробасил Эдфин.
— Что с пленницей делать будем? — поинтересовался обладатель невозмутимого голоса — Может, все таки, заточим ее в каменном мешке? Все надежнее будет.
— Полегче, Рена! Она все-таки сражалась со мной против троллей, пока вы едва передвигали ноги, спеша ко мне на помощь — взвился Эдфин.
— Оставь мысль о каменном мешке, Рена. Она не пленница, а наша гостья, к тому же попавшая в беду. Хиллор, сможешь ли ты снять с нее заклятие дроу и вернуть ее в тело человека?
— Может и смог бы… — кряхтя, отозвался маг. — Если бы это самое человеческое тело, и тот, кто в нем сейчас находиться, был рядом.
— Тогда, имеем ли мы право, задерживать ее в Блингстоуне. У смертной свой путь и мы не можем мешать ей, следовать ему. Мы, выполнив свой долг гостеприимства, поможем ей добраться до Поверхностного мира. И прошу тебя, Рена, не упоминать больше о каменном мешке, а при гостье особенно.
Слова Владыки были прерваны, приближающимся тяжелым топотом, грохотом распахнувшейся двери, ударившейся о стену и проклятиями Эдфина.
— Что ты прешь, как стенобитный таран, башка без мозгов, честных дворфов пугаешь.
Но тот, кто, по-видимому, не слишком вежливо обошелся с Эдфином, не обратив внимания на его возмущение, выпалил с ходу:
— Владыка, до вашей вашей милости взывает темный эльф. Лорд Дорган со смирением желает вам мира и…
— Брось церемонии! — приказал Владыка.
— Дак, дроу желает встретиться с вами.
— Веди!
Вновь послышался торопливый, теперь уже удаляющийся, топот тяжелых башмаков.
— Сейчас мы узнаем ответы на все наши вопросы, — сказал Владыка.
Какое-то время стояла напряженная тишина, в которой неожиданно раздался голос Доргана, причем Ника не слышала, чтобы в комнату кто-либо входил.
— Приветствую тебя, владыка Блингстоуна и вас отважные дворфы. Покорно прошу принять меня, своего врага и выслушать мои слова…
Ника рванулась было к нему, но не смогла не то, что рукой пошевелить, но даже глаза открыть, как будто, она очутилась в тяжелом, застывшем бетоне.
— Ах ты, порождение Бездны! Покорно он, видите ли, просит… А кто наших братьев у Горячих камней погубил! А?
— Успокойся, Эдфин. Это был честный бой, — урезонил вспыльчивого подданного Владыка. — Горе от потери наших братьев останется незабвенным и не пройдет никогда, но мы так же не можем не признать, как это ни горько, что бой этот послужил к вашей славе, лорд Дорган, ибо вы сумели одержать победу малыми силами. Мы восхищены вашим искусством и воинской предприимчивостью. Для нас честь принимать вас в Блингстоуне, как гостя. Если вы, действительно, явились к нам как гость.
— Я наслышан о благородстве Владыки Блингстоуна и рад убедиться в этом лично. А в битве у Горячих камней, дворфы, в который уже раз, поразили воинов дроу своей отвагой. Ни кто из них не предпочел плен, гибели в бою, с именем Морадина на губах. И я пришел к вам не как шпион и не как гость. Я пришел за помощью.
— До меня дошли известия, что Верховный Совет Матерей Первых Домов Мензоберранзана, чуть было не предал вас казни за то, что вы запретили отбирать оружие у погибших дворфов, что бы каждый из них мог быть погребен, как подобает воину и глумится над их телами. Я помогу вам, в чем бы ни заключалась ваша просьба. Вам знакома честь, хоть вы и дроу.
— Что бесчестно глумится над достойным противником, понимали даже мои воины, в отличие от женщин-магов, сопровождавшие нас в том походе. Советом Первых Домов я был приговорен к казни, от которой меня спасла Фиселла де Наль. Я пришел за ней.
— Фиселла де Наль, Мать Первого Дома Мензоберранзана? Так это ее мы принимаем у себя? Я поражен. Но знаешь ли ты, лорд, кто на самом деле скрывается под ее личиной?
— Человек.
— И ради смертной ты приволокся в Блингстоун, темный эльф? — голос Рена был само недоверие. — Что она пообещала тебе за то, что бы ты вывел ее на Поверхность? Могущество над ними?
— Подожди-ка, Рена! Пусть сперва ответит на мой вопрос — вмешался Хиллор — Это ты, не дал смертной уйти из мира живых в Холодную вечность?
— Да.
— Откуда ты знал, что она умирает?
— Я чувствовал.
— Не много ли ты отдаешь простой смертной? — подозрительность не покидала Рена.
— Вместе с ней я ухожу на Поверхность. Мне нет возврата в Мензоберранзан. Я прогневал Ллос, а богиня никогда и никого еще не прощала.
— Ты прогневал ее тем, что умыкнул Мать Первого Дома? — насмешливо спросил Рена.
— Именно… Вы позволите мне поговорить с ней?
— Разумеется, дроу. Вот только… — Хиллор вздохнул — Жива-то она, конечно, жива, но, так и не очнулась, как мы ни бились, что бы привести ее в чувство.
