Карно кивнул:
— Все правильно.
— Значит, вы знакомы с мсье Рэссаком немного боль шести месяцев? Это так?
— Я полагаю...
— Ну так давайте поговорим об этих «коллегах по бизнесу». О тех, кого мсье Рэссак направлял в ту квартиру. Вы знаете кого-нибудь из них?
Карно затряс головой:
— Нет.
— Вы уверены?
— Я сказал вам — нет.
— А скольких из этих «коллег», вы полагаете, вам удалось снять на пленку?
Карно вздохнул. Этот полицейский, похоже, знает все.
— Пятерых. Может, шестерых, — ответил он, ковыряясь в ногтях.
— И что стало с фильмами?
— Просто отдавал их Рэссаку.
— И все?
— Да. Это правда.
— Вам известно, что он делал с фильмами, наш мсье Рэссак?
Карно развел руками:
— Видите ли, в нашем деле не принято задавать слишком много вопросов.
— Что ж, я вам расскажу. Он использовал фильмы, шалости, которые вы записывали, чтобы оказывать давление на людей. Не на «коллег», как, я уверен, вам уже известно, а на людей, которыми он желал манипулировать. Важных людей, людей с властными полномочиями. Чтобы заставить их поступать так, как ему нужно. При помощи кое-каких рычагов.
Карно пожал плечами.
— А это, мсье Карно, очень и очень противозаконно. Разве не так?
— Как скажете. — Карно старался казаться беспечным, дистанцироваться от сказанного.
— И вы ему помогали. Помогали нарушать закон. Знаете такое слово — «сообщник»? В случае, если вы не знали...
— Это была просто работа. Я не знал, для чего ему фильмы. Я не спрашивал. Не мое дело.
Жако кивнул.
— Вы когда-нибудь слышали имя Баске? Поль Баске?
Карно немного подумал, покачал головой. Очередное имя.
Очередная линия. Все осложняется.
— Нет. Никогда о нем не слышал. — Затем он повернулся к адвокату и угрожающе посмотрел на него, мол, вытаскивай меня отсюда, немедленно.
Жако этого и ожидал. Мэтр Дени подал голос:
— Старший инспектор, я действительно должен...
Жако подался вперед.
— В данный момент, мэтр Дени, ваш клиент оказывает помощь следствию. В зависимости от ценности этой помощи могут быть предприняты определенные меры, чтобы помочь сидящему здесь мсье Карно выбраться из очень неприятной ситуации. Сговор, пособничество и подстрекательство, шантаж...
— Послушайте, ну вы и нагрузили! — Карно потерял наконец терпение. — Ну устроил я для него несколько девочек. И что? И, может, снял несколько фильмов. И все. Это мелочь. Это всего лишь пыль.
— Вы знаете человека по имени Поль Дуасно?
— Нет. Не знаю, — ответил Карно слишком поспешно. И Жако понял, что он лжет. Точно так же, как лгал, когда
Жако спросил о Рэссаке. Так же вильнули глаза.
— Вы не против рассказать, что делали в пятницу вечером?
— Ходил по клубам, — ответил Карно. — «Мара», «Дугонг», «Чай». Меня видела дюжина людей.
— Так зачем вы убегали?
— Вы имеете в виду, когда ваши ребята явились к моей квартире? Они могли быть кем угодно, мужик. Я не знал.
— Но ведь вы можете сообщить нам имена? Людей, которые видели вас в этих клубах? ♦
— Конечно.
— Что ж, хорошо. Составьте список, и мы их проверим. До того времени, однако, как мне ни жаль, нам придется подержать вас здесь...
— Еще одна гребаная минута... — Карно вцепился в стол, испепеляя взглядом Жако.
— Пожалуйста, старший инспектор. — Адвокат бросился удерживать Карно. — На самом деле, мой клиент старается быть максимально полезным.
— Не вполне, — возразил Жако. — Мне кажется, требуется еще некоторое время, чтобы все хорошенько обдумать. Потом мы снова поговорим.
С этими словами Жако вынул пленку из магнитофона и вышел из комнаты.
84
Макс Бенедикт взбежал по лестнице управления полиции на рю де Левеше и предстал перед конторкой.
Дежурил сержант Калю. Он вопросительно посмотрел на Бенедикта:
— Мсье?
— Я хотел бы встретиться со старшим инспектором Жако.
Сержант покачал головой:
— Боюсь, старший инспектор занят. А вы?...
— Я по поводу Водяного.
Калю стрельнул в него глазами:
— Он все же занят. Я вызову кого-нибудь из его группы.
— Это должен быть сам Жако, — гнул свое Бенедикт.
Калю немного подумал.
— Тогда вам придется подождать, мсье. Там есть стул. Когда станет возможно, я дам ему знать, что вы здесь.
Бенедикт сел и посмотрел на часы. «Я не тороплюсь. Подожду весь день, если надо. И не важно, повидаюсь с Жако или нет. Я уже получаю своего рода материал, за которым охочусь. Атмосфера. Настоящее ощущение места, деятельности. Форменная одежда и бормотанье на французском, плакаты на стенах, приходящие и уходящие люди, застоявшийся запах табака в помещении, где в трех местах висит знак, запрещающий курение. Все так не похоже на чистенький бездушный полицейский участок в Палм-Бич, где я провел столько времени за последние несколько месяцев».
Ему не пришлось долго ждать. Через двадцать минут после прибытия в полицейское управление, успев нацарапать в блокноте несколько кратких заметок, Бенедикт заметил полицейского, который шел через вестибюль в его направлении. Он был в штатском, но определить, кто это, можно было за версту.
— Вы хотите повидаться со старшим инспектором Жако? — спросил мужчина, встав перед ним. Он говорил по-английски с сильным акцентом, но слова были правильными и вежливыми.
«Значит, мой французский не так хорош, как я думал», — понял Бенедикт. Он отсутствовал всего несколько месяцев, и дежурный сержант это определил.
— Да-да, верно, — ответил он, потом продолжил по-французски: — Если это не слишком обременительно.
