Маргарита задумчиво выслушивала разглагольствования Аррана и кивала, когда тот перечислял причины, вследствие коих приезд Олбани будет великим благом для Шотландии. И все это время она думала о черноглазом, чернобородом галантном рыцаре, полном обаяния своих предков – Стюартов.
– Я напишу Олбани и присоединю свою просьбу к вашей, – сказала королева. – Думаю, он согласится помочь мне с разводом. Герцог, должно быть, в прекрасных отношениях с Римом, как и его господин. Да, милорд, вы, несомненно, правы. Шотландия сейчас крайне нуждается в Олбани.
«И королева Шотландии, по всей видимости, – тоже», – подумала она.
Получить развод было непросто. Слишком многие влиятельные люди противились этому, так что время шло, а Маргарита все еще пребывала в неудачном браке с Ангусом.
Генрих и Екатерина пересекли Ла-Манш и встретились с королем Франции в самых невероятных и экстравагантных обстоятельствах, причем каждый из королей старался перещеголять другого.
Франциск с невероятным лукавством использовал любой способ, чтобы поставить в неловкое положение короля Англии, и, поскольку в тот момент под рукой у него было письмо от Маргариты к Олбани, счел забавным продемонстрировать Генриху, как его сестра, вопреки желаниям венценосного брата, тепло приглашает герцога обратно в Шотландию.
Генрих, прочитав письмо, тотчас вернул его Франциску, но дал волю своему темпераменту холерика, едва остался один.
«Клянусь Богом, – думал он, – это конец всякой помощи ей от меня! Во что превратилась моя сестра?! Перед всем светом выставляет себя настоящей распутницей! Развод, подумать только! Маргарита обесчестила имя Тюдоров и плюс к тому… обманывает собственного брата, зазывая его врага в Шотландию!»
Шотландская проблема не оставляла мысли Генриха во время всех балов и пиршеств, турниров и ристаний этой блистательной поездки.
– Когда мы вернемся в Англию, вы пошлете в Шотландию священника, – наконец объявил он жене. – Выбирайте его со всем старанием, ибо я хочу, чтобы пастырь растолковал моей сестре: развод с законным мужем подвергнет ее бессмертную душу ужасной опасности!
Екатерина отвечала, что Генрих, как всегда, прав. Немного есть на свете столь позорных и достойных осуждения поступков, как развод.
Стоял теплый летний день, когда отец Бонавентура прибыл в Шотландию.
Маргарита в то время жила в Перте, и священник отправился к ней. Он был мягким человеком, давно удалившимся от света, и Маргарита любезно приняла святого отца, узнав, что он послан ее невесткой, королевой Екатериной.
– С вашей стороны очень мило проделать такое долгое странствие, – сказала она.
А когда они остались наедине, Маргарита попыталась объяснить священнику, что, хоть весьма ценит его услужливость, добрый пастырь лишь напрасно потратит время, полагая, будто сможет свернуть ее с избранного пути.
– Я приехал молиться вместе с вами, – ответил посланец Екатерины. – Ваше величество найдет в этом разрешение всех своих проблем.
Маргарита никогда не была глубоко религиозна, а потому мигом стала терять терпение, но она была вежлива со священником и мягко объяснила ему, что уже все решила.
Отец Бонавентура честно пытался переубедить ее, и королева продолжала слушать, но в конце концов пастырь осознал, что не в состоянии переубедить упрямицу, так что разочарованно и неохотно стал готовиться к отъезду.
Не успел отец Бонавентура вернуться в Лондон, как Генрих решил послать в Шотландию человека по своему выбору: на сей раз не кроткого священника, но такого, от чьих проповедей грешников порой кидало в дрожь.
Итак, Генри Чадуорт, глава братьев миноритов, был вызван к королю Генриху.
– Вы поедете к королеве Шотландии, – заявил Генрих, – и не вернетесь до тех пор, пока не сумеете заставить ее изменить решение. Я не стану молча наблюдать, как моя сестра губит свою бессмертную душу. Скажите заодно, что я буду препятствовать ее попыткам добиться чего-либо в Риме, и пусть все знают, что любой, кто помогает королеве Шотландии получить развод, неизбежно навлечет на себя гнев короля Англии. А теперь идите и… если вы цените мое расположение, пусть ничто не встанет между вами и вашим долгом.
Генри Чадуорт отправился в Шотландию, повторяя про себя пламенные фразы и намереваясь с триумфом возвратиться к английскому двору. И в самом деле, как посмел бы он поступить иначе?
Сколько слов извергал этот человек! И все же Маргарита не осмеливалась вызвать еще большее озлобление брата, тотчас отослав его обратно. В личности Чадуорта ощущался некий магнетизм; возможно, потому, что он, казалось, сам страстно верил в те ужасы, что, по его словам, ожидают проклятых.
Проповедник стоял перед королевой, и глаза его пылали огнем фанатизма.
– Ваша бессмертная душа – в опасности! Раскайтесь, пока еще не слишком поздно. Сделайте погибельный шаг – и вы будете навеки прокляты. Сам дьявол нашептывает вам погибельные советы!
Поначалу Маргарита затыкала уши и думала о чем-то другом, пока проповедник метал громы и молнии, но его живописные описания адских мук поразили королеву, и она не раз ловила себя на том, что невольно начинает вслушиваться.
– Жизнь на земле коротка, – гремел Чадуорт. – Всех нас ждет Суд, где мы выкажем себя достойными либо вечного блаженства, либо вечного проклятия. Ваше доброе имя – в опасности, ваша душа – под угрозой. Подумайте об этом, пока вы не переступили грань!
Маргарите спился этот монах, а его слова преследовали ее ночами.
– Я пришел предупредить вас, – говорил он. – Ради вашего спокойствия в этой жизни и блаженства в будущей – задумайтесь!
