вниз.
Увидел голову и плечи человека, сидящего перед телевизором. Человек был в черно-белой форме констебля. На коленях он держал ноутбук.
В середине пакгауза стояла небольшая, почти игрушечная ракета. На острой головке горел зеленый индикатор.
В трех шагах от ракеты лежал ничком труп мужчины.
Роман примерился, расставил руки и прыгнул на плечи человека с ноутбуком на коленях. Прыгал так, чтобы одновременно выбить из его рук ноутбук и отключить ударом по затылку.
Вышло иначе. Подвела больная рука. Ноутбук, как задумывалось, упал на пол, но с отключкой получилась незадача. Человек в последний момент почуял опасность и резко отшатнулся. Удар пришелся ему по плечу, не нанеся ни малейшего ущерба. Зато Роман грохнулся на пол, отшибив себе бедро. Высота была метра в четыре, так что приложился о бетон так, что внутри что-то екнуло.
Майкл Партон, отскочив в первую секунду, кинулся на него с почерневшими глазами. Ударил со всей силы ногой в бок. Но Роман кое-как ногу перехватил и рывком дернул противника на себя. Тот было поддался, но это было лишь уловкой. С лету он ударил Романа кулаком в висок. Роман успел отклонить висок, что, несомненно, спасло ему жизнь, но все равно получил такой удар по голове, что все поплыло у него перед глазами, и он выпустил зажатую под мышкой ногу.
Майкл бросил взгляд на экран телевизора, оскалил зубы. Подняв лежащий на полу пистолет, он навел его на Романа, и в этот миг грянул оглушительный выстрел.
Подскочив, он махнул рукой с пистолетом в сторону стрелявшего, но раздался еще один выстрел, и Майкл Партон грузно повалился на пол, придавив пистолет своим телом.
Роман поднял глаза наверх. Сквозь пелену различил стоящую над отверстием Линду.
– Как вы, Роман? – спросила она.
– Цел, – отозвался он, вставая на четвереньки. – Но умру, если вы не ответите мне на один вопрос.
– Какой?
– Как вы умудрились туда забраться?
– Не болтайте, – огрызнулась Линда. – И помогите мне слезть.
– С удовольствием. Тем более что как раз начинается самое интересное.
Он помог Линде спуститься вниз, после чего они, стоя плечо к плечу, пронаблюдали, как из пришвартовавшейся «Британии» вышли сначала королева с мужем, затем российский президент с женой – костюм и шляпка первой российской леди, выдержанные в голубых тонах, действительно были выше всяких похвал – и медленно двинулись к ожидавшей их карете.
Шли они очень медленно, останавливаясь на каждом шагу и пожимая руки счастливым зрителям. Вокруг волновалось людское море. Люди размахивали флагами, улыбались, кричали и пребывали в эйфории от своей сопричастности к важному историческому событию.
Когда обе достойные пары, проведя не меньше семи минут на набережной среди подданных и гостей Ее Величества, сели в карету и покатили к Букингемскому дворцу, снаружи послышался шум подъезжающих автомобилей.
Резко завизжали тормоза, к пакгаузу подбежали, замолотили в дверь.
– Доверяю вам эту честь, – усмехнулся Роман.
Линда открыла дверь.
– Это вы?! – опешил Грэм Тайлер.
За ним стояло человек пятнадцать, некоторые уже лезли на крышу.
– Да, мистер Тайлер, это мы, – кивнула Линда, пропуская своего начальника в дверь.
Тот быстро оглядел стоящую ракету, трупы на полу, повернулся к Роману.
– Как вы узнали?
– Это не я, – сказал Роман. – Это мисс Эдвардс.
Линда моргнула, покраснела и одарила его самым чудесным взглядом из тех, которые когда-либо Роман получал от женщин.
27 мая, 17.00, Москва, ГРУ
– Он неважно себя чувствует, товарищ генерал, – докладывал Дубинин. – Раны, ушибы. Я отвез его домой. Пусть немного оклемается.
– Но утром – на доклад, – отрубил Слепцов.
– Есть, товарищ генерал.
– Ну, что он рассказал по дороге?
– «Дракона» нашли и успели нейтрализовать до того, как террорист осуществил пуск.
– Это понятно, – проворчал Слепцов. – Если бы осуществил, мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Что ценного сообщил Морозов?
– Он полагает, товарищ генерал, что Крохин работает не на Аль-Каиду, а на ЦРУ.
– Это еще что?
– Якобы Крохин намекнул ему об этом в Бушире.
– Двойной агент? – покачал головой Слепцов.
– Морозов уверен в этом.
Слепцов побарабанил пальцами по столу.
– Но если Крохин работает на ЦРУ, как тогда Морозов объясняет его желание убить английскую королеву? Это ведь вне всякой логики.
– Логика есть, товарищ генерал.
– Ну? Удиви.
– Соединенные Штаты создают коалицию против Ирана. Им нужна большая война. По слухам, Елизавета II резко против этой войны. Хоть она и не обладает реальной властью, но имеет достаточный вес, чтобы оказывать давление на британских политиков. Убив Елизавету, США избавлялись от помехи в ее лице и одновременно получали поддержку англичан, жаждущих мести. Вот почему в деле был иранский след. Крохин использовал глубоко внедренного агента с иранскими корнями. Кстати, кто-то позвонил в МИ-5 за несколько минут до того, как королевский кортеж покинул набережную, и дал точные координаты террориста. То есть ракету тот пустить успел бы, но был бы задержан на месте преступления. И предстал бы перед всем миром как иранец, убивший английскую королеву.
– И российского президента, – мрачно добавил Слепцов.
– Именно так, товарищ генерал. Известно, что Россия не собирается вступать в антииранскую коалицию. И это тоже является сдерживающим фактором для Вашингтона. Убийство нашего президента, во-первых, ослабило бы политический курс России, во-вторых, развязало бы руки Штатам.
– Хотели убить двух зайцев?
– Получается, что так.
Слепцов помолчал, глядя в окно.
– И все это Морозов узнал от Крохина?
– Не все. Большую часть выводов он сделал сам.
– Оно и видно, – кивнул Слепцов. – Уж больно все запутано, чисто в духе Морозова. Куда ему понять замыслы Крохина. Тот даже убивать Морозова не стал, понимая, что он ему не опасен.
– Морозов утверждает, товарищ генерал, что Шпильмана за ним прислал Крохин…
– Ну, понесло, – разозлился Слепцов. – Скоро он скажет, что Крохин живет с ним по соседству. Не умеет работать, вот и валит с больной головы на здоровую. Все, подполковник, свободны. В десять утра Морозов должен быть у меня.
– Есть, товарищ генерал.
Оставшись один, Слепцов походил по кабинету, постоял у окна, снова походил. Затем решительно сел к столу и снял трубку правительственной связи.
27 мая, Москва, вечер
Роман любил возвращаться домой из командировок. Сначала странное ощущение беспокойства, точно ты все еще куда-то спешишь или чего-то не доделал. Потом отдышишься, примешь душ, попьешь кофе, посмотришь в окна, за которыми стройно высятся родные московские тополя, позвонишь знакомым, завалишься с пультом в руках на диван – и вдруг поймешь: ты дома.
