Почувствовав, как дрожит ее подбородок, Эмма разозлилась на себя. Она должна быть мужественной, несмотря на то, что ее сердце кровоточит так же сильно, как лоб ее ребенка.
– Нет, не ошибаюсь, – наконец ответила она. – Ты не знаешь наверняка, что Логан – твой сын.
– Раз в его свидетельстве о рождении указано мое имя, значит, это так.
– Уходи, Кэл, – произнесла она.
– Я уйду, когда удостоверюсь, что с моим сыном все в порядке.
Эмме пришлось стиснуть зубы, чтобы не закричать. В любом случае сейчас было не время и не место для разбирательств. Из двери кабинета вышел молодой высокий доктор и спросил:
– Ну, что у нас здесь?
Испытав облегчение, Эмма повернулась спиной к Кэлу и понесла Логана в кабинет доктора.
Двадцать минут спустя, прижимая к себе ребенка, Эмма вышла из больницы в сопровождении отца. По ее лицу текли слезы облегчения: рана Логана оказалась неглубокой, и ему не понадобилось накладывать швы. Доктор велел наблюдать за малышом до утра и в случае, если у него начнется рвота и повышенное потоотделение, немедленно позвонить ему. Впрочем, сотрясение мозга, по его мнению, было маловероятно.
Эмма знала, что не сомкнет ночью глаз, наблюдая за малышом. И в голову полезут непрошеные мысли о Кэле, о том, как он предал ее.
Черт бы его побрал.
– Ну, вот мы и пришли, дорогая, – сказал Патрик, когда они оказались рядом с его машиной.
Голос отца вернул ее к реальности. Обнаружив, что Кэл по-прежнему следует за ними, Эмма обернулась и выпалила:
– Повторяю еще раз, держись от нас подальше.
– Ты же знаешь, я не могу, – отрезал он.
– У тебя нет выбора, – яростно бросила Эмма. – Он мой.
Кэл поморщился.
– Пока суд не решит иначе.
– Ублюдок.
– С этим я согласен.
– Значит, у тебя есть хоть капля совести, – сказала Эмма, внезапно почувствовав проблеск надежды.
– Мне жаль, что я тебя обманул, но я не могу отказаться от своего сына. – Кэл прищурился. – Даже не надейся, – отрезал он.
С этими словами он повернулся и зашагал к своему грузовику. Эмма растерянно смотрела ему вслед, пока он не покинул стоянку.
– Садись в машину, – сказал Патрик.
Когда они выехали на шоссе, Эмма почувствовала на себе пристальный взгляд отца.
– Не беспокойся, дочка, это ничтожество больше не приблизится к вам с Логаном.
– Что… если закон не на моей стороне? – с трудом вымолвила она.
– Разумеется, на твоей, – заверил ее Патрик. – Мой адвокат позаботится обо всем.
Эмма не ответила. Она наклонила голову, поцеловала Логана в щеку, на которой все еще были заметны следы слез, и крепко прижала его к себе.
– Нам предстоит серьезная схватка. Я здесь, чтобы сказать тебе об этом.
Хотя Эмма сама все прекрасно понимала, ей было неприятно услышать подтверждение своих страхов от адвоката отца. С другой стороны, ей сейчас было необходимо знать правду.
– Черт побери, Расс, на чьей ты стороне?
Услышав враждебность в голосе Патрика, Эмма взглянула на Расса Хинсона. Он пользовался репутацией одного из лучших адвокатов в области семейного права.
– Вы прекрасно знаете, на чьей я стороне, – ответил Расс, вставая.
– Вы хотите сказать, что мы не сможем остановить Кэла? – напрямик спросила Эмма.
– Наконец-то вы прозрели, Эмма, – саркастически заметил адвокат.
– Почему мы не можем? – воскликнул Патрик, привыкший, чтобы последнее слово всегда оставалось за ним. – Ведь именно за это я собираюсь заплатить вам большие деньги.
– Не все можно купить за деньги, папа, – сухо ответила Эмма, расстроенная таким поворотом событий.
– Будь я проклят, если это так.
– Эмма права, – произнес Расе. – Я здесь, чтобы сказать вам, что деньги не всегда являются панацеей, но вы и сами прекрасно это знаете. В данный момент вы цепляетесь за последнюю соломинку, и я вас не виню.
