Калеб улыбнулся:
– Зато у тебя говорящая мебель, которая беседует с тобой, когда ты в одиночестве перебираешь нудные отчеты.
Уоррел ухмыльнулся:
– И как мы до сих пор не уволились – ума не приложу.
– Да вот, видно, нельзя.
– Я понимаю, что ты имеешь в виду, мой мальчик, – промолвил Уоррел, сразу посерьезнев. – Понимаю.
Они смотрели друг на друга и думали об одном и том же: хотя у них работа не из тех, что приносят всеобщее признание и любовь, они выполняют свой долг и вряд ли способны на что-либо другое.
Однако бывали времена, когда Калебу хотелось уехать в свой уединенный коттедж и стать отшельником. И сейчас его в очередной раз посетила эта мысль. Проглотив проклятие, Калеб вскинул голову, шагнул к окну и выглянул на улицу. Правда, ничто из того, что он увидел, не отпечаталось в его усталом мозгу. Он не виделся с Блэр с того самого момента, когда они вернулись с виллы Таннера, а это было три дня назад. Ему же казалось, что прошла целая вечность.
– Поскольку я еще не дочитал твой рапорт, может, ты мне расскажешь? – спросил Уоррел.
Калеб напрягся.
– Рассказывать особенно нечего, – сдержанно промолвил он, стоя спиной к Уоррелу. – И это самое печальное.
– Как так?
Калеб обернулся к Уоррелу и плотно сжал губы.
– Выходные не увенчались успехом – вот так!
– Я не согласен. Из того, что я прочитал, ты…
– К черту рапорт! – отрезал Калеб. – Нам ничего не удалось выяснить. Таннер все это время пытался заманить Блэр в постель.
После короткого молчания Уоррел осторожно произнес:
– Калеб, есть ли что-нибудь между тобой и Блэр, о чем я должен знать? – Фраза была произнесена небрежным тоном, но Калеба не так легко было обмануть. В тоне Уоррела звенела стальная решимость.
«Дьявол тебя раздери, да! Между нами кое-что есть, во всяком случае, с моей стороны. Я влюбился в нее. Но это мои проблемы, и к моей работе они не имеют никакого отношения. Так что не лезь, Джек!»
– Ровным счетом ничего, – ответил он вслух.
Уоррел смерил его тяжелым взглядом, потом коротко потребовал:
– Расскажи поподробнее.
– Как я уже говорил, – начал Калеб бесстрастным тоном, – это была пустая трата времени. Мне не удалось вытянуть из Таннера ничего, кроме цены на поместье, да и Блэр повезло не больше. Когда она наконец пробралась в его кабинет, то ушла оттуда ни с чем. – Калеб вздохнул. – И хуже всего то, что ее до полусмерти напугала какая-то подвыпившая идиотка, заглянувшая в комнату, когда Блэр шарила в ящиках стола.
Калеб умолк и принялся расхаживать перед столом, как лев в клетке.
– Черт, – пробормотал Уоррел, – похоже, Блэр не повезло, но мы должны идти до конца.
Калеб бросил взгляд на Уоррела и добавил:
– Надеюсь, ей все же удастся раздобыть этот список с именами агентов. Таннер должен был их записать на листе или на микропленке. Если Блэр достанет список, у нас в руках будут неоспоримые доказательства его виновности и можно будет праздновать победу.
За этой тирадой последовало долгое молчание. Калеб продолжал расхаживать по офису.
Наконец Уоррел спросил:
– Ты говорил с Блэр после того, как вы вернулись?
Калеб мгновенно насторожился – его встревожил тон, каким были сказаны эти слова.
– Нет. – Он прямо посмотрел Уоррелу в лицо. – Я не встречался с ней с того дня, как мы приехали. – Он помолчал. – Я думал… что нам надо немного передохнуть, – добавил он.
– Понятно, – спокойно промолвил Уоррел.
– Нет, Джек, ничего тебе не понятно, – возразил Калеб.
Уоррел вскинул голову:
– Что это значит?
«Осторожно, он принюхивается, как борзая».
– Ровным счетом ничего, – солгал Калеб.
Его заявление несколько успокоило Уоррела, но заговорил он не сразу.
– Я думаю, Блэр надо бы выводить из игры. Она устала.
Калеб ничем не выдал себя – даже не вздрогнул, но внутри у него все похолодело. Если это произойдет,
