известного как «Три стелы Сета» … [он] скорее всего, придумал — или пересказал на основе более старых источников — миф о Багряной Жене». Здесь нам предлагается еще одна интересная связь Бабалон с богом Сетом, звено в цепи от древнеегипетского мифа об Астарте и сексуальных похождения Сета к результатам Работы Бабалон в рамках восстановленного сегодня Храма Сета.
Парсонс, несомненно, осознавал, что его поиск Багряной Жены связывает его с традицией, идущей из древних времен, и тема исторической преемственности, — он был убежден в этом, — постоянно преследовала его в прошлых воплощениях. Стоит также отметить, что он великолепно представлял себе возможные опасности, сопряженные с вызовом Женского Демонизма в человеческом обличье, которое он предпринял. Симон Волхв, если верить мифу, был уничтожен христианским культом, несмотря на охранительную магию его обожествленной Блудницы Елены, духа гностической мудрости, обретшего человеческую плоть. Вторая «прошлая жизнь», когда, как вспомнилось магу Парсонсу, он был Жилем де Рэ, также окончилась поражением — он потерпел неудачу с тем, что представлялось ему чистым принципом женщины-воительницы, воплощенным в шаманской шакти Жанне д’Арк. Впоследствии он был казнен как серийный убийца за то, что использовал детскую кровь в алхимических опытах. Калиостро был самым знаменитым оккультистом эпохи Просвещения, алхимиком, герметистом и авантюристом из розенкрейцеровских масонов; и по сей день одни видят в нем величайшего адепта, другие — неразборчивого в средствах шарлатана. Соучастницей его преступлений была его прекрасная юная любовница Серафина, именно ей он приписывал свою магическую силу, поэтому ее можно отнести к ряду Багряных Жен. Оба они плохо кончили, сам Калиостро умер бесславной смертью в тюрьме.
Парсонсовская интеграция в свою психику этих полумифических магических персонажей прошлого заключает в себе важный магический урок. Если он назвал Симона Волхва, де Рэ и Калиостро — тех, кто, по его мнению, провалил Великую Работу — то возникает вопрос: в какой мере он запустил механизм собственного поражения и катастрофической гибели, «накликал» себе роковую судьбу? Магу следует соблюдать крайнюю осторожность в выборе прототипов из мифологии и истории, иначе упущенные из виду саморазрушительные качества этих прототипов затмят разворачивание собственного сознания. К несчастью своему, Парсонс проигнорировал этот метод, и сегодняшний маг, бездумно переносящий эффектную легенду о Парсонсе в личный универсум, отдает себя во власть очень изменчивой и опасной энергии. По этому же поводу надо добавить, что ни один из неподдающихся подсчетам сексуальных магов, гордо провозглашающих себя инкарнацией Великого Зверя 666, не принимает в расчет настроя на саморазрушение, нищету и безумие, которые неотъемлемо будут присущи призыву образа Кроули в собственную жизнь.
На наш взгляд, Парсонс — это не герой, которого надо копировать, а предостерегающий пример Абсолютного Глупца, искавшего Грааль Женского Демонизма. Тонкий — даже гениальный — знаток многих туманных и специфичных областей, но без капли здравого смысла. Парсонс вызвал к жизни неуправляемую силу, очень быстро его сгубившую. Поруганный, ограбленный и сгоревший — чрезмерная цена, заплаченная им за перенос темной мощи Бабалон в наше время, и в конце от него не осталось ничего кроме углей от принесенной им жертвы богине, которую он обожал.
Двух важнейших протагонистов своей необычной судьбы, партнеров для Работы Бабалон, Парсонс отыскал при помощи самого обычного газетного объявления. Когда отец Парсонса, бывший своему сыну чужим человеком, умер в 1942 году, молодой ученый с удивлением узнал, что ему достался в наследство роскошный особняк в европейском стиле, расположенный в богатом квартале консервативной Пасадены. Джек нарек свое новое жилище «Парсонаж» и, не откладывая в долгий ящик, пустился в эксперименты со свободной любовью, наркотиками и общинным существованием, на двадцать пять лет опередив хиппи с их образом жизни. (Многие комментаторы мусолили идею, что дух, рожденный Работой Бабалон, в шестидесятые обрел форму в виде феномена сексуальной революции и женской эмансипации, которые позднее приняли такой размах в Калифорнии.) Для привлечения, так сказать, свободных субъектов, которых Парсонс и его новая подруга Бетти искали в качестве компаньонов, и с целью обеспечения необходимого дохода, они поместили объявление в местной газете, сообщавшее, что в жильцы берутся «только атеисты и люди с богемными привычками». Все свободные финансы, полученные от постояльцев, Парсонс добросовестно пересылал Кроули, чье Телемское Аббатство, несомненно, послужило образцом для Парсонажа. Респектабельные ученые, инженеры и физики тесно общались с маргинальными магами, художниками и известными научными фантастами, такими как Роберт Хайнлайн, А. Э. Ван Вогт и Рэй Брэдбери, задолго до того, как те заработали серьезный литературный статус.
Альва Роджерс, один из начинающих авторов, оказавшихся в Парсонаже, в 1962 году написал о своем эксцентричном хозяине: «Светские хлыщи встречали безжалостный отказ в жилье. Здесь поселилась профессиональная предсказательница и ясновидящая, которая всегда носила соответствующую одежду. Она украсила свое жилище символами и предметами какого-то таинственного народа. Здесь жила дама, уже довольно немолодая, но поразительно красивая; она утверждала, что в разное время была любовницей половины знаменитых мужчин Франции. Здесь обитал прославленный органист, игравший в крупнейших кинотеатрах эры немого кино. Здесь каждый был личностью».
Богатые соседи Парсонса без восторга отнеслись к шумным вечеринкам, которые отныне стали сотрясать их тихий квартал, а слухи об «оргиях с черной магией» в итоге привели к тому, что на одно особенно бурное мероприятие наведалась полиция. Когда они увидели, как обнаженная женщина прыгает через костер, словно на языческом празднестве, Парсонсу удалось умерить любопытство официальных лиц лишь предъявив документы, свидетельствующие о том, что он ученый, занимающийся разработкой сверхсекретного оружия по приказу правительства США. Досье ФБР на Парсонса — свидетельство тому, что сексуально-магические увлечения ученого и необычный образ жизни находились в зоне наблюдений со стороны государства. Дяде Сэму не давала покоя мысль, что специалист, ведущий важные исследования в военное время, якшается с атеистами и богемой, антиобщесвенными типами, подозрительно напоминающими коммунистов. Одна из самых больших комнат дома — украшенная внушительным портретом Кроули — была отведена для становившихся более нерегулярными встреч членов Ложи Аgape. Постояльцы Парсонса привыкли к спектаклю в средневековом духе, когда облаченные в ритуальные одежды телемиты со свечами в руках шествовали в надушенную благовониями залу.
[Иллюстрация: Парсонс хранил свои личные магические бумаги, в том числе «Книгу Бабалон», в этой коробке, она упоминается в его отчете о Работе Бабалон. Фотография сделана через несколько часов после гибели Парсонса.]
Опасность, связанная с собиранием вокруг себя потенциально опасных сил, обострилась с появлением на сцене поздней осенью 1945 года нового лица — 34-летнего писателя-фантаста, уволенного из американского флота в офицерском звании. Парсонс, запоем читавший научно-фантастические журналы, где публиковался Лафайет Рон Хаббард (1911–1986), с радостью принял знаменитого писателя в богемном анклаве, собиравшемся в Парсонаже. Альва Рождерс, деливший с Хаббардом комнату, описал его так: «умеющий добиваться своего, беспринципный и неотразимый. Не только в обществе, но и с дамами. Он был настолько напористым и неотразимо беспринципным, что всего через несколько недель похерил весь дом Парсонса к негодованию бедняги Джека. Добился он этого нехитрой уловкой: как следует поездив по ушам девушке Джека». В Ложе Уилфред Смит увел сексуально-магическую подругу Парсонса, его жену Элен, и та же история повторилась с Хаббардом и Бетти. Артур Джин Кокс, знавший в то время молодого Хаббарда, рассказал нам, что Л. Рон уже успел снискать себе в научно-фантастических кругах соответствующую репутацию благодаря тому, что «с чужими женами наставлял рога их мужьям, пользуясь своим сексуальным магнетизмом».
Парсонс, решивший первое время стараться смотреть на вещи с оптимизмом, в 1945 году в письме к Кроули писал: «Месяца три назад я познакомился с Роном… писателем и исследователем, о котором мне доводилось слышать и раньше… Он джентльмен… честный и умный, мы стали хорошими друзьями. Он переехал ко мне, и, хотя Мэгги [прозвище Бетти] и я до сих пор дружим, она перенесла свои сексуальные предпочтения на Рона». Парсонс оценил в Хаббарде его природный талант к магии, несмотря на отсутствие
