взором вставала сияющая фигура во всей красе.
«Ничего, – утешал себя некромант, – вот подчиню его и заставлю обратить какую-нибудь девицу покрасивее. Вампирьи девки, они о-го-го какие!»
Настал решающий момент. Вампир должен был выпить из жертвенной чаши заклятой крови будущего хозяина. Некромант нацедил своей крови, прочел заклинание. По уму, конечно, чашу должен был отдать помощник или стражник, на худой конец, а некромант тем временем удерживал бы вампира. Но у Герана уже никакого терпения не хватало, так хотелось поскорее заполучить себе нового раба. Он уже просто не способен был соображать здраво, даже не заметил, что вампирья магия все-таки затуманила его разум. Сам шагнул в пентаграмму.
На лице вампира расцвела улыбки счастливого божества. Он был так прекрасен, что сердце замирало. У некроманта руки затряслись, хотя он и понять не мог отчего.
– Пей, – попытался приказать он, протягивая чашу.
Вампир вновь обворожительно улыбнулся, взяв чашу обеими руками. Медленно поднес к губам.
Геран, как завороженный, следил за каждым его движением. Он даже понять не успел, что умер. Вампиры умеют двигаться очень быстро, настолько, что человеческий глаз это движение не воспринимает. Некромант продолжал видеть перед собой юношу, подносящего к губам чашу, и даже не почувствовал укол в шею. А потом неведомая сила просто изломала его тело, роняя на разрисованный знаками пол. Еще одно молниеносное движение, лишь чуть-чуть приторможенное на границе пентаграммы, и двое стражей, не успевая сообразить, что происходит, падают мертвыми. Третий, более расторопный, поднимает арбалет, уже кажется, понимая, что со смертью некроманта амулет от вампира не спасет.
Но тут, словно бы проснувшийся, эльф хватает с пола массивную вазу и бьет стражника с размаху по голове. Ваза оказалась значительно крепче головы стражника. Хотя бы потому, что была заклята на прочность и очень качественно.
– Молодец, – похвалил вампир.
Эльф застыл в нелепой позе, с вытаращенными глазами и вазой в руках. Ваза была тяжелая, потому его начало медленно кренить вперед.
– Эй, Тэйли. ты в порядке? – обеспокоился Лорд. Нет ответа. – Ау, ушастый!
– Я его убила? – заторможено спросил эльф.
Вампир нахмурился. Еще не хватало, чтобы от потрясения ушастый таки сошел с ума. Темница его не доконала, обидно, если это случится сейчас.
– Тэй, очнись, не убил ты его, только оглушил, – попытался уговорить партнера Лорд. – Лучше бы убил, честное слово!
– Почему? – эльф машинально поставил вазу на пол, очень аккуратно, словно она была хрупкой и могла разбиться.
– Потому что сволочь, – буркнул Лорд сердито. Ушастый оказался даже младше, чем ему казалось раньше, просто ребенок. – Давай сваливать отсюда, а то еще другие стражники набегут.
Не дожидаясь ответа, он схватил эльфа за руку и потащил в сторону ближайшего выхода. Они неслись по каким-то коридорам и лестницам с такой скоростью, что буксируемый вампиром эльф не успевал ничего рассмотреть. Мелькали невнятные коридоры с дверями, неизменные рыцарские доспехи и странные светильники неизвестного происхождения. Несколько раз на пути встречались какие-то люди. Лорд вырубал их раньше, чем те успевали понять, кто это носится по замку некроманта.
Остановились только возле конюшни. Никто даже не пытался их задержать. Видимо, о смерти некроманта еще не знали. Двор замка и сама конюшня оказались совершенно пусты, если не считать тупого скелета, чистившего стойла, Лорд его просто сломал одним ударом. Пока эльф пытался отдышаться, вампир заседлал двух коней, нашел какую-то сумку и обрадованно пристегнул к своему седлу.
– Тэй, садись, поехали.
– Но я не умею! – перепугался эльф. Выглядел он крайне растерянным.
– Не говори глупостей, ты же эльф! – возмутился Лорд. Подхватил ушастого за шкирку, закидывая в седло. Хлопок ладонью по крупу, и лошадь с места срывается в галоп.
Глава 3
Слава богу, ворота некромантского замка заперты не были. Нечего ему было бояться в этой глуши. Так что прорываться с боем не пришлось, хватило одного пинка, чтобы створки послушно распахнулись. И расплющили о стену еще одного скелета- привратника.
В одиночку я бы, может, и огорчился, что размяться не удалось, но с этим сопляком на руках так безопасней. В общем, и хорошо, что обошлось без проблем. Машинально поворачивая коня на юго-восток, нам сейчас туда…
Вот кто бы мне объяснил, чего я нянчусь с этим эльфом? Самый простой ответ: потому что он меня не боится. Да он и не знает, что меня бояться нужно, что кровь эльфа для вампира – просто деликатес. Я у него на глазах троих человек убил, а этот чудик, кажется, и не понял ничего. Его больше беспокоило, что он сам кого-то убил. Вазой, ага.
Мне по уму следовало смыться еще из камеры и оставить там этого эльфа, я о нем ничего не знаю, зачем он мне вообще нужен? Но этот ушастый мне нравится, и это, похоже, самый веский аргумент. Я, черт возьми, зверски устал от своих буйных, зачастую совершенно неуправляемых вампиров! От людей, которые в моем присутствии в лучшем случае испытывают мистический ужас. От эльфов с их испепеляющей ненавистью. Да у меня, по большому счету, кроме Наставника, в этом мире никого близкого нет. И если бы только в этом…
Ладно, чего горевать. Этому эльфенку все равно деваться некуда. В Заповедные леса он наверняка возвращаться не станет, если я все правильно понял. Впрочем, можно и спросить, сейчас самое время. И, если что, подтолкнуть к мысли, что возвращаться ему вовсе не обязательно.
Я придержал коня и сделал ушастому знак приблизиться. Сейчас он уже держится в седле, как прирожденный всадник, хотя поначалу болтался, как мешок с картошкой.
– Тэй, ты что собираешься делать дальше? – спросил я, когда мы поравнялись.
– В каком смысле? – тут же растерялся он. – А что я должен делать?
– Ну, куда ты поедешь теперь? – пытаюсь уточнить. – Как жить дальше собираешься? У тебя есть поблизости родственники или вернешься к эльфам в Заповедный лес?
– Зачем? – Тэй – хорошо, не знает вампирьего языка, обиделся бы на ушастика – отчего-то испугался моего вопроса. – Мне обязательно в этот лес?
– Нет, конечно. – Он испугался, а я, наоборот, обрадовался. Не знаю почему, но ушастый не хочет возвращаться к своим. Вряд ли он преступник, таких молодых эльфы не изгоняют. – Совсем не обязательно. Я просто спрашиваю, что ты собираешься делать дальше? От этого зависит, куда мы направимся. Я, во всяком случае, обещаю проводить тебя, куда скажешь. Кроме, опять же, Заповедного леса. Мне туда нельзя, даже рядом нельзя.
Обещаю, ага. Но не провожу, мне и без того есть, чем заняться.
– Послушай, Лорд – тьфу блин, нельзя, что ли, нормальное имя назвать? – короче, я понятия не имею, что делать дальше и куда ехать. И встречаться с другими эльфами не имею никакого желания.
– Что так? – удивился я. Странно, в самом деле. Что это он так избегает встречи с сородичами? Неужели и правда – изгнанный преступник? Да быть такого не может! Ушастые своих детей, даже совершивших преступление, из Леса не выпускают. Это только взрослых вышвыривают в большой мир. Наказание у них такое. А взрослыми у них с шестидесяти лет считаются. Этому еще положено за мамкину юбку держаться.
Тэй почему-то мнется. Молчит. Мне это не нравится. Если он ничего не помнит, у него нет оснований избегать встречи с соотечественниками. Скорее уж наоборот, может, кто из родственников его узнает. Что- то тут определенно не так!
– Тэй, может, расскажешь, в чем дело? – мягко предложил я. – Меня твои конфликты с сородичами по- любому не касаются. Я же вампир – помнишь? У нас с эльфами вечная вражда, так что я тебя не выдам.
Он нервно сжал пальцами повод и опустил голову, смотря только на конскую гриву. Я окончательно уверился, что мальчишка скрывает какую-то тайну. И, похоже, с потерей памяти он наврал с три короба.
