Она встала перед отцом, сцепив пальцы. Затем, заметив, что его парик скособочился, поправила его. Он похлопал дочь по руке, затем прижал ее ладонь к своей щеке.
– Что я буду делать, когда тебя не будет рядом? Кто поправит мне парик?
– Но я всегду буду рядом, папа.
– Увы, ты не сможешь дотянуться через Тэмер из Сэмпфорд-Фоллиот.
Она нагнулась над ним, скрывая свое лицо.
– Папа… ты будешь очень рад за меня, когда я выйду за Тимоти?
Он повернулся в кресле, чтобы заглянуть ей в лицо, но она отворачивалась. Тогда он осторожно проговорил:
– Больше всего я хочу, чтобы ты вышла замуж по любви. Мой-то брак был устроен нашими родителями. Мы с ней оба… Но это старая история. А вот Мэри восстала против воли отца и сбежала из дому, чтобы выйти замуж за нищего учителя. И ты слышала от Майлса, как хорошо обернулся для нее этот рискованный шаг. – Он любовно прижимал к себе руку дочери. – Если ты действительно любишь Тимоти, моя дорогая, если уверена, что только он может быть твоим мужем, тогда выходи за него и получи мое благословение. Какие бы опасения ни испытывали мы с твоей матерью – мы отбросим их, если ты будешь счастлива.
Он в сердцах пробормотал проклятие, потому что в этот момент дверь вдруг открылась и появился Тимоти с подносом, на котором стояли графин с вином и бокалы.
Тимоти поклонился, как лакей:
– Прошу прощения, сэр, за задержку. Дворецкий упал на лестнице, а поскольку остальные слуги пытаются ему помочь, позвольте мне предложить свои услуги.
И он стал изображать услужливого лакея: хлопотливо накрывать на стол, сделал вид, что уронил бокал и что с трудом наливает вино.
Капитан нахмурился, и по лицу Кэролайн Тимоти понял, что та тоже недовольна его шутовством. Смутившись, он двинулся было к двери.
– Я поищу вашего камердинера, сэр.
Кэролайн в отчаянии воскликнула:
– Тимоти, не твое дело…
– Это же проще… в конце концов, – неловко пробормотал он и исчез за дверью.
Передавая бокал дочери, капитан заметил:
– Такой приятный молодой человек, всегда хочет услужить…
Кэролайн отставила наполненный вином бокал и опустилась на колени рядом с отцом.
– Папа… Я и сама кое в чем сомневаюсь. Определенные опасения пришли ко мне совершенно неожиданно, за время нашего пребывания в Лондоне. Нет, это не совсем так. Это с момента… – Она во время остановилась, не произнеся тех слов, которые просились на язык: «С того момента, как в мою жизнь вошел Майлс». Вместо этого она продолжила: – Но я обещала Тимоти стать его женой. Он полностью доверяет мне. И я его люблю. Всегда любила. – Она прижала к пылающим щекам ладони. – Но боюсь… Боюсь! Папа, что мне делать?
Сокрушенно вздохнув, капитан погладил ее по волосам.
– И опять мне нечего тебе ответить, дитя мое. Лорды, которые утверждали устав, никогда не издавали указов, которым должно следовать сердце. Мне приходилось самому их изобретать. Видно, и тебе тоже.
Она подняла на него взгляд, и хотя его парик снова съехал набок, она не стала его поправлять.
– Папа, можно задать тебе один вопрос? Ты… ты любил другую женщину, когда женился на маме?
– Да. И мама тоже любила другого человека.
Она несколько секунд обдумывала это подтверждение своим давним предположениям.
– Было… очень трудно забыть?..
– Мне повезло – я занимался трудным делом. Шла война, и мне некогда было задумываться. Но для Амелии… Она так хотела иметь ребенка, но у нас с ней не было детей, и ей было вдвойне тяжелее. Да простит меня Бог, я, как и большинство мужчин, думал только о себе, развлекался на стороне, искал утешения в чужих объятиях.
– И ты никогда больше не встречался… С той женщиной, которую любил?
Он поднял бокал и сделал большой глоток.
– Да нет, мы с ней виделись не далее как сегодня утром.
– Папа!
– Не надо так пугаться. Твоя мать была в курсе нашей встречи, которую устроили ради Майлса. Муж этой леди занимает высокое положение в правительстве и известен своей благосклонностью к проблемам американцев. Как старый друг, я попросил ее, чтобы она использовала свое влияние, если Майлс… – Капитан улыбнулся, и его здоровый глаз озорно сверкнул. – Она все еще очень красивая женщина, а я не настолько стар, чтобы не заметить ее очарования.
Кэролайн присела рядом с креслом отца.
– Папа, думаю, ты очень большой грешник. А Майлс об этом знает?
– Нет, конечно! И ты тоже молчи. Майлс очень гордый юноша. И ни в коем случае не должен знать, что своей свободой обязан женщине.
