требование немедленно прислать подкрепление.
— Когда они успели пригнать сюда «бээмы»? — сокрушался Майбеков. — Вот черти же! Ну суки!
Да, раньше у партизан в этом районе не было систем реактивного залпового огня. Как не было и тех дотов, что защищали минометы.
— Если бы не танки, нам всем хана, — уверенно сказал Майбеков.
Майор Семенов сплюнул кровавую слюну — разбил еще и губу, пока «Мерседес» петлял по шоссе. Подумал, что если бы не танки, иракцы могли пропустить колонну без боя. Хотя, с другой стороны, они могли располагать информацией о грузе.
— Да, танкисты здорово помогли нам, — кивнул Семенов. — Мать их…
Газотурбинные двигатели танков фыркали, готовые в любую секунду взреветь и бросить сорокадвухтонные машины в бой. Вокруг все еще была опасная зона, кишащая партизанами, колонна все еще подвергалась риску быть захваченной.
Тут воздух зазвенел от рокота винтов. Еще через мгновение два Ми-8 с кассетами неуправляемых ракет под короткими крыльями и аббревиатурой ООН — белыми буквами «UN», показались из-за ближайшего холма.
— Быстро они, — задрав голову, удивился Майбеков.
В поднятой винтами пыли вертолеты опустились рядом с дорогой. Наружу высыпали затянутые в черное бойцы спецподразделения непонятно какой страны и структуры, тут же принялись шарить вокруг в поисках партизан.
Да уж, хмыкнул про себя Семенов. Вовремя вы, парни, подоспели. Он с ненавистью смотрел на спецназ.
Со стороны вертолетов к «Мерседесу» шел высокий человек в гражданской одежде: черных джинсах и белой футболке. На голове у него красовалась ярко синяя футболка с той же ооновской аббревиатурой. Подойдя к майору, он протянул руку.
— Здравствуйте, Виктор Степанович. Меня зовут Геннадий.
Майор нехотя пожал руку гостя.
— Просто Геннадий? — неприязненно бросил он затем.
— В данном случае — просто Геннадий, — кивнул гость. — Прошу вас, отойдемте. Я должен вам кое- что сообщить.
— У нас тут чрезвычайно происшествие, сами видите…
— И все же я настаиваю.
Не понимая, что, собственно, происходит, Семенов положил автомат на плечо и захромал вослед гостю по асфальту, отходя от остальных на расстояние, позволившее бы вести приватную беседу. Майор почему-то ощутил странный холодок, тянущийся невидимым шлейфом за этим гражданским лицом. Будто Геннадий был вовсе не гражданским, а высокопоставленным чином структуры вроде ФСБ.
Но что здесь может делать офицер ФСБ?
— Прискорбно смотреть на все это дело, — остановившись, молвил Геннадий, имея ввиду поле только что окончившегося боя. — Здорово вас потрепали партизаны.
— Вы прилетели сюда, чтобы поговорить о партизанах?
— Конечно же, нет, — сухо улыбнулся Геннадий. — Я прилетел сюда, чтобы забрать вас в Россию.
Семенов вскинул бровь:
— Забрать?
— Два отделения спецназа. — Геннадий указал на бойцов в черном. — Они позаботятся о сохранности груза и людей. Через полчаса подойдут «бэтээры» прикрытия. Мы же с вами должны немедленно лететь.
— Но в чем дело-то?
— Подробности вы узнаете по приезде в Россию.
— Нет уж, приятель, так не пойдет, — фыркнул майор в отставке. — Или ты скажешь мне сейчас, или я никуда не лечу.
Геннадий ничуть не смутился.
— Виктор Степанович, поверьте мне, я и сам не знаю, кому и зачем вы понадобились на родине. Но ваша работа здесь закончена.
— Я сам решу, когда моя работа здесь будет закончена. Не страна отправляла меня конвоировать колонны с грузами по Ираку. Я приехал сюда добровольно, добровольно же и уеду.
Геннадий покачал головой:
— Считайте, что вас мобилизовали.
— То есть как это? — удивился Семенов.
— Вы ведь майор российской армии.
— Я уже пять лет никакой не майор, — возразил Семенов. — Со службой я покончил раз и навсегда.
— Люди вашего уровня, Виктор Степанович, никогда не покончат со службой. Не забывайте, вы служили в спецструктурах.
Семенов был вынужден признать, что этот человек неплохо осведомлен. Мало кто из ныне живущих знает, что Семенов закончил службу в звании майора Государственного разведывательного управления.
Геннадий вкрадчивым голосом сообщил:
— Уж не знаю деталей, но вас ждет в Москве ваше бывшее — а сейчас, видимо, уже настоящее — начальство.
— Что? Неужели разведка?
— Тсс, Виктор Степанович, не кричите так. Лишним ушам не надо знать, кому вы понадобились.
— Выходит, и вы, Геннадий, вовсе не гражданское лицо, как мне показалось сначала.
— Может быть, — неопределенно ответил Геннадий. — Впрочем, если хотите, мы можем поболтать в вертолете. Прошу следовать за мной.
И человек направился к одному из Ми-8, так и не заглушившему двигатели. Семенов, хромая, вскоре направился туда же. А в голове у него вертелись сотни вариантов, зачем и кому именно понадобился давно бросивший службу офицер ГРУ.
ГЛАВА 3
Внутри геликоптера было прохладно и темно. После степной жары шламан Каций ощутил приступ чего-то, близко напоминающего клаустрофобию, и моментально замерз. Усевшийся напротив советник Саил, заметив, как шламан зябко передернул плечами, обернулся и приказал пилоту:
— Отключи кондиционирование. — Затем советник взглядом указал на термокостюм шламана. — Я думал, ваша одежда не пропускает тепло и холод.
Шламан не стал отвечать.
Геликоптер плавно поднялся в воздух, залег на крыло и стал быстро набирать скорость. Внутри, в салоне шум двигателей почти не ощущался, и об их работе говорила лишь мелкая вибрация корпуса. Шламан в обзорный иллюминатор долго смотрел на длинную ленту каравана, застрявшую в облаке пыли и безысходности. Покидая свой народ, верховный жрец испытал острую боль.
Да помогут им всем боги, благословил Каций караван.
— Не хотите ли выпить чего-нибудь? — предложил советник. — Мы будем во дворце императора не ранее чем через час.
Час. Всего один час комфортного полета, и вот ты уже в сени красивых покоев императорского дворца, окруженный заботой слуг и лаской придворных наложниц. Тебе уже не надо бояться обезвоживания и теплового удара. Не надо бояться смерти и думать о тяжелом будущем. Не надо мозолить глаза, пытаясь отличить мираж от реальности, реальность от миража…
