– О, я собираюсь оказаться внутри стен Уикхэма задолго до того, как упадут первые снежинки. – Сжав кулаки на поясе, солдат внимательно изучал ее. – Однако вы пришли вести переговоры, а не играть словами. Что вам надо?
Кэтрин поудобнее перехватила спящую Розамунду, чувствуя, как напрягся Берольд рядом с ней. Ситуация совсем ему не нравилась, хотя он понимал, что выбор у них невелик.
– Я сдам вам замок в обмен на гарантию безопасности всех людей в Уикхэме, начиная от самых богатых и кончая беднейшими.
Уэльсец продолжал изучать ее. У него были волосы цвета меди и узкие, холодные, серые глаза. Лицо не портили шрамы, но оно все было усыпано старыми отметинами от оспы.
– Вы сдадите замок? – поднял он брови. – Значит, ваше слово в нем единственное? А как же здешний лорд?
– Его здесь нет, – твердо ответила она, не отводя глаз.
– Ага. – Лицо уэльсца приобрело задумчивое выражение. – Вот мы и добрались до сути вопроса. Значит ли это, что его не было здесь все время, пока шла осада, или он предпочел удрать, спасая собственную шкуру?
– Мне не хочется отвечать на этот вопрос, – сказала Кэтрин – Делайте собственные выводы. Меня интересует только безопасность людей и моей дочери.
– Мне придется обдумать этот вопрос, – выпятил губы уэльсец. – Парни заслужили некоторое вознаграждение за то, что морозили здесь свои задницы последние три недели.
Кэтрин равнодушно пожала плечами.
– В крепости достаточно добра, чтобы заплатить сотню выкупов. Но я посоветовала бы вам не трогать никого из тех, кто внутри.
– Посоветовали бы, вот как? – недоверчиво фыркнул Мэдок.
Кэтрин выпрямилась.
– Это правда, что мой муж – один из рыцарей Стефана, но совсем недавно я была приближенной дамой графини Глостер, и я лично известна графу Роберту. Некоторое время я нянчила его младшего сводного брата, одного из сыновей старого короля. У меня есть могущественные покровители.
Уэльсец явно раздумывал, насколько можно ей верить. Кэтрин знала, что несколько преувеличила свое влияние, но все остальное было правдой.
Один из солдат, стоявших сзади, приблизился и что-то зашептал в ухо командира, глядя на нее.
Мэдок выслушал, затем кивнул. В его глазах появились искорки холодноватого юмора.
– Аскелин тоже был в Бристоле, – сказал он ей. – Он хорошо помнит вас и, похоже, с благодарностью.
Кэтрин не узнавала этого человека, но ведь многие мужчины так похожи друг на друга в кольчугах и шлемах.
– Вы были с моей женой, когда она рожала, – проговорил солдат – Вы со старой женщиной приняли нашего сына. Ему пошел уже второй год, и он крепенький, как молодой бычок.
Кэтрин улыбнулась, хотя в душе страшно запаниковала: что еще он собирается открыть?
– Я рада слышать это, – пробормотала она.
– Вы жили в помещении во дворе. – Тут солдат нахмурился. – Я думал, что вы помолвлены с рыцарем графа.
– Я была. Это долгая история и не из счастливых. Но ты можешь подтвердить, что я действительно была в Бристоле и известна графине и графу.
– Это так, миледи.
Кэтрин посмотрела на спящую малышку в своих руках, затем снова подняла взгляд на Мэдока, который слушал с видимым интересом.
– Меня мало волнуют стороны, ведущие эту войну. Мне нужно только одно: чтобы моя дочь росла в мире, не оглядываясь поминутно через плечо и не беспокоясь о том, что каждая ночь может оказаться последней в ее жизни.
– Тогда лучше отдать ее в монастырь, – сказал Мэдок, однако молодая женщина почувствовала, что он смягчился.
– Будет ли там безопаснее? – продолжала она свое. – При осаде Винчестера Уэрвельский монастырь сравняли с землей.
Уэльсец, скривив губы, обдумал ее слова, затем развел руки.
– Ступайте куда хотите, миледи. Меня это не волнует; главное, чтобы не пришлось провести еще одну ночь под открытым небом.
– Значит, вы согласны? Ключи от замка в обмен на жизни и имущество всех, кто внутри?
Уэльсец поводил языком по губам, что-то прикинул в уме, затем коротко кивнул.
– Пусть будет так. Война есть война, но зачем сжигать и разрушать то, чем можно воспользоваться?
– Действительно, зачем? – ответила Кэтрин, иронично подняв брови.
«Вирго» поскрипывала и качалась на якорях все сильнее, по мере того как поднимающийся прилив лизал ее бока. В морозном небе искрились звезды; люди на палубе поплотнее закутывались в плащи в
