Джошуа казался очень утомленным, и сердце у нее упало. Медсестра уклончиво отвечала, что некоторое ухудшение его состояния – возможно.
Микейла побыла еще немного и помогла отцу поесть. Он ел без особого аппетита, что очень ее встревожило.
Рафаэль, едва взглянув на бледное лицо Микейлы, мгновенно решил подождать с обедом.
– Что случилось? – Он выключил плиту и подошел к девушке. – Что с отцом?
Она передала слова медсестры, хотя и подозревала, что Рафаэль уже все знает сам.
Он поднял руку, взял ее за подбородок и приподнял его. Синие круги под глазами и бледность лица огорчили Рафаэля.
– Ты ела сегодня? – спросил он.
– Мы были очень заняты. Кажется, съели по сэндвичу.
– Я приготовил спагетти с соусом из омара. – Он взял высокий стакан, налил в него вина и вручил ей.
– От вина я сразу засну, – попробовала протестовать Микейла.
Хотя, возможно, поспать для нее не так уж плохо.
– Пей. – Он коснулся края ее стакана своим и немного отпил, глядя, как она тоже сделала небольшой глоток.
– Мне надо принять душ и переодеться.
– Иди, а я пока накрою на стол.
Она поставила стакан и пошла наверх. Через десять минут Микейла вернулась в расклешенных брюках и блузке со множеством маленьких пуговок. Волосам она позволила свободно падать на плечи и слегка коснулась губ неяркой помадой. Было видно, что она чувствовала себя значительно лучше и свежее.
Рафаэль раскладывал еду на тарелки, когда она вошла в кухню. Дразнящий аромат горячего хлеба и чеснока защекотал ей ноздри.
– Ммм, как вкусно, – едва выговорила она с набитым ртом.
– Я рад. – Он взял кусок хлеба, разломил и начал есть.
Микейла, как зачарованная, не могла отвести взгляд от его рук, чувствуя в их движениях силу и вспоминая их прикосновения. Вдруг ей захотелось узнать о Рафаэле побольше.
– Вся ваша жизнь прошла здесь?
– Праздное любопытство о моих корнях? – переспросил он, когда девушка встретила его пристальный взгляд.
– Интерес, – поправила она.
– Я младший из троих детей, чьи родители эмигрировали в Нью-Йорк из Барселоны и не смогли найти американскую мечту. – Нет смысла рассказывать о вопиющей бедности, которая преследовала их семью. – Отец сумел найти здесь работу, упорно трудился и через несколько лет вызвал сюда семью.
А жизнь преподала Рафаэлю больше уроков, чем он когда-либо хотел.
Микейла пристально смотрела на него, – чувствуя, что рассказал он далеко не все, и ей захотелось понять, почему.
– Вы закончили школу и поступили в университет уже здесь?
– Да. – Рафаэль отодвинул тарелку. – А ты?
– Обучение в частной школе, спортивные состязания, университет, друзья, обычная общественная жизнь. – Она пожала плечами. – Ничего заслуживающего внимания.
– Пока с твоей матерью не произошел несчастный случай…
Потерять мать очень тяжело. Но, наверное, так же тяжело узнать, что отец потратил чужие деньги, а потом и сам заболел. Именно эти обстоятельства и привели ее к человеку, который сидел напротив нее.
– Тот год для нашей семьи оказался роковым.
Еще мягко сказано.
– И теперь ты принадлежишь мне. – Он увидел, как глаза у нее блеснули зеленым огнем и как начал приподниматься ее подбородок. Гордость и храбрость.
– Да.
Осталось провести с ним год, два месяца, три недели и четыре дня. Больше, чем четыре сотни ночей с человеком, который начал западать ей в душу и кого она хотела бы ненавидеть. Однако ее тело жаждало ласки его рук и губ, и у нее появилось чувство, что самые дикие фантазии пусты по сравнению с тем наслаждением, которое он подарил ей.
Она встала, собрала посуду и отнесла в раковину.
Рафаэль смотрел на девушку и сопротивлялся желанию подойти к ней, обнять и поцеловать.
Впереди у них была ночь, и он намеревался провести ее так, чтобы доставить и себе, и ей еще больше наслаждения, чем они уже испытали.
– Ты говорила про спортивные состязания. А в каком виде спорта?
