Дети Хаоса

принести клятву, прекрасно заживал.

Он чувствовал себя превосходно.

Командир молодняка Орлад надел сандалии, отбросил в сторону занавеску и зашагал по коридору. Половина занавесок оставались закрытыми, из-за них даже доносился храп, но большинство тех, кто находился в одной с ним спальне, не имели к нему никакого отношения. Если кто-то из фланга опоздает на поверку, вот тогда он примет меры. Орлад уже почти подошел к выходу, когда из-за скользнувшей в сторону занавески появился Поганый Рот. В самый последний миг.

Орлад остановился.

— Смерть твоим врагам, щенок Ваэльс.

Поганый Рот поспешно кивнул.

— Мой господин добр.

— Не господин. — Орлад сурово нахмурился, довольный собой.

— Мой командир добр.

Ваэльс с опаской ждал, что от него потребуется. Про него почти никто ничего не знал. Он был одним из трех кандидатов, которых прислали из Трайфорса принять участие в испытании. Он казался таким молодым и застенчивым, что на него почти не сделали ставок. Но вчера вечером, когда двое других юношей из Трайфорса не выдержали испытания — к огромной радости всего Нардалборга, принявшегося громко вопить и улюлюкать, — он остался стоять. Свое прозвище он получил из-за родимого пятна винного цвета, покрывающего нижнюю часть его лица. Жидкая бородка его нисколько не скрывала и, по всей видимости, никогда не скроет.

— Встань у окна, — сказал Орлад. — Повернись. Молодец! Выглядит идеально. А у меня задница не торчит?

С сегодняшнего дня молодняк разобьется на пары, и каждый будет отвечать за своего товарища в самых разных вопросах, включая то, как сидит накидка.

— Мой командир добр. Если позволите… — Поганый Рот слегка подправил накидку Орлада. — Думаю, так лучше, командир.

— Спасибо. — Они зашагали рядом по коридору. Орлад не слишком любил пустые разговоры, но командир должен знать своих людей, а про Ваэльса ему почти ничего не было известно. — Поздравляю. Здорово, правда?

— Очень… командир. Я тоже вас поздравляю, командир молодняка Орлад. Если позволите выразить свое мнение про то, как вы проходили испытания, то вы…

— Тебене позволено ничего про это говорить. Никакой лести. Не желаю слышать ни слова о своих заслугах, вне зависимости от того, правда это или нет.

— Мой командир добр.

Они вышли из здания, где находились спальни, и по колено увязли в слякоти, да еще сильный ветер решил проверить их мастерство подвязывания накидок. Они зашагали быстрее, навстречу ветру. Мимо прошло несколько человек из золотого отряда, они кивнули и улыбнулись, признавая щенков. Видимо, удивление начало проходить.

— Итак, почему ты замешкался, когда я тебя поздравил?

— Не припомню такого, командир молодняка.

— И все же ты замешкался. Наверняка думаешь, будто тебя привезли в качествезапасного, так ведь? Чтобы ты вылетел. Отбросы из Трайфорса.

Поганый Рот смотрел прямо перед собой, из его глаз текли слезы, щеки раскраснелись и почти слились с родимым пятном, губы посинели. Поразмыслив немного, он ответил:

— Мысль о том, что язапасной, не приходила мне в голову, командир молодняка. Уверен, это всего лишь легенда.

Они уже почти подошли к двери в столовую.

— Как часто подобное происходит в Трайфорсе?

— Ну… бывает иногда.

— Здесь за последние десять лет такое случилось восемь раз, — сказал Орлад.

Во время подготовок погибло восемь кадетов из двадцати классов. В ряде случаев действительно произошло несчастье. Но ходили слухи, что последнему кандидату в списке как правило ничего хорошего не сулит.

— Подозреваю, что скоро этот список пополнится девятым именем, однако тебе угрожает не такая серьезная опасность, как мне.

— Но вы жеПервый! — изумленно вскричал Поганый Рот, открыв и придержав дверь для начальника.

— Командир молодняка — флоренгианин? Тебе известно, что ни одному флоренгианину не удалось остаться в живых во время подготовок в Нардалборге?

Ваэльс ухмыльнулся.

— А может, это потому, что они и не пробовали?

Орлад молча прошел вперед. Он не чувствовал в этом юноше опасности, возможно, они даже чем-то похожи: у него уродливое родимое пятно, а у Орлада — смуглая кожа.

Столовая была огромной, с высоким потолком, и сегодняшнему ветру удалось разогнать дым. Из огромных окон открывался прекрасный вид на пустоши, а еще в них дуло так, что внутри царил пронизывающий холод. Вообще-то эти окна обычно закрывали ставнями.

Из столовой выходили парни из красного отряда. Они довольно грубо и оскорбительно пошутили, заявив, что последнее время здесь полно отбросов. Орлад даже не улыбнулся.

Большинство присутствующих сидели на табуретах за длинными столами; они ели и переругивались. Наверняка где-то есть отдельный стол для молодняка. Еще здесь был стол для разделки, где все желающие могли стоя разрывать руками и зубами сырое мясо. Нотакой завтрак в планы Орлада не входил, хотя он знал, что скоро ему придется к этому привыкать. Он направился к столу, заваленному хлебом, сыром, фруктами и овощами.

Поганый Рот без раздумий последовал за своим командиром. Необычное ощущение для вечного изгоя: отныне девять человек должны будут подчиняться любым его приказам. Должны, но необязаны. Воин, осмелившийся возразить командиру фланга, рискует жизнью или здоровьем, но Гзург предупредил его, что кадет имеет право обратиться к вышестоящему начальству. «Власти столько, сколько сможешь взять и удержать».

Даже Гзург признал, что пост командира молодняка не какой-нибудь пустяк. Когда Герой получает повышение, его ставят над незнакомыми ему воинами. Нового командира фланга переводят в другой фланг, вожака стаи в чужую стаю, командира охоты в другую охоту, иногда даже командир войска переходит в другое войско. А командир молодняка — всего лишь первый в классе. Орлад понимал, что ему будет трудно поддерживать образ первого среди равных, если класс не сможет взглянуть на флоренгианина, как на равного себе. Да, у него цепочка на шее, он старше многих на год, а то и на два. На этом его преимущества заканчиваются. Настоящим авторитетом пользовался командир охоты Хет, жесткий, лишенный чувства юмора человек, у которого никогда не было любимчиков. Поддержит ли он его или попытается закопать как можно глубже?

Заполняя едой большую чашу, Орлад успел заметить стол для молодняка, разглядев Снерфрика. В зале, полном огромных крепких воинов, он умудрялся выделяться и привлекать внимание. Даже сидя за столом, Снерфрик был на полголовы выше любого, да к тому же отличался могучим телосложением — через десять лет он станет настоящим великаном, как сатрап Терек. Вот почему его считали главным претендентом на цепь командира. Думали, что он одержит верх в соревнованиях по борьбе, но Орлад его уложил и радовался этой победе немногим меньше, чем новой роли командира.

Он направился к столу и увидел, что кадеты его заметили. Встанут ли они его приветствовать или бросят вызов? Придумывая достойный ответ, Орлад уже ощущал в груди ярость. Однако воины сочли, что пока не время спектаклей. Открыто выразить неповиновение еще до того, как новый командир заговорит, было бы равноценно мятежу.

Застучали стулья и, когда Орлад подошел к своему месту, все стояли по стойке «смирно». По обе стороны стола оказалось по пять кадетов, выходит, всего их двенадцать, полный фланг… Орлад сообразил,